Ломоносов. Путешествие от Белого моря до Москвы
Блог-путешествие «Ломоносов» на www.mr-7.ru/Lomonosov/ читайте каждый день.
Вельск, Норенская, Коноша. 3-11 ноября
Мы приехали в деревню Норенская, где два года жил в ссылке Бродский
НОРЕНСКАЯ, где Иосиф Бродский жил с 64-го по 65-й год, расположена в километрах 80 на запад от Вельска. Дорога довольно паршивая. Вообще, такое ощущение, что в Архангельской области все дороги такие, кроме федеральной трассы М8 — она близка к идеальной.В деревне пара десятков дворов. В основном добротные северные, с зимней и летней избами. И почти все стоят заколоченные. Еще есть дома, в которые приезжают летом дачники.
Живут постоянно сейчас только в двух домах. Хозяев уже, конечно, замучили расспросами про Бродского.
Афанасий Пестерев говорит про него: «Мне он как-то даром. Как поэта не уважаю. Мне ближе Есенин. На его имени [Бродского] привязались. Про остальных забыли. Там [в стихах] такая нескладуха». Жена Афанасия Валентина говорит:
«Я его [Бродского] и знать не знаю. Читала где-то его стихи — трудные». «Из Питера против деревни Норенская, конечно, ему не так… Вон, в Заполярье людей ссылали, а мы добровольно там прожили 30 лет. И ничего, и не жалимся». Общее настроение: «Его сюда сослали, а мы тут живем».
Пестеревы мало интересовались «тунеядцем» Бродским. Знают, что работал чернорабочим в совхозе. Почти все «деревенские, что знали его, умерли».
«Не было пустых домов. А сейчас видите, что творится… Деревни-то все пропадают. Заросли… Жалко. Родную матушку. Все это вот гадим. Пошло вон: и елки, трава неизвестно какая. Скотины никакой».
Местные. Валентина и Афанасий Пестеревы — одни из немногих оставшихся постоянных обитателей Норенской, говорят, что Бродского «сюда сослали, а мы тут живем».
Анна вспоминает, что постоянно уговаривала поэта вступить в профсоюз. А он: «Я свободный человек. Не хочу никуда вступать».
Бродского называли раком-отшельником: много ни с кем не общался. А когда уезжал, пришел попрощаться: «Хватит, пожил у вас».
Современница. Анна Гашева живет в Коноше, в 60-х годах она работала в комбинате бытового обслуживания и уговаривала Иосифа Бродского вступить в профсоюз. Поэт отказался.
Вельск: конюшни и пожарная часть
ГОРОД. Вельск — довольно приятный городок, расположенный на юге Архангельской области. Маленькие домики, старинные особнячки. И много ресторанов и гостиниц. В одном из них — «Юрьеве подворье» — можно отведать настоящей медвежатины. Из медведей готовят несколько блюд: с овощами, с шампанским. Вкус интересный, но не очень выраженный, чем-то напоминает говядину. На фото: вид с пожарной каланчи.
КОНЮШНЯ. Неподалеку от Вельска – Заводская конюшня с ипподромом, одна из немногих оставшихся в стране. Она еще живет, но как-то еле-еле. На конюшне занимаются улучшением пород лошадей: орловских рысистых, русских тяжеловозов, русских рысистых. Лошадей тут сейчас примерно столько же, сколько и в советское время — 150, а работников — 45. Сенокосы свои, леса тоже — 3,5 тысячи гектаров. Правда, сейчас конюшне запретили заниматься вырубкой. Предприятие федеральное, но денег мало. Самый молодой трактор — 1970 года. Зарплата, например, у наездника Ивана Хохлина (на фото) — 6 тысяч рублей. А у него пятеро детей, корова и три лошади. Работает Иван давно и помногу: коней чистит, подковывает, испытывает — «заезжает». В 1980-х годах он поставил на Московском ипподроме рекорд на лошади-двухлетке, который продержался 22 года.
ПОЖАРНЫЕ. Вельск — город в основном одно- и двухэтажный, много деревянных домов. Над ним возвышается пожарная каланча, построенная в 2005 году. В ней — музей. Сюда нас повел водитель Александр Овсянкин (на фото). В пожарной части постоянно в готовности две машины: на первом ходу машина выезжает сразу на пожар, а наготове стоит автомобиль на втором ходу — если первая не справится. То же и с расчетами.
Иосиф Бродский. «Осень в Норенской»
Мы возвращаемся с поля. Ветер
гремит перевернутыми колоколами ведер,
коверкает голые прутья ветел,
бросает землю на валуны.
Лошади бьются среди оглобель
черными корзинами вздутых ребер,
обращают оскаленный профиль
к ржавому зубью бороны.
Ветер сучит замерзший щавель,
пучит платки и косынки, шарит
в льняных подолах старух, превращает
их в тряпичные кочаны.
Харкая, кашляя, глядя долу,
словно ножницами по подолу,
бабы стригут сапогами к дому,
рвутся на свои топчаны.
В складках мелькают резинки ножниц.
Зрачки слезятся виденьем рожиц,
гонимых ветром в глаза колхозниц,
как ливень гонит подобья лиц
в голые стекла. Под боронами
борозды разбегаются пред валунами.
Ветер расшвыривает над волнами
рыхлого поля кулигу птиц.
Эти виденья — последний признак
внутренней жизни, которой близок
всякий возникший снаружи призрак,
если его не спугнет вконец
благовест ступицы, лязг тележный,
вниз головой в колее колесной
перевернувшийся мир телесный,
реющий в тучах живой скворец.
Небо темней; не глаза, но грабли
первыми видят сырые кровли,
вырисовывающиеся на гребне
холма — вернее, бугра вдали.
Три версты еще будет с лишним.
Дождь панует в просторе нищем,
и липнут к кирзовым голенищам
бурые комья родной земли.
1965 г.
11. Научные достижения Михаила Ломоносова
10. Ростов. Переславль-Залесский. 6 – 8 декабря
9. Ярославль. 28 ноября — 5 декабря
8. Устье-Кубенское. 20-27 ноября
6. Вельск, Норенская, Коноша. 3-11 ноября
5. Рочегда. 29 октября – 3 ноября
4. Холмогоры. Ломоносово. 21–28 октября