Истории

Депутат Алексей Ковалев: ЗакС в таком составе недолго будет существовать

«Мой район» продолжает серию интервью с депутатами Законодательного собрания Петербурга. В проекте «ЗакС-контроль» мы хотим показать, чем конкретно занимается каждый парламентарий и как он выполняет обещания, данные избирателям. На этот раз интервью дает Алексей Ковалев, депутат от «Справедливой России».

- Что за девять месяцев Вы сделали из обещанного избирателям?

- Я был автором региональной градостроительной программы нашей партии - к сожалению, ни один из вопросов окончательного решения не нашёл, но есть большие надежды, что по большей части программа будет реализована. Мне не хочется, чтобы в интервью выглядело так, что наша фракция добивается этого одна. Мы просто выдвинули эти идеи и хотим, чтобы их разделяли члены других фракций (разумеется, за исключением  ангажированных лиц), а также исполнительная власть.

Во-первых, надо полностью прекратить заключение инвестиционных договоров на предоставление земельных участков в Санкт-Петербурге - такая практика позволяет оценивать городскую недвижимость по бросовым ценам. Приведу пример: в центре стоит дом в плохом состоянии с земельным участком. Дом передается на инвестиционных условиях инвестору, чтобы он реконструировал недвижимость. Инвестор компенсирует только стоимость аварийного дома – это копейки. Но по Земельному кодексу, после проведения реконструкции земельный участок по первому требованию инвестора ему должны продать по кадастровой цене! Таким образом, передавая какую-то развалину, власти «за кадром» практически бесплатно отдают еще и городскую землю стоимостью в миллионы долларов. Наша идея заключается в том, чтобы любую городскую недвижимость можно было отдать только с аукциона (если мы вообще хотим ее продавать). Под давлением общественного мнения Георгий Полтавченко заявил, что он прекратит практику с заключением инвестиционных договоров: за последнее время количество такого рода предоставления недвижимости уменьшилось в десятки, а то и в сотни раз.

  • _20111222165408_IMG_5664.JPG

    Фото: assembly.spb.ru.

  • _20111222165444_IMG_6253.JPG

    Фото: assembly.spb.ru.

  • _20111222165517_IMG_6650.JPG

    Фото: assembly.spb.ru.

  • _20120127144556_IMG_6966.JPG

    Фото: assembly.spb.ru.

  • _20120127150010_IMG_7327.JPG

    Фото: assembly.spb.ru.

  • 42124_0_640x427.jpg

    Фото: Trend

  • 77430_0_640x427.jpg

    Фото: Trend

  • 77866_0_640x428.jpg
  • 78755_0_505x640.jpg

    Фото: Trend

  • 129371_0_640x445.jpg

    Фото: Trend

  • 135011_0_640x438.jpg

    Фото: Trend

Второй вопрос - это резервирование земель. Все зелёные зоны должны быть отражены в правилах землепользования и застройки как территории общего пользования. Кроме того, мы должны обозначить в градостроительных документах все объекты социального назначения, которые будут строиться в будущем - тогда не будет возможности продать землю, предназначенную для них. Сегодня мы собрали исчерпывающую информацию о социальных объектах и рекреационных зонах и готовим изменения в генеральный план и правила застройки. Но проекты этих документов вносит только исполнительная власть: сейчас мы добиваемся консенсуса с ней, чтобы провести этот документ.

Третье – необходимо принять региональные нормативы градостроительного проектирования (минимальные расчетные показатели обеспечения благоприятных условий жизни населения – «МР»). За четыре года было разработано три разных проекта, но исполнительная власть не вносит их нам на рассмотрение. Комиссия по горхозяйству направила обращение к губернатору - последнее, можно сказать, китайское предупреждение: если нормативы не появятся, у нас есть проект, который мы сами будем вносить.

