«Шашки» на дорогах — основное отличие российского водителя

О том, что творится в голове у наших водителей, мы поговорили с заведующим кафедрой организации и безопасности движения МАДИ Султаном Жанказиевым.

— В Петербурге в конце лета произошло страшное ДТП на набережной: там пешехода, переходившего улицу в неположенном месте, разорвало машиной на части. Так уж получилось, что популярный променад по набережной отделяет от жилых домов широкая магистраль, где все ездят с превышением скорости. Насколько это логично?

— Любое ДТП само по себе нелогично. И я бы поостерегся говорить, что в центре нельзя строить скоростных трасс. У нас есть пример Мадрида — со скоростными дорогами в черте города: необходимость их выделения обсуждалась очень долго, и согласие дали только после того, как были разработаны беспрецедентные меры по безопасности и принудительно внедрены интеллектуальные транспортные системы. У нас все помнят, что людям нужна свобода передвижений — и в первую очередь заботятся об автомобилистах. Но забывают просчитывать эту мотивацию: кому, куда и как приходится ходить. Нужны мероприятия, которые помогли бы установить эти мотивации.

— Ага, как садовник в парке: не прокладывает дорожки, а сначала подождет, пока граждане сами протопчут себе тропинки в нужных местах.

— Да. И правильно при этом — учитывать интересы малоподвижных категорий населения. Которые выберут магазин, исходя из того, что он — ближайший. Ну, если человеку тяжело ходить, потому что он старый или это беременная женщина, или инвалид, он пойдет в магазин через сто метров от дома, даже если придется пересекать большую трассу. А не туда, где безопасно, но далеко. И вы никогда не убедите старую бабушку, что ей надо идти в дальний магазин: она считает себя правой и пойдет по кратчайшему расстоянию, а автомобили должны будут ее ждать. И не ругаться, потому что не бабушка ведь виновата, что здесь не поставили светофор. В континентальной Европе автомобильные потоки, светофорные фазы и прочее рассчитываются с учетом скорости малоподвижных категорий населения. (А у нас в некоторых местах Невского проспекта перейти его на зеленый свет не успевают даже очень быстроногие пешеходы — «МР»).

— Наверное, это очень сложно: пересчитать фазы светофора, чтобы не помешать «зеленой волне» на улице?

— В Петербурге есть компания «А+С Консалт», которая занимается разработкой транспортных моделей. В разработанной ими программе существует такая опция, которая мгновенно переориентирует на пешеходный приоритет. Но она не применяется. Я знаю, что только в Сочи на время Игр такую опцию действительно собираются применить, и тогда по городу можно будет гулять с комфортом. Впрочем, в зону соревнований будут допускать только машины со специальными пропусками. Есть смысл изучать транспортную ситуацию в городе, когда Олимпиада закончится, а весь инструментарий, с помощью которого там будут следить за порядком, останется.

— Это правда, что российскому водителю как никакому другому свойственны «шашки» на дорогах — то есть резкие перестроения из ряда в ряд?

— Да, в этом состоит его явное отличие от европейского и не только. Мы проводили анализ: Корея, Япония, континентальная Европа и Россия — кто как водит. И российская манера всех поразила своей агрессивностью. Мы называем это выживанием в транспортном потоке. Самое неприятное: когда спрашиваешь такого водителя, отдает ли он отчет в том, что его езда небезопасна для окружающих, то он обычно отвечает — а я ничего не нарушил. И будет прав. Никак у нас в кодексе не определяется понятие «агрессивная езда». Никак в ПДД не обозначена дистанция перестроений. Законодательство так построено, что предъявить обвинение в опасных подрезаниях невозможно: надо зафиксировать нарушение, оформить его по процедуре и только после этого предъявить нарушителю штраф, и то если тарифы существуют. Невозможно все это, даже камеры не помогут. А между тем, люди, которые ведут себя так, причем, осознанно, очень серьезно влияют на качество потока и систему организации движения. Если все по пути одного агрессивного водителя вынуждены оттормаживаться и уходить от столкновений, то потери только за одно утро могут достигать миллионов. Я сегодня постоял в пробках и при этом считал поток и прикидывал, сколько водителей вокруг ведут себя по правилам. Есть у меня такая привычка. Поток ехал около полутора часов на скорости 85 км/ч, и каждый 20-й автомобиль совершал ненужные перестроения. В других странах на дорогах нет ничего подобного.

Мы проводили анализ: Корея, Япония, континентальная Европа и Россия — кто как водит. И российская манера всех поразила своей агрессивностью. Мы называем это выживанием в транспортном потоке.

— Из нашего кодекса убрали статью за превышение скорости на 10-20 км/час.

— Это была ошибка. Такие послабления всегда дают пространство для политических конфликтов: люди теперь будут оголтело нарушать и, ссылаясь на эту статью, искренне считать, что они действовали в рамках закона. А мы-то прекрасно знаем, что риски ДТП и наездов на пешеходов при увеличении скорости растут в гигантской прогрессии. Если уж убирать эту статью из КоАП, то только после научных обоснований и длительного, минимум полугодового наблюдения. Но другие штрафы увеличили, и я думаю, что аварийность после этого снизится. Проблема в том, что существенная доля нарушителей — это те, для кого административная ответственность не обременительна. Да, мы лишимся тех нарушителей, которые раньше сомневались: проезжать на красный свет или не проезжать, выезжать на обочину или не надо… Эти сомневающиеся станут законопослушными водителями. А «нигилисты» останутся, а ведь именно они совершают резонансные ДТП, связанные с ездой на высокой скорости посреди оживленных улиц. Для них даже большой штраф — невелика потеря, ведь у нас нет «привязок» штрафа к уровню дохода. Я не комментирую, кто конкретно сидит за рулем, когда случается очередное громкое ДТП, просто обратите внимание, что это, как правило, не бюджетные машины.

— Почему все-таки наши водители ведут себя так нецивилизованно? Откуда эта горячая кровь?

— У нас есть научное заключение на эту тему, но излагать его — слишком долго. Дело не в системе штрафования. То, что происходит у нас — закономерный процесс взросления общества. У нас свой этап развития формировать не стоит. Как заставить водителя не нарушать, если нарушение — часть его жизни. Как ведет себя за рулем — он так же ведет себя в семье и на работе. Даже японская и германская программы на формирование нужного стандарта поведения рассчитаны на несколько десятков лет. Тот, кто вам скажет, что водителей можно перевоспитать за год, просто увеличив штрафы, — шарлатан, потому что работать надо с общественным сознанием, а не статистикой.