Пичалька, вкусняшка, овуляшка: почему россиянам так нравится мимимишная лексика

На первом курсе журфака СПбГУ преподаватель русского языка учил нас, 17-летних: по возможности избегайте в устной и письменной речи уменьшительно-ласкательных суффиксов. Это моветон, это не комильфо. «Курочка», «папенька», «столик» - все эти «словечки»-диминутивы вас не красят. Эти словечки – для необразованных теток. После чего преподаватель рассказал нам этимологию мата: так мы узнали, что слово на букву «х» - однокоренное слову «хвоя». 

«Мимишная» лексика, которая стала активно употребляться несколько лет назад, очевидно, проистекает из желания граждан использовать в своей речи  диминутивы (уменьшительно-ласкательные формы слов). Вкупе с обильными «котиками» в соцсетях языковая «мимишность» - свидетельство того, что в России выросло целое поколение, а то и несколько, «питеров пэнов»: взрослых детей, инфантилов.  

Даже для тех же матерных слов у этого поколения нашлись «мимишные» эвфемизмы. «Пипец, как тут тесно», - говорит гламурная блондинка, протискивая свое декольте в стразах от Swarovski сквозь толпу. Блондинка манерно растягивает гласные – почти как Аллочка «Пипец» из сериала «Универ» (ныне депутат Госдумы Кожевникова), которая, считай, и легитимировала это прекрасное слово, неоднократно употребив его в рейтинговое время с ТВ-экрана.

Само междометие «мимими» пришло к нам из мультфильма «Мадагаскар» (2005 год). Пушистый зверек, тот еще гад, успешно внедрил междометие в умы россиян, и прежнее «муси-пуси» стало забываться.

Откуда есть пошла «пичалька» - не совсем ясно. Один мой знакомый еще года три назад – когда шла регистрация национальных доменов верхнего уровня для России – взял себе сакраментальное «пичалька.рф» (правда, до сих пор на сайте нет ничего, кроме фоточки мимишной собачки и тысячи с лишним «лайков»). В то время популярность «пичальки» набирала обороты: сейчас это слово встречается в соцсети «ВКонтакте», в среднем, раз в несколько минут.

Любопытно, что описание сибирской реки Печалька можно встретить у писателя, филолога Льва Успенского – в его книге «Слово о словах», которая вышла еще в 1970-е годы. «Как и вы, я умилился, было, - пишет Успенский. - Но умиления этого хватило мне (…) буквально на считанные минуты. Почти тотчас же я перевел взгляд на другие притоки Таза (река в Западной Сибири – «МР») и ахнул... Вот их недлинный перечень: ПЕЧАЛЬКА, КАРАЛЬКА, СИЛЬКА, ПЮЛЬКА, ТАЛЬКА, ЧОСАЛЬКА (и озеро ЧОСАЛЬ), ВАТЫЛЬКА, ВАРКА-СИЛЬ-КЫ, ПОКОЛЬКА, ОЛЯГАЙ-КЫ». «Ка» во всех речных топонимах – от старого селькупского «кы», река.

Река Печалька вряд ли имеет какое-то отношение к современной «пичальке». По одной из версий, слово придумали ванильки – подотряд хипстеров, культивирующий романтичность и депрессивность, а также любовь к сладкому. Однако, согласно  «Википедии», субкультура появилась в 2010-х. Если почитать архивы разных блогов – станет ясно, что многие ЖЖ-юзеры стали употреблять слово сами по себе, искренне уверенные, что взяли его из головы. Как говорят англичане, great minds think alike. Или «у дураков мысли сходятся» - как говорят русские.  

С одной стороны, это женский дискурс: женщины любят всякие «очаровашки», «обаяшки», «пупсики». А с другой стороны, это просторечие, характерное для малообразованных городских жителей. Из той же серии: «два кусочека колбаски», «хлебушек», «яичко».

А вот происхождение слова «няшный», которое так раздражает профессиональных лингвистов, известно: это от японского «мяу» («ня»). Означает, согласно определению интернет-энциклопедии «Луркоморье», «ощущение нежности, радости, умиления». Популяризировали междометие и насочиняли от него производные словечки («няша», «няшный») поклонники аниме. Интересно, что, согласно словарю Даля, «няша» - это «грязь с тиною, жидкое, топкое дно озера; вязкая, жидкая топь». То есть нечто категорически не «кавайное».

Пользователи «ВКонтакте» рассказывают, нравится ли им мимимишная лексика.

Евгения: «Ненавижу любые уменьшительно-ласкательные слова. А вместо капца и пипца предпочитаю традиционный трехэтажный».

Радиф: «По мне, так любое новое слово - это хорошо. То есть факт появления таких слов меня радует, но сами слова как-то не очень нравятся».

Таня: «Не использую ни при каких обстоятельствах, потому что это отстой».