Кроме того, весь этот год я по два раза в неделю ездил в Москву на совещания в Госдуму и различные министерства. Речь идет о восстановлении системы согласований градостроительной документации по историческим городам. По нынешнему закону, все градостроительные документы, касающиеся, скажем,  Санкт-Петербурга, нужно  везти  на согласование в Министерство культуры. Чтобы этого не делать, по просьбе Валентины Матвиенко Владимир Путин во всей стране остановил действие закона «Об объектах культурного наследия» в части исторических поселений. А эти нормы были единственной гарантией узнать о том, что «напортачат» власти какого-то города. Так вот, сейчас уже ко второму чтению в Госдуме министерствами согласован мой вариант текста федерального закона – он предусматривает новую процедуру согласования: как в Москве, так и на региональном уровне. 

- Какой, по-Вашему, ущерб получил город от инвестиционных проектов?

- С 2001 года мы потеряли тысячи участков, десятки миллиардов долларов. На этом многие обогатились.

- Чем Вам, несменяемому депутату ЗакСа, нравится и не нравится этот созыв?

- К сожалению, Законодательное Собрание прошлого созыва стало бесполезным придатком исполнительной власти, многое от этого положения сохраняется и сейчас. Но положительные моменты есть: наша фракция стала более профессиональной, кроме того, вновь в Собрании появилась фракция «Яблоко», и я ее воспринимаю как партнера. При решении острых вопросов, как правило, они занимают сходную позицию с фракцией «Справедливой России».

- В ЗакСе приняли постановление по поводу дресс-кода. Вы откажетесь от джинсов?

- Если такое постановление будет принято (сейчас оно прошло первое чтение), и, согласно закону, я буду обязан носить униформу (а это именно униформа, как у дворников), то деваться некуда - придётся ходить. Но пока такого рода нормативных документов нет, я считаю возможным ходить в том виде, в каком хочу. Я не считаю, что приличная одежда (пусть и неофициальная) оскорбляет чье-то достоинство. Тем более я не езжу в машинах с кондиционером, а пользуюсь общественным транспортом. Чтобы  спокойно доехать из дома до Законодательного Собрания в троллейбусе в 30-градусную жару, я должен надевать пиджачную пару или тройку?!

- Вы ездите на троллейбусе?

- Да. У меня нет своей машины, а от автомобиля, который предоставляют депутатам ЗакСа, я отказался. И на эти деньги взял себе помощников.

- Сколько у Вас помощников?

- Штатных - три, четвёртый - на фракцию. По гражданско-правовому договору у меня работают пять человек: как в приемной на округе, так и по реализации нашей градостроительной программы. Я готов отказаться от многого, чтобы сформировать коллектив, который бы работал на интересы избирателей в Законодательном Собрании.  

- Что значит выражение «я готов отказаться от многого»?

- Есть расходы на депутатов, которые можно сэкономить, если бы была возможность эффективно использовать деньги другим образом. Сэкономить на оборудовании, например. Машина - это самое бесполезное, что у нас есть.

- Депутат Смирнов говорил, что таким образом он лишил бы водителя работы.

- Бред сумасшедшего. У нас водители работают по полторы смены, получают за это 20 тысяч рублей из 150 тысяч, которые выделяют на машину. Эффективность работы автобазы правительства оставляет желать лучшего - это государственное унитарное предприятие, конкуренции нет, поэтому немалые суммы уходят неизвестно куда.

- Раз уж заговорили о Смирнове: он в интервью говорил, что «эсэры» и «яблочники» ничего не решают в ЗакСе. Вы хотя бы со «своими» - Анохиным и Ларионовым - пытаетесь договариваться?

- Эти два голоса ничего не решат, но проблема в другом. Ларионов ни с кем и ни о чем договариваться не будет: это человек, который ещё до начала выборов предал интересы своих товарищей. Надо договариваться с теми, кто даёт ему приказы. А Анохин работал во фракции, но в последнее время, на мой взгляд, тоже стал слушаться указаний извне.

- Вы принимаете общее решение фракции перед голосованием?

- Естественно, фракция принимает общие решения, но и на свободное голосование отдается много вопросов. Если у нас не было времени выработать общую позицию, если  есть разные мнения во фракции, то лучше делать свободное голосование. Если же мы на уровне фракции приняли решение, а потом кто-то от него отходит - это непорядок. С Анохиным была именно такая ситуация.

