Истории

Почему петербуржцы не умеют извиняться за нечаянное хамство

В Петербурге – культурной, казалось бы, столице России – тривиальные формулы бытовой культуры зачастую не в чести. Если говорить «спасибо» наши люди более-менее умеют, то сказать ближнему «извините» у многих почему-то язык не поворачивается. «Мой район» выслушал жалобы петербуржцев, а заодно узнал у специалистов ответ на сакраментальный вопрос: доколе?!

Как не извиняются в Петербурге

Лето, раннее утро. По Петроградке едет 31-й троллейбус. Кто-то из пассажиров возвращается с ночной вечеринки домой, другие направляются на работу. На сиденье рядом с молодым человеком по имени Николай угрюмо дремлет средних лет дама в джинсовой куртке. Ближе к остановке перед Кантемировским мостом дама, внезапно очнувшись, резким движением, молча, вырывает из-под Николая полы своей джинсовой куртки и, дав юноше затрещину увесистой сумкой, направляется к выходу. На справедливое возмущение молодого человека (очевидно, что затрещина – нечаянная, но отчего ж не извиниться?), прежде чем выйти из троллейбуса, женщина зло поясняет: «Да достало все!».

Наверняка каждый из нас сталкивался с проявлением необоснованного бытового хамства – в транспорте, в очереди, в паспортном, в конце концов, столе. Наступят на ногу больно, толкнут ненароком, обругают ни за что-ни про что – и идут себе дальше, как будто так и надо.

«Я выходила из пригородной электрички, за мной шел здоровый дядька, - рассказывает петербурженка Евгения. - Дядька наступил на ноги, и в результате у меня с ноги слетела обувь – тапок. Вместо того, чтобы извиниться или хотя бы подождать, когда я надену тапочек, и выйти вслед за мной, дядька отпихнул меня, будто я какое-то дурацкое препятствие на выходе; можно сказать, перешагнул через меня и вышел из электрички. Я в результате едва успела выскочить на платформу. Обувь причем оказалась порвана. О чем я, собственно, и сообщила дядьке, укорив его в том, что он мог хотя бы извиниться. Дядька посмотрел на меня, на разодранный тапок и ничего не сказал».

Как извиняются в Европе

«Рассказывают, что писатель Владимир Набоков, годами читая лекции в Корнельском университете юным американским славистам, бился в попытках объяснить им «своими словами» суть непереводимых русских понятий — «интеллигенция», «пошлость», «мещанство» и «хамство». Говорят, с «интеллигенцией», «пошлостью» и «мещанством» он в конце концов справился, а вот растолковать, что означает слово «хамство», так и не смог», - писал Сергей Довлатов, констатируя далее, что хамство «непобедимо», с ним «невозможно бороться», перед ним «можно только отступить».

Примечателен контраст даже не с американцами – но с некоторыми нашими европейскими соседями. Спускаешься в лондонскую подземку: отовсюду – «sorry, sorry, sorry». Он тебя и толкнуть-то еще не успел, а уже кричит: «Sorry!» и бежит дальше по эскалатору. Нередко русского человека неуемная британская вежливость раздражает не меньше, чем отечественное хамство.

Или возьмем скандинавов. В тугой толпе в Копенгагене на каком-нибудь культурно-массовом мероприятии толкнет тебя кто-нибудь без злого умысла – и тут же прощения просит, за плечо теребя и в глаза заглядывая: простил? Не все европейцы, конечно, образец обаяния, но у большинства практика вежливости доведена до состояния машинальности: как потребление пищи на завтрак, обед и ужин или ежедневный сон.

Явка без повинной

Можно сказать: в Петербурге извиняться не умеют только «понаехавшие». Следуя данной логике, приходишь к удивительному выводу: понаехавших в культурной столице – 99,99%. Ибо не извиняются бабушки, гордо именующие себя «коренными ленинградками». Не извиняются их внуки. И нелюбимые многими мигранты – тоже: а зачем? Не умеют просить прощения у незнакомых людей студенты из других городов; средний и рабочий классы, богатые и бедные.

