На что похожа политическая ситуация в стране?
Историки рассказали МР, как они оценивают происходящие события и какие параллели проводят. "История учит: власть должна прислушиваться к слабым подземным толчкам. Теории «народ любит Государя, а воду мутят инородцы, студенты и интеллигенты» заканчиваются взрывом. Но не думаю, что мы близки к этому. Большинство хочет конструктивного обновления», - таково мнение одного из экспертов.
Сергей Полторак, главный редактор журнала «История Петербурга»: «В деталях сегодняшняя ситуация не похожа ни на что, потому что появились новые технологии борьбы за власть (информационные войны, к примеру). Но тенденции напоминают октябрь 1905 года (17 октября Николай II после Всероссийской забастовки подписал Октябрьский манифест о распределении власти между монархом и Государственной Думой, манифест провозглашал права на свободу собраний, слова и т. д. – Авт.).
Людей объединяла идея свободы. Было создано более 200 политических партий, каждая из которых пыталась выразить свое волеизъявление. До 1905 года в России было запрещено свободно высказывать свое мнение. И вдруг народу разрешают собираться, о чем-то говорить. Конечно, это была иллюзия.
Так и сейчас — опьяненные тем, что они могут что-то изменить, люди выходят на улицы. Но и тогда, и сейчас подавляющему большинству жителей все равно, что происходит — они не так уж плохо живут, чтобы бастовать.
Елена Травина, доцент кафедры международных гуманитарных связей СПбГУ: «Я вижу аналогию с событиями Февральской революции 1917 года. Тогда противостояние монархистов и республиканцев (интеллектуальной элиты) было очень сильно. Ненависть к царской фамилии была такая, что никакие компромиссы по сохранению империи не сработали.
Люди уже не могли видеть разгул коррупции вокруг дома Романовых. Царя довели до отречения во время войны, разрухи, голода и мобилизации. Увы, элиты не были готовы подхватить выпавшую власть, они были слишком слабы. В итоге — катастрофа октября 1917 года.
Сейчас средний класс явно не испытывает большой любви к человеку, который их прилюдно унижает и «натравливает» на них рабочих. Но если нефтедоллары вдруг закончатся, то элита вряд ли будет способна к конструктивным действиям, потому как ее «мочили» и «зачищали» десять предшествовавших лет. При этом 63% людей будут думать, что виноваты во всем эти бездельники с Болотной».
Вера Райкова, преподаватель всеобщей истории РГПУ имени А. И. Герцена: «Ситуация у нас напоминает 1860-е годы во Франции, когда правил племянник Наполеона — Наполеон III. Он был выбран 2 декабря 1851 года и внушал надежды как новый демократичный лидер, говорил о правах и свободах.
Однако, оказавшись увласти, вдруг начал устанавливать авторитарный режим, устранил законодательную власть и объявил себя императором. Ввел цензуру СМИ, отменил выборность высших чиновников и стал сажать на места своих людей, создавая — даже слова были такие же — «вертикаль власти». А свою политику он называл «политикой стабилизации».
В конце 1850-х — начале 1860-х начались акции протеста и стачки. Луи Наполеон отреагировал — провел реформу образования, отменил цензуру. Но народ уже был «накручен», и все закончилось революцией, установившей Третью республику».
Владлен Измозик, профессор кафедры истории Санкт-Петербурга Горного университета: «В истории политической жизни России XIX-XX веков периоды относительного затишья всегда сменялись годами общественного возбуждения. Затем наступало разочарование. И лишь годы спустя становилось понятно, что перемены сочетали положительные и отрицательные черты.
Декабристское движение сменилось «заморозками» Николая I. Но оттуда вышли и славянофилы, и западники, и революционные демократы. Общественное возбуждение первых лет царствования Александра II сменилось разочарованием итогами отмены крепостного права. Нежелание руководства КПСС проводить серьезные реформы привело от Победы 1945 года к тупику 1970-х — 1980-х годов.
История учит: власть должна прислушиваться к слабым подземным толчкам. Теории «народ любит Государя, а воду мутят инородцы, студенты и интеллигенты» заканчиваются взрывом. Но не думаю, что мы близки к этому. Большинство хочет конструктивного обновления».