В ответ Смирнову: поскольку у нас нет большинства, моя работа заключается в том, чтобы продавить нашу программу - убедить как исполнительную власть, так и хотя бы часть депутатов руководящей фракции. Если ты «бьешься», то всё равно в итоге что-то получается. Вообще, наша главная задача - не самим вносить законопроекты, а на уровне подготовки убедить все стороны, чтобы наши идеи вошли в документ.

- Возвращаясь к автобусам: почему Вас заинтересовала тема поручней в них?

- Я езжу в этих автобусах, хорошо знаю эту проблему. Кстати, не очень приятная у вас на сайте была заметка о том, что депутаты решили доказать, что они пользуются общественным транспортом - с эдаким ерничаньем. Это важная проблема, потому что вижу пожилых людей, которым не за что ухватиться в полном автобусе, они падают. Я сам,  можно сказать, человек уже пожилой (смеется – Авт.) – помню время, когда были нормальные советские автобусы, троллейбусы с поручнями на доступной высоте. Насчет троллейбусов - оказывается, на белорусских еще держатся ремни, а на наших - отрываются. Еще делают рекламные акции - заказывают ремни из непрочного китайского материала, на которых висит реклама, и такие ремни отрываются.

Мне ответили, что переоборудовать поручни существующих автобусов нельзя, потому что это техническое решение, но будет проведено обследование транспорта на предмет наличия петель. Но главное - я просил, чтобы при заказе нового транспорта  поручни были установлены на нормальной высоте. Написали - да, будут ставить такие условия при закупках подвижного состава.

- Вы заметили разницу?

- Особенной не заметил, и это полное безобразие! Только что направил в Комитет по транспорту письмо с требованием сообщить, были ли обещанные проверки, где, что выявлено и какие меры принимаются.

- Это к вопросу - можете ли своими запросами влиять на ситуацию.

- Считаю, что влияю. Но одним запросом ничего не сделаешь, есть же и прокуратура, губернатор, органы исполнительной власти. Все знают, что если я взялся за какую-то тему, то не отстану. При этом очень важную роль играют средства массовой информации, если они поддерживают тему.

- Вы «ведете» тему чердаков и подвалов, которые продает город. Что меняется?

- Чердаки и подвалы домов по Жилищному кодексу должны принадлежать собственникам помещений. Однако, с помощью казуистического толкования закона, по всей стране органы власти говорят: только те элементы дома, которые «непосредственно» его обслуживают, являются общей собственностью жильцов. Например, считается, что жителям принадлежит только то место, где конкретно в подвале проходит труба. Вот мы трубу отгородим - это будет ваше, а остальное пространство подвала - отдельное нежилое помещение. Это «помещение» регистрируют как городскую собственность, а потом продают. В Петербурге так продали тысячи помещений. Высший арбитражный суд встал на сторону граждан и постановил, что если помещение не было обособлено на момент приватизации первой квартиры в доме, то оно автоматически считается общим имуществом дома. Я подготовил обращения в Верховный суд России с просьбой встать на ту же позицию. Депутаты Госдумы от нашей партии даже на прием к председателю Верховного Суда Лебедеву ходили с этим, но воз и ныне там.

- Вы направляли запрос о подозрительной практике заключения КУГИ договоров об объединении земельных участков.

- Не подозрительной, а преступной. Недопустимо  принимать решения о соединении городского земельного участка с частным земельным участком! В результате такого решения присоединенный участок автоматически попадает под обязательную приватизацию за кадастровую цену. Представьте: у меня, например, есть частный жилой дом, земельный участок, а рядом – городская зеленая зона. Я просто «заношу» нужным  людям, какой-нибудь зампред КУГИ подписывает со мной договор о присоединении моего участка к зеленой зоне, даже без распоряжения вышестоящих структур. Это не нормативный документ, не надо принимать никакого распоряжения. После этого я подаю в КУГИ заявление о выкупе всей «общей» территории по кадастровой цене. Таким образом можно приватизировать хоть все зеленые зоны! К сожалению, формально закон такую схему не запрещает. На мой запрос ответили, что «готовится» нормативный документ о процедуре присоединения земельных участков. Ни о какой ответственности должностных лиц, благодаря которым из городской казны так утекли земли на миллионы долларов, вице-губернатор Метельский и слушать не хочет.  