У большинства людей, в конце концов, отсутствие ежедневной практики вежливости вырабатывает иммунитет.

«Я вообще-то обычно не обращаю на хамство внимания. Зачем на дураков внимание обращать?», - говорит петербурженка Галина.

«А я и сам иногда промышляю хамством не по делу, и не извиняюсь», - признается петербуржец Дмитрий.

Почему петербуржцу бывает так сложно сказать простое слово «извините»? И когда эта ситуация изменится?

Мнение экспертов

Елена Заитова, практикующий психолог (Психологический центр Макарова): «Вспоминается эксперимент с группой обезьян в комнате, где под потолком висел банан. Как только кто-то из обезьян лез за бананом - всех окатывали холодной водой. На активную обезьянку нападали сородичи. Со временем обезьяны перестали вести себя естественно: уже не лезли за бананом. Экспериментаторы по одной заменяли обезьян в этой группе. Новые обезьянки быстро схватывали, что за попытку добраться до банана будешь избит. Ситуация завершилась парадоксально: сидит группа обезьян, висит банан, никто ни разу не видел, чтобы поливали водой. Не лезут за бананом, и сами не знают, - почему.

Так и в любом обществе - есть множество традиций, нарушить которые ничто не мешает. Это может касаться любых позитивных инициатив: извиниться, уступить место, помочь кому-то, посадить цветочки во дворе. Скорее всего, от этого станет только лучше. Но никто не рискует. Ведь почему-то другие этого не делают. А вдруг не просто так?

Почему так сложно извиниться, если случайно толкнул кого-то, задел? Ответ на этот вопрос звучит очень просто, если считать, что один прав, а другой виноват. Но если виноватого до этого задержали в очереди, толкнули и обругали? Он тоже может сказать: «А чего он мне мешал выйти - встал на проходе!». Это похоже на перебранки в семье: «А ты ужин не приготовила!», «А ты кран не починил!». Кто первый должен извиниться? «Почему сразу я?». Это такой круговорот вины в обществе.

Можно ли как-то изменить ситуацию? Конечно, да. Но не с позиции «мне все должны», «пусть он сначала извинится!». У нас действительно не принято всегда улыбаться, здороваться, помогать. При этом есть много случаев когда, например, веселый кондуктор или улыбчивый музыкант в транспорте на полдня вперед улучшают всем настроение. Или есть просто, безвозмездно доброжелательные граждане: они не устают желать хорошего дня всем – в том числе и тем, кому кто-то сегодня уже нахамил. Поступайте, как эти доброжелательные люди, и, может быть, общее настроение в нашем городе улучшится».

 

Роман Могилевский, социолог («Агентство социальной информации»): «Драматизация не очень оправданна. Средний класс в Петербурге все же достаточно культурен. Я не вижу совсем какого-то кризисного явления. Единственное исключение: более молодое и менее образованное поколение. Скорее, такая рабочая молодежь. Или люди, которые приезжают в Петербург работать из загорода.

В течение длительного периода из-за действий советской администрации, и довоенных, и послевоенных времен, шло сильное разрушение слоя так называемой городской интеллигенции, которая вырабатывала стандарты культурного поведения.

Кроме того, у нас произошла значительная миграция. Со времен Сталина в городе стали возводить «промышленных монстров» - возникла потребность в мигрантах. Но как раз в среде мигрантов, с моей (подчеркну) точки зрения, – если отринуть в сторону откровенно криминальные этнические группировки – люди ведут себя достойно. И некоторые образцы (отношение младших к взрослым, например) нам не мешало бы перенять.

Чтобы была выработана привычка к вежливости, необходим рост качества жизни населения. Валентина Матвиенко в свое время говорила правильные вещи о внедрении европейских бытовых стандартов. Нынешняя администрация города должна создать образец, ориентируясь, в частности, на пример Европы.
Кроме того, необходимо, чтобы пример культуры подавали сами чиновники. Если власть будет проявлять, среди прочего, доброжелательность, - граждане начнут ее усваивать. Наряду с другими важными вещами (поддержка образовании и так далее) нужно и важно подавать моральный пример».
 

share
print