Надежда: «Отвратительно! Прямо передергивает, когда слышу. Я за классический литературный русский язык».

Алексей: «Вкусняшки», «чмоки» - раздражает. «Пипец», «капец» - могу использовать, когда материться перед этим человеком неудобно по убеждениям, но он сам либо был бы не против, либо заменяет мат на эти же эвфемизмы. Чаще молчу или говорю традиционно. А вот «пичалька» меня веселит, и я ей пользуюсь, конечно, это всегда подразумевает долю иронии».

Александр: «Мат использую - грубо и не стесняясь: в строительстве без этого никак. Эвфемизмы стараюсь не использовать. Только если фраза уже сорвалась с языка, а мат в данном контексте крайне нежелателен. Среди эвфемизмов встречаются довольно смешные. Директор моей школы 14 лет назад, просматривая результаты предварительного экзамена по математике, громко и отчетливо сказала: «Стабилизец, ребята». Уменьшительные слова допускаю к использованию, когда они создают гротеск. «Час назад на площадке у крана башмак аутригера вылетел. Плита сорвалась, кран чуть не на.....ся. В общем, пичалька, Пал Валерич».

Мнение

Доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка РГПУ им. А. И. Герцена Валерий Ефремов:

Происхождение «мимимишных» слов – генетически разное. С одной стороны, та же «пичалька» или «не нравицца» у Земфиры – это, видимо, отголоски «падонковского» языка, носители которого развлекались тем, что коверкали орфографический образ. Но теперь этот язык благополучно почил в бозе. «Няшный», так же, как и «мимимишный» - то, что связано с культурой анимэ и в более широком смысле – влиянием японской культуры, в которой слово «кавайный» играет очень важную функцию. У них кавайным может быть все, что угодно: начиная от внешнего вида и заканчивая премьер-министром.

«Вкусняшки» - слово, связанное с диминутивами. Известно, что употребление деминутивов характерно для двух категорий носителя языка. С одной стороны, это женский дискурс: женщины любят всякие «очаровашки», «обаяшки», «пупсики». А с другой стороны, это просторечие, характерное для малообразованных городских жителей. Из той же серии: «два кусочека колбаски», «хлебушек», «яичко».

Получается, что внешне сходные вещи объединяются как представление о некоем новом языке, но вообще-то это все разные явления. Сюда же стоит отнести и «мамский» язык: «овуляшки», «беременяшки». Это еще одна плоскость. Кто употребляет слова «няшный», «мимишный»? Скорее всего, барышня 19-20 лет, которая еще не думает об «овуляшках» и прочих «беременяшках». Последнее – в речи женщин, которые обеспокоены репродуктивными функциями.

Все это вместе дает ощущение нарастающего нового языка, который, на мой взгляд, все-таки не представляет никакого целостного конструкта, является картинкой, состоящей из разных пазлов.

С моей точки зрения, и как носителя языка, и как филолога, все это ниже языкового вкуса. Однако, может быть, сказывается мой гендерный сексизм: мне как мужчине употреблять все эти «мимимишки», «пичальки»… Меня как-то в прямом эфире на телеканале попросили: «Вы не могли бы сказать «мимимишка»?» Я понял, что не смогу.

Если говорить о причинах широкого распространения «мимишного языка», то одна из главных – это язык протеста. Люди устали от того, что они слышат в СМИ, особенно в проправительственных – кондовый, неинтересный язык. А с другой стороны, есть уровень канала ТНТ и проекта «Дом-2».

Второй момент. Почему слово «кавайный» такое важное для западной культуры? Давайте вспомним «Тату» и то, почему они нашли такой отклик в Японии: взрослые тетеньки, которые ведут себя, как девочки, - и это то, что хорошо «ложится» на японскую культуру. Которая для европейца выглядит достаточно инфантильной. Получается, что еще одна причина появления такого языка – это общая инфантилизация общества. Если человек работает с утра до вечера и занят некими производственными задачами, у него в языке не должно быть такого, ему не до «мимими».

Третья причина – это форма эскапизма, бегство от реальности. Мы привыкли мыслить эскапизм как, с одной стороны, уход в компьютерную реальность, с другой стороны – это ролевые игры. Когда я вижу взрослых дядь под 40, которые изображают из себя хоббитов, мне кажется, что для них это - нежелание жить в реальном мире. И вот тут, возможно, перед нами пример такого языка, который позволяет создать некую нишу, в которой человеку комфортно.

Но список «мимишных» лексем далеко не велик. Нет ли перед нами некоего варианта Эллочки-людоедки, которой было достаточно 30 слов? Ничего принципиально нового в таком языке нет. Да, появляются новые лексемы, но это слова-«бабочки», однодневки. Я уверен, что «мимимишный» язык уйдет так же быстро, как «падонковский».