- Вы указывали конкретный пример - участок на наб. Лейтенанта Шмидта.

- Да, там был присоединен таким способом участок (зеленая зона) в 715 кв. м, выходящий прямо на набережную. Собственниками были жена Юрия Молчанова (бывший вице-губернатор – «МР») и юридические лица, аффилированные с этой семьей. Поскольку они свой участок соединили с городской землей, получилось, что на зеленой зоне  теперь  стоит их дом. Тут же участок «прихватизировали» за несколько тысяч рублей. Это материал для возбуждения показательного уголовного дела – ведь лица, от имени города осуществившие это присоединение, не могли не знать о последствиях. Соответствующие документы отправлены мною в Следственный комитет. Но садик на Лейтенанта Шмидта, 21 уже не вернуть – все деревья были вырублены под корень.

- На заседании градсовета по театру Пугачёвой архитекторы проголосовали против увеличения высотного регламента до 70 м. Как бы проголосовали Вы?

- Думаю, я изначально бы голосовал против строительства здания - в этом месте, этими инвесторами. Прежде всего потому, что они за гроши получили немалый участок на Васильевском острове. Ключевой же вопрос заключается в том, что визитной карточкой города со стороны моря может стать символ наглой «попсы» -  «театр» Пугачёвой! Так не должно быть. А к внешнему виду всех объектов, строящихся в последнее время в Петербурге, у меня одинаковые претензии - тупо.

- Вы спрашивали о средней стоимости строительства 1 кв. м дороги в Санкт-Петербурге. Что Вам ответили?

- На магистральных улицах общегородского значения - 9,9 тыс. руб/кв. м, на магистральных улицах с искусственными сооружениями (мосты, набережные, путепроводы, надземные и подземные пешеходные переходы и др.) - 21,26 тыс. руб/кв.м, на улицах местного значения -16,25 тыс. руб/кв.м, на транспортных развязках - 67,9 тыс. руб/кв.м. Мне ответили, что средняя планируемая стоимость текущего ремонта дорожных покрытий проезжей части и тротуаров улиц, пешеходных зон за 2012 год составит 850 руб/кв.м.

Но ведь эти цены сопоставимы с европейскими ценами на строительство куда более качественных дорог! Я не верю ни в какие «обоснования» – для того, чтобы строить дороги нормально, прежде всего нужно иметь контроль на каждом этапе строительства.

- Вас не делегировали в Совет по сохранению культурного наследия города.

- Во-первых, меня делегировали в Совет депутаты позапрошлого созыва, и я до сих пор являюсь членом Совета, поскольку то решение не отменено. Во-вторых, пока я работал в Совете, больше никто из депутатов туда не ходил. И третье - стану ли я членом Совета, или нет, я все равно буду работать: я эксперт в этой отрасли. Считаю, что если меня хотят видеть в этом совете (а я знаю, что хотят, и Совет принял решение меня делегировать), мне целесообразно работать там в качестве эксперта, а не депутата.

- Почему эта ситуация вообще произошла?

- Не знаю. «Единая Россия» решила меня за что-то зачморить. Они хотели, чтобы я почувствовал их силу. А я, наоборот, почувствовал их слабость и даже какую-то неадекватность. Ну и не делегируют они меня, что от этого изменилось? 

- Никакого другого давления, кроме этого, на Вас не оказывалось?

- Меня нечем пугать. Бизнесом не занимаюсь, интересов коммерческих нет. Тех возможностей, которые дает депутатское положение, мне хватает, чтобы вести политическую деятельность, и на жизнь достаточно - мне больше ничего не надо.

- В прошлом году Вы получили доход, согласно декларации, около 5 млн рублей.

