Истории

Мигранты из российских регионов становятся сверхпетербужцами

Мигранты с севера России, из Поволожья или Владивостока, приезжая в Петербург, становятся гипертрофированно местными, эдакими «сверхпетербуржцами» - на фоне коренных жителей, которые воспринимают Северную столицу как должное. Причина в том, что «понаехавшие» буквально и дотошно следуют мифу о «культурном городе», который почерпнули из книг и СМИ. Социолог, магистр Европейского университета в Санкт-Петербурге Анна Богатикова провела исследование и выяснила, что для нового поколения «лимиты» Петербург – финальная точка миграции; уезжать за рубеж или в Москву большинство не хочет.

В фокусе моего исследования – внутренние мигранты из регионов России, относящиеся к «титульной» национальности и к условному среднему классу, как студенты, так и люди, работающие и зарабатывающие; возраст – 22-35 лет. Моей задачей было выяснить, как они относятся к местным, стараются ли сами быть (или не быть) местными. Почему для них значимо быть петербуржцами?

Для начала рассмотрим отношения приезжего человека с городом. Приведу пример: мигрант не может определить издалека, где находится купол Исаакия. Действие происходит на Комендантском проспекте, на высоком этаже, девушка и ее молодой человек стоят на балконе. Она: «Посмотри, как здорово, виден Исаакий!» Он: «Где?!» Девушка понимает, что ее парень действительно не знает - где. Она однозначно определяет его как мигранта; отходит и тихо говорит мне: «Наверное, приезжий».

Вопросы присвоения города имеют и материальное выражение: для мигранта признак такого присвоения – престижный адрес. Утверждение, что приезжие предпочитают жить в центре, не лишено оснований. Очень часто мои информанты с высшим образованием, выбирая между Петербургом и Москвой, предпочитают Северную столицу: «тут красиво, мне нравится». Если же они живут на окраине – переезд лишается смысла, так как визуальная среда не отличается от предыдущего места жительства. При этом бытовые условия имеют гораздо менее важное значение – играют другие, символические величины. Это маркер материального: «Возможно, ты лучше меня знаешь город, но ты живешь в Автово, а я - на Большой Морской». Это игра: «Может быть, я имею немного больше прав на город?» Мигранты – в каком-то смысле сверхпетербуржцы.

В этом смысле большое символическое значение для мигранта имеет градозащитное движение. Принадлежность к нему – важный маркер принадлежности к городу. Мигрант считает нужным волноваться по поводу градозащиты. Люди, которые просто передвигаются из точки А в точку Б, рассматривая город лишь как маршрут, мигрантами маркируются негативно, как недопетербуржцы. Мигрантам город достался не так просто. Город они рассматривают как очень значимый ресурс.

Маркером культурного потребления для мигранта является не столько посещение мероприятий (никто не поймает человека за руку: ходил ли он в Мариинку или нет) – сколько знание этих мест. Например, ты знаешь, что здесь находится такой-то книжный магазин – и тебя никто не спрашивает, пользуешься ли ты им или просто слышал о нем.

Среди моих информантов можно отметить распространенное представление о том, что повседневная культура в Петербурге более развита, чем в других городах. «Тот, кто бросает окурки на асфальт, для меня не петербуржец» - эта фраза встречается почти в каждом моем интервью. Так, одна девушка рассказала:  идет она как-то с другом. Он родился в Петербурге, а она приехала сюда учиться. Выкурила сигарету - и несет окурок до мусорки. А он свой окурок выкинул на асфальт. Он по праву рождения петербуржец - а ей надо следовать правилам.

Человек, который толкнул в очереди или стоит слишком близко в метро, мигрантами часто определяется как «понаехавший». Когда человек что-то делает неправильно – говорят: «Он точно из деревни». Но наука свидетельствует о том, что личное пространство гораздо меньше как раз у жителей крупных городов, нежели у деревенских. 

У приезжих есть четкое представление о том, как должен выглядеть настоящий мигрант. Они всячески отделяют себя от этого образа. «Я не могу считаться приезжим, потому что у меня все гораздо сложнее». Легитимация происходит, потому что он, мол, не такой, как остальные - скучные понаехавшие. Если его рассекречивают, он начинает подчеркивать свою нетипичность. Например, говорит, что «моя мама вообще-то родилась в Ленинграде».

Даже среди молодых людей дальнейшая миграция не является предпочитаемой траекторией. Мигранты не рассматривают Петербург как ступень к переезду. Стараются укорениться здесь.

Одежда, распорядок дня, собственное отношение с жилищем – все эти вещи важны для мигрантов, они так или иначе проскакивают во всех интервью, когда информанты говорят о своих знакомых. Например, один из информантов говорит мне: самое важное, по чему он определяет человека – это привычка носить шарфы. Если человек даже в теплую погоду носит шарф – он из Петербурга. Или: петербуржец никогда не назначит встречу раньше 11 часов утра. Или: петербуржец не может поддерживать порядок в квартире. Говоря об одной из своих подруг, моя информантка сказала: «У нее слишком чисто – она, наверное, приезжая». 

***

Итоги исследования Анны Богатиковой  «Стать петербуржцем: городская идентичность и миграция в современном Петербурге» были зачитаны на круглом столе в Центре независимых социологических исследований.

share
print