Петербург не всегда был городом одних только музеев и филармоний. В каких кабаках, синематеках и «театрах острых ощущений» развлекались столичные хипстеры начала XX века, рассказал краевед, поэт и один из основателей экскурсионного проекта Trip Fiction Григорий Старовойтов.
Лекция Григория Старовойтова записана в книжном магазине «Мы» 12 марта 2014.
XX век Петербург встречает как настоящий мегаполис, город с миллионным населением и синдромом бессонницы. В одной квартире в 1900 году проживали в среднем семь человек, только в 55% квартир имелись кухни, в 6,5% квартир – прихожие. Пропускная способность водопровода составляла 7,5 ведер на человека в день (для сравнения, средний житель Берлина мог воспользоваться 40 ведрами в день). Большинство стоков уходило в реки и каналы. Электрического освещения улиц не было аж до 1922 года. Зато в пределах города благодаря развитию частной промышленности функционировали 36 частных ликероводочных заводов и четыре казенных.
Допустим, нынешние власти Петербурга захотели бы в точности воспроизвести Петербург Достоевского (или более поздний) – тогда в Адмиралтейском районе им бы пришлось открыть, как минимум, одно питейное заведение в каждом доме.
Впрочем, не стоит думать, что "отрыв по-петроградски" исчерпывался тем, что голодные батраки, вооружившись перегаром, отправлялись в синематограф. Круглосуточные гуляки того времени – это выходцы из мелкобуржуазной среды, разночинцы.
Важно сказать, что в масштабах страны начало XX века – это очень удачное время. Начинается научный обмен, совершаются открытия. Развиваются идеи химика Александра Бутлерова, хирурга и анатома Николая Пирогова, продолжает работать Дмитрий Менделеев. Распаду атома, открытию рентгеновских лучей, разложению материального мира на элементарные единицы «противопоставляются» беспредметная живопись, структурная лингвистика, формальные языковые эксперименты.
Однако если у образованного человека был романтический настрой, он мог посещать кружки оккультного толка. Уже 55% населения России умело читать, массово развивается печать, которая удовлетворяет любые потребности читателей.
Зрелищные жанры
В первом десятилетии XX века усложняются отношения между массовыми и элитарными жанрами. Набирают обороты новые жанры: шоу, кабаре, танцы, шансон. Точной иллюстрацией этой эстетики является стихотворение Александра Введенского, которое написано в 1920 году, но пересказывает сюжет модного романса 1910-х «Танго смерти» Изы Кремер:
В ресторанах злых и сонных
Шикарный вечер догорал.
В глазах давно опустошённых
Сверкал недопитый бокал,
А на эстраде утомлённой,
Кружась над чёрною ногой,
Был бой зрачков в неё влюблённых,
Влюблённых в тихое танго.
Театр по-своему адаптировался к меняющемуся культурному климату. Развиваются авангардные формы театра: Всеволод Мейерхольд уходит в символизм, усиливает богоборческие мотивы в своих спектаклях. Одним из ведущих театральных трендов становится стилизация, усиление сценических условностей. Появляется новое театральное амплуа – неврастеник-эротоман. В 1909 году на Литейном проспекте открывается Театр сильных ощущений. Здесь идут пьесы из репертуара парижского театра Grand Guignol («Большая гильотина»). Названия говорят сами за себя: «Мороз по коже», «Вампиры», «Под гнетом проклятья», «Жуть». Скоро главный антрепренер этого театра Вениамин Казанский переименовывает его в Театр ужасов и веселья.
В 1896 году у театра появляется очень серьезный конкурент. Петербуржцы первыми в России получают возможность посетить удивительный аттракцион – живую фотографию. В течение 10-15 минут зрители наслаждаются десятью разными историями: мальчишка пережимает шланг садовнику, а потом отпускает, в результате чего тот обливается с ног до головы; извозчики трудятся без устали; на вокзал прибывает поезд и так далее. Спустя пару лет зритель может оценить концептуальный размах киноленты «Коронация Николя II». В 1909 году появляется первый цветной (раскрашенный вручную) фильм – «Ухарь-купец» режиссера Василия Гончарова. Это также первый российский блокбастер, он срывает кассу в Нью-Йорке.
Главный российский «киноворотила» того времени Александр Дранков породил такое явление, как «дранковщина» – это полное отсутствие вкуса, стиля, воспитания, тяга к эпатажу, безудержному пьянству и веселью. В нескольких кинотеатрах проходили ночные эротические сеансы за отдельную плату (так называемый парижский жанр).
Фильм студии Дранкова «Понизовая вольница». Видео: Yana T
Вечерний досуг
Как мог продолжить свой вечер петербургский буржуа после вечернего променада по Невскому проспекту и непродолжительного киносеанса?
Если настроение его было меланхоличным, и молодой человек не имел особой склонности к общению, он мог отправиться к себе домой, где, в отличие от квартиры XIX, было чем заняться, помимо чтения. К 1900-м годам большинство мелкобуржуазных семей крепко садятся на граммофонную иглу. Отныне можно стать культурным человеком, даже ни разу не побывав в филармонии. Это ли не настоящая мечта? Вплоть до 1910-х годов граммофон дома был, скорее, воплощением китча. Для прослушивания серьезных музыкальных произведений качество записи было явно недостаточным. Но для любителей жестоких романсов хрипящий металлический звук подходил как нельзя лучше.
Ночью открывали свои двери четыре знаменитых ресторана – «Вена» (для артистической и литературной богемы), «Палкин» (для обеспеченной публики), «Медведь» (первый в Петербурге американский бар, где продавали коктейли) и «Эрмитаж» (ресторан в духе времени с непременным цыганским ансамблем).
Между досугом того времени и современным, к сожалению, немало параллелей. Почему к сожалению: мощным криминогенным фактором была алкоголизация населения. Богемные гуляки же предпочитали одурманиваться морфием и кокаином или, как они его называли, – марафетом. Масса материала по этой теме – в романах Анатолия Мариенгофа и романсах Александра Вертинского.
В 11 часов вечера на улицах появлялись жрицы любви. В такое время порядочная женщина не могла появиться на улице без кавалера, иначе она обрекала себя на постоянные приставания – городовые этому не сильно препятствовали. Особенно много проституток было на пересечении Невского и Лиговского проспектов - из-за близости вокзала и гостиниц. Публичные дома располагались на Мещанских улицах, на Суворовском проспекте, наиболее фешенебельные – на Итальянской. Недалеко от Сенной площади находился «Малинник», где услуги оказывали женщины с самого дна.
Среди проституток были так называемые дамы полусвета, 4% принадлежали к дворянской среде. Если в конце XIX века в Петербурге насчитывалось 2 тысячи публичных домов, то к 1917 осталось всего несколько: вместо желтых билетов проституткам стали выдавать бланки, по которым можно было принимать клиентов на дому. Существовало около 500 квартирных публичных домов.
В 1920-е годы Петербург остывает. В то время, как в Америке и Европе начинаются ревущие 20-е, в Петербурге меняются нравы, и становится совсем не до развлечений.