- Это от продажи недвижимости. С родственниками поменялись. А что такое пять миллионов? 50-метровая квартира. Посчитайте, ведь 100 тысяч квадратный метр стоит.

- Назовите здания в Петербурге, которым грозит наибольшая опасность?

- По-моему, самое неоднозначное место - это Никольский рынок, потому что он находится не в нашем ведении, а в ведении Министерства культуры. И через запросы, в том числе депутатов Госдумы, мы не получили объективных данных о том, что там согласовано и что собираются делать. Возможен снос внутренней «начинки» дома-памятника -  оставят только галерею с наружной стеной.

 Второе - Павловские казармы на Марсовом поле. Там братья Зингаревичи хотят сделать «красиво» с очередным чудовищным кумполом на классическом здании. Их не устроила историко-культурная экспертиза, которая указала на ценность предметов охраны, они заказали другую – тем, кто будет сговорчивей. Еще и Марсово поле хотят под бульдозер пустить.

- После выборов в ЗакС Вы говорили о создании альтернативного парламента. Он так и не появился. Почему?

- Все эти действия имеют смысл в том случае, если мы («Справделивая Россия» - «МР») получаем согласие еще двух партий: «Яблоко» и КПРФ. Согласно подсчетам реальных цифр голосования, по 98% протоколов наши три партии вместе должны получить 28 мандатов: 14 - СР, 8 - коммунисты, 6 – «Яблоко». Мы официально предложили коммунистам и яблочникам принять участие в формировании собственного избиркома, который бы определил, кто реально прошел в ЗакС. От «Яблока» мы получили ответ о том, что в избирком будут делегированы два их представителя. От коммунистов мы не получили никакого решения.

- Вы этого ожидали?

- Да. В нынешней фракции коммунистов из семи человек трое, по подсчетам наблюдателей, нелегитимны. Коммунисты вообще давно «прислонились» к «Единой России». Сейчас я надеюсь на индивидуальные действия нашей партии: идут судебные процессы - российские суды нам внаглую отказывают, но наш иск уже лежит в Европейском суде. Если он сейчас примет  решение о первоочередном рассмотрении, то  в течение года наш иск будет рассмотрен. Я не сомневаюсь, что этот суд примет положительное решение, потому что наглость, с которой прошла фальсификация, Европе, мягко говоря, непонятна. Так что ЗакС в таком составе недолго будет существовать, будет другой состав, другое руководство Законодательного Собрания.

- Ваши слова похожи на сказку.

- Это не сказка. Это Европейский суд.

- Без каких депутатов, не считая вашу фракцию, в ЗакСе стало бы хуже?

- Я назову депутатов, с которыми сотрудничаю в градостроительных вопросах. Это, наверное, все депутаты от «Яблока», а также Ирина Комолова, Сергей Никешин и Константин Сухенко.

- Обсуждается ли вопрос о выдвижении Оксаны Дмитриевой в губернаторы?

- Мы не обсуждаем это по простой причине: до выборов губернатора в городе еще очень далеко. Но, думаю, когда дело дойдет, скорей всего, Оксана Генриховна будет нашим кандидатом, потому что она наиболее компетентный представитель «Справедливой России», хорошо подготовленный кандидат.

Правда, я думаю, что при нынешней системе выборов губернатора лучше вообще в них не участвовать – надо показать, что это фарс. Нельзя попасться на крючок администрации президента. Они решили всему миру показать, что у нас есть выборы губернаторов, а нам надо заявить: «Никаких выборов при такой системе быть не может, это псевдовыборы». Ведь ситуация стала хуже, чем была: если раньше законодательные органы имели возможность отвергнуть кандидатуру, предложенную президентом, то теперь в выборах будут участвовать только те, кто одобрен исполнительной властью, и один из таких «кандидатов» гарантированно пройдет. Ведь муниципалы в нашей стране легко контролируемы.     

- В свое время Вы не взяли мандат из рук Гнетова. Как относитесь к новому главе избиркома?

- Никак - все эти люди являются исполнителями. Что-то может измениться, если система формирования избиркомов станет другой, когда они («исполнители» - «МР») перестанут быть зависимыми от исполнительной власти.

