«Загогулина в уголовном процессе»: адвокаты Скочиленко попытались сменить прокурора и доказать несостоятельность экспертизы СПбГУ

Тюремный срок уже известен?

Заседание началось с заявления защиты об отводе гособвинителя — прокурора Александра Гладышева. Он участвует в процессе Скочиленко совсем недавно — с июня. До него прокуратуру Василеостровского района в этом деле представляла Ирина Никандрова. В апреле она исчезла, несколько раз обвинение представляли другие люди.

— Согласно уголовно-процессуальному кодексу, прокурор не может участвовать в производстве по уголовному делу, если «имеются иные обстоятельства, дающие основания полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного уголовного дела», — сказал адвокат Юрий Новолодский, зачитывая заявление.

Кроме того, по мнению защиты, его представления о собственной роли и влиянии на судью завышены, а поведение деформирует принцип состязательности суда. Например, Гладышев призывал судью делать замечания адвокатам, «удалить из зала сторону защиты» и говорил, что он сам «является голосом правды».

— До моей доверительницы дошла информация в СИЗО, что гособвинитель уже знает, какой срок запросит для неё. Ещё не закончилось представление доказательств защиты, а уже доходит до нас, что ей планируют запросить девять лет лишения свободы, — сказала адвокат Яна Неповиннова.

Скочиленко привела свои аргументы в пользу отвода прокурора: по её мнению, он постоянно перебивал её защитников и использовал недостоверные факты о ней. Например, настаивая на содержании Саши в СИЗО, Гладышев заявил, что у неё не было и нет официальной работы. В реальности же до задержания она была оформлена как самозанятая и даже сейчас имеет договоры с медиа, по которым могла бы получать доход как иллюстратор. Обо всём этом сказано в материалах дела.

Прокурор в ответ также заявил, что сторона защиты сама нарушает принцип состязательности сторон. Он назвал требование о своём отводе необоснованным и недопустимым.

Судья с ним согласилась. Отвод не состоялся. 

«Автор мог сказать одно, а иметь в виду другое»

Стороне защиты наконец удалось продолжить допрос эксперта-политолога СПбГУ Ольги Сафоновой. Впервые она пришла на заседание Скочиленко ещё 24 мая, и тогда допрос был резко прерван по инициативе прокурора. После этого Сафонова какое-то время не реагировала на приглашения в суд, как и её коллега, эксперт-лингвист Анастасия Гришанина. Сегодня пришла — вновь отвечать за двоих. И вновь её допрашивали с участием автора альтернативной экспертизы Светланы Друговейко-Должанской (она филолог, член комиссии по русскому языку при правительстве РФ, член орфографической комиссии РАН).

А если в экспертизе невозможно отделить её слова от остальных (второго автора, Гришаниной), то, может быть, аннулировать всю эту экспертизу.

Напомним, Сафонова и Гришанина как сотрудницы Центра экспертиз СПбГУ подготовили лингвистическую экспертизу листовок Саши Скочиленко по заказу следствия. Эта экспертиза легла в основу обвинения: в ней сказано, что автор мини-листовок дискредитировала вооружённые силы и органы власти РФ, распространяла ложную информацию о них — и делала это по мотивам ненависти и вражды (этот мотив в деле обеспечивает срок до 10 лет лишения свободы, без него было бы пять). Друговейко-Должанская по инициативе стороны защиты провела альтернативный анализ листовок и изучила само экспертное заключение в материалах дела.

Во время допроса Сафонову попросили чётко объяснить: какова была её роль как политолога в лингвистической экспертизе и где границы её компетенций. Она рассказала, что отвечала за сравнение текстов листовок с публикациями на сайте Минобороны и в других официальных источниках. А кроме того — выявляла дискредитацию и прогнозировала, как текст может повлиять на аудиторию. Слова на листовках касались боевых действий, органов власти и лично Владимира Путина. И, по мнению экспертов, формировали негативное мнение о них.

Адвокат Новолодский: «У вас эта информация (текст листовки — ред.) вызвала чувство неприязни к В.В. Путину?»

Сафонова: «Как в гражданине они могли бы вызвать во мне негативную реакцию».

Адвокат Новолодский: «Вражду и ненависть?»

Сафонова: «Кто знает».

В целом во время допроса выяснилось, что эксперты говорили о «мотиве ненависти и вражды» вовсе не в юридическом или психологическом смысле. Они имели в виду возможное влияние текстов на аудиторию, поскольку исследовать внутренние мотивы и обстоятельства дела — не в их компетенции. 

Следствие предоставило экспертам протоколы допроса Скочиленко, но они не стали использовать их, даже говоря о «мотивах». Хотя во время допросов на стадии следствия и в суде девушка не раз повторяла: ей искренне жаль погибших солдат, и никакой ненависти и вражды она не испытывала.

— Мы понимаем, что автор мог сказать одно, а иметь в виду другое. Наш анализ как раз помогает понять, как вне зависимости от намерений текст влияет на аудиторию, — пояснила Сафонова. 

На что адвокат Новолодский иронично отметил: «Вряд ли такая загогулина приемлема в уголовном процессе».

Выяснилось также, что эксперт Сафонова не опиралась на рекомендации Минюста по составлению экспертиз по статье 207.3 УК РФ. В них описаны пределы компетенций экспертов и советы по выявлению «фейков об армии». Сафонова сказала, что знакома с этими рекомендациями, но они не обязательны к исполнению. 

Ещё один камень преткновения — «заведомая ложность». Статья 207.3 УК предполагает, что автор высказываний знал об их ложности и намеренно их распространял. Из экспертизы следует, что именно так Скочиленко и делала.

Политологу Ольге Сафоновой в суде пришлось признать, что, конечно, знать о намерениях и мыслях Скочиленко она не могла. Но, по мнению эксперта, утверждать о «заведомой ложности» всё-таки можно.

— Резюмирую: существуют официальные источники, к которым имеют доступ все. Она пользовалась другими источниками, зная об этом. Поэтому заведомая ложность здесь есть, — заключила Сафонова.

«Разве могут быть другие мнения?»

Отдельный блок обсуждений посвятили мини-листовке о «фашистком государстве». В экспертизе однозначно сказано по этому поводу, что Скочиленко сравнивает Россию с нацистской Германией. Защита во время допроса обратила внимание на то, что слова в листовке могут быть поняты очень по-разному и однозначных выводов делать нельзя. Во-первых, из формы высказывания следует, что «фашистское государство» — некая цель, а не актуальное состояние. Во-вторых, само слово «фашистское» имеет не только политическое значение, но и обывательское — как синоним «жестокого». И наконец жестоким может быть названо конкретное действие государства, а не всё оно целиком.

Здесь гособвинитель Гладышев попросил у Сафоновой разъяснений как у политолога.

Прокурор Гладышев: «Россия является ли фашистским государством?»

В зале засмеялись.

Сафонова: «Непонятно, почему смех возник. Разве могут быть другие мнения?»

Эксперт отметила, что Россия, конечно, является не фашистским, а демократическим государством — здесь, по её словам, совпадают и её личное мнение, и факт.

***

Заседание продлилось больше семи часов и шло даже после закрытия здания суда для посетителей — до 20:15 (суд открыт до 18:00). Зато следующее состоится только в середине сентября: судья Оксана Демяшева уходит в отпуск. Напоследок председательствующая по просьбе защиты распорядилась