Вы можете помочь двухлетней сироте

Настена смешно потягивает через трубочку сок. Ей всего год и девять месяцев. На простеньком кухонном столе стоит фотография, с которой смотрят те же, что и у девочки, карие глаза. «Папа. Папочка»,– протягивая руки к фотографии, кричит ребенок. Глаза Настиной бабушки, Валентины Новицкой, наполняются слезами – как объяснить, что папы больше нет?

Недолгая идиллия

Когда в один из дней на пороге квартиры Валентина Афанасьевна увидела Сашу с Таней и ее двухлетним сыном, возражать не стала. Оставшись с сыном наедине, не удержалась: «Нехорошо это, Сашенька! Муж ведь у нее есть». Но сын остановил ее шепот одним взглядом.

Поначалу Таня с Саши пылинки сдувала, а Валентина Афанасьевна увидела в нем новые, прежде незнакомые черты характера. Таниного сынишку Виталика он с рук не спускал. Спустя семь месяцев семейная идиллия молодых закончилась, а в канун Нового года семью Новицких потряс телефонный звонок – Таня ждала Сашиного ребенка.

Отец-одиночка и бабушка
На следующий день после родов Таня ушла из роддома, позвонив Саше: «Если хочешь, забирай ребенка, уверена – отдаю в хорошие руки». Но прошло два долгих месяца, прежде чем девочка оказалась дома: юридически Саша не мог забрать ребенка, поскольку брак с Татьяной не был зарегистрирован.

Саша вскакивал к ребенку по ночам, кормил спозаранку. Ради внучки Валентина Афанасьевна уволилась и стала дворником. Возвращаясь с работы, заставала такую картину: на диване спал Саша, а на груди у него посапывала Настена.

Когда папа поправится

Услышав по телефону нетрезвый Танин голос, Валентина Афанасьевна опешила. «Вы моему ребенку никто! Я заберу от вас дочь». Подобные звонки стали повторяться. После очередной «разборки» Сашу увезли в больницу.

Даже когда врачи сообщили о клинической смерти сына, даже когда она впервые увидела его неподвижное тело, теплилась надежда. «Выкарабкается, ведь он такой молодой».

Саша пролежал в коме полтора года. Забрав сына домой, Валентина Афанасьевна лишилась покоя и сна. Каждые три часа кормила его и малышку с ложечки. Зная, что папа болеет, как могла, лечила отца и маленькая Настена. Не раз находила Валентина Афанасьевна в руках сына игрушки. А однажды увидела на его ногах крохотные Настины ботиночки. «Папочка поправится, и мы пойдем гулять».

Со дня смерти Саши не прошло и сорока дней. «Теперь Настя моя дочь», – говорит Валентина Афанасьевна. И ее усталое, измученное лицо преображает улыбка.