- Был период, когда Вы были под следствием.

- Меня обвиняли в том, что я якобы принимал участие в мошеннических действиях некоей строительной конторы: как будто я давал им деньги из бюджета, а они не выполняли работы. Конечно, это полный абсурд. Я депутат и не распоряжаюсь никакими бюджетными средствами. Выбирает подрядчика исполнительная власть, акт о выполнении работ тоже подписывают чиновники (ни один из них, кстати, не был привлечен к ответственности). Депутат может только предложить изменения в бюджет: я и предлагал отреставрировать те или иные здания. Кстати, сегодня эти дома, в том числе церкви, приведены в нормальное состояние во многом благодаря моим поправкам. «Невыполнение» работ строителями следствие тоже в суде доказать не смогло. Я читал проведенные в ходе следствия экспертизы: там «невыполненными» работы были сочтены только потому, что не были, скажем, утверждены на них расценки. А ведь в реальности все было сделано! После этого я не удивляюсь озвученным недавно цифрам количества сидящих «ни за что» предпринимателей.   

По моим сведениям, это была разработка генеральной прокуратуры, она решила устроить показательный процесс по депутатам в Санкт-Петербурге. Я был выбран как наименее защищенный. Это дело дало мне опыт - от сумы и тюрьмы не зарекайся. Но оно и показало, что правда побеждает, ведь я последовательно доказывал, что это незаконное преследование.

- Сейчас бы Вы удивились, если бы в отношении Вас возбудили уголовное дело?

- Нет – посмотрите, что происходит с Навальным, Гудковым и другими. Новый период репрессий, я боюсь, только начинается. Надо вырабатывать меры общественного противодействия. Все формы гражданских акций мне хорошо знакомы, единственный способ, к которому я никогда не прибегал - это апеллировать к иностранному общественному мнению. Мне кажется, в условиях нашей страны это не совсем правильно делать.

- А как же Европейский суд?

- Его решения обязательны для России, поскольку на основании международной конвенции это часть нашей правовой системы. Обращаясь в такие международные органы, можно в итоге сделать нашу страну хоть немного более цивилизованной. Это не имеет ничего общего с агитацией и пропагандой в средствах массовой информации.

- Сейчас говорят о "цене" депутатской поправки. Как депутат всех созывов, расскажите о том, как она появилась и что представляет из себя сейчас.

- Все началось с того, что в 1990-х годах депутаты не могли договориться между собой о том,  принимать бюджет или нет. Решили, чтобы тем, чьи предложения не прошли, было не так грустно, сделать общую поправку - 1,5 % от городского бюджета на поправки депутатов. Сначала это было дело депутатов, потом губернатор, получая больше веса, стал ставить условия: те, кто голосует за бюджет - вносят поправки, но жестких установок не было. В итоге -  уже не губернатор, а «Единая Россия» начала придумывать условия, при  которых можно получить эту поправку, то есть эта фракция оказалась главным игроком в бюджетном процессе. Ведь теоретически большинство, 26 человек, могут поставить любые условия остальным 24 депутатам. А могут сказать вообще: катитесь колбаской по Малой Спасской.

Я считаю, что договариваться о бюджете, скажем, между нашей партией и «Единой Россией» неправильно. О бюджете переговоры должны вестись между фракциями и исполнительной властью. Ведь разрабатывает и вносит бюджет Правительство. Вот мы и направили в июле в общей сложности около 30 страниц разных предложений в бюджет по направлениям: здравоохранение, образование, социальное обеспечение, ЖКХ, метрополитен, компенсация гаражникам. Мы хотим, чтобы эти приоритеты в бюджете были учтены. Если это будет, тогда возможно решение какого-то компромисса с исполнительной властью в рамках принятия бюджета.

- Какая самая острая проблема  в городе?

- Отсутствие градостроительной концепции. Если развитие города идет хаотично, в зависимости от интересов различных инвесторов, то город взрывается изнутри, жить  в нем становится невозможно. Не просто с эстетической точки зрения, но и с бытовой.

share
print