Общество

Эксперты: заявление Медведева по евроПРО - предвыборная акция

Что происходит в отношениях между США и Россией – свои мнения «МР» высказали Александр Перенджиев, доцент кафедры политологии и социологии РЭУ имени Г.В. Плеханова, Сергей Мельков, сопредседатель Ассоциации военных политологов, доктор политических наук и Александр Сергунин, профессор кафедры прикладной политологии СПБ филиала «Высшей школы экономики» в Санкт-Петербурге, доктор политических наук.

23 ноября президент Медведев объявил, что Россия выйдет из договора об СНВ и прервет процесс разоружения, если США не откажутся от европейской ПРО. В связи с этим глава государства поручил ввести в строй станцию раннего предупреждения о нападении в Калининграде.

Медведев настаивает на том, чтобы гарантии ненаправленности ЕвроПРО против России были зафиксированы на бумаге. Напомним, в прошлом году НАТО объявило о размещение систем ПРО в Польше, в сентябре этого года – в Турции. По официальной версии, системы должны обеспечивать защиту от возможного удара со стороны Ближнего Востока.

1. Насколько на сегодняшний день система ЕвроПРО действительно угрожает России? Или будет угрожать? Насколько правдоподобны или нет заявления США, что система направлена для отражения атак с Ирана?

Перенджиев. Система ПРО в обычном понимании не может быть системой нападения, а является системой защиты и обороны. Она так и называется – противоракетная оборона. Поэтому требование российского руководства подписать юридический акт о том, что ПРО не будет направлено против России, вызывает у них непонимание.

Другое дело, что впоследствии, под прикрытием уже созданной системы ПРО можно расположить ракеты для нанесения ракетного удара. Это и вызывает беспокойство у руководства России. Однако, пока военные специалисты сходятся во мнении, что создаваемая евроПРО не сможет полностью защитить от возможного удара российских ракет.

В то же время у США и европейских стран действительно вызывает тревогу события на Ближнем Востоке и в арабских государствах. Например, Пакистан – государство с неустойчивой политической обстановкой и имеющее ядерное оружие.

Мельков. Средства ПРО, которые планируется разместить в Европе не смогут угрожать России. В ближайшее время (лет примерно двадцать) никакой угрозы российским средствам ракетного нападения (баллистические и крылатые ракеты) американская ПРО не несет.

Единственное неудобство - то, что расположенные в Европе новые американские средства наблюдения смогут «просвечивать» европейскую часть России. Но опять же я не вижу повода бояться. Наоборот, надо и далее договариваться, а не обижаться на тех, кого мы объявляем своими партнерами.

Что касается ракетной угрозы со стороны Ирана, Иран не опасен Европе. Но, возможно, в перспективе он может стать опасен.

Сергунин. «Ракетная угроза» со стороны Ирана – лишь повод для действий со стороны США по возвращению своего былого авторитета в Европе. В настоящее время и в обозримом будущем эта угроза является несущественной по оценкам самих же американских военных экспертов.

Иран будет в состоянии получить ядерный заряд, который можно применить в боевых целях, лишь где-то в середине 2020-х годов. «Ракетная угроза» со стороны Ирана существует, скорее, в отношении Израиля, союзников США в районе Персидского залива и американских военных баз в этом регионе. У Ирана есть ракеты такого радиуса действия.

Но для защиты этих стран и объектов пока достаточно имеющихся сил и средств ПВО (комплексы Патриот»). К созданию ЕвроПРО США подталкивают «младоевропейцы» (новые члены НАТО и Евросоюза). Для них это - еще один способ «привязать» США к себе, прочно войти в число американских стратегических приоритетов и получить помощь в прямой и косвенной формах.

К тому же, размещение систем ЕвроПРО в регионах Польши и Румынии (возможно, Болгарии), относящихся к депрессивным, может быть еще одним стимулом по развитию инфраструктуры и увеличению занятости в этих регионах.

2. Почему США, после встреч в Лиссабоне Обамы с Медведевым, продолжает игнорировать мнение России о развертывании евроПРО? Что на самом деле происходит в отношениях двух стран?

Перенджиев. ЕвроПРО – это еще и коммерческий проект для американо-европейского бизнеса в сфере военно-промышленного комплекса, который сулит большие выгоды. Сильное политическое лобби этого проекта внутри США и руководства НАТО не позволяет официальным Вашингтону и Брюсселю идти на какие-либо компромиссы с Россией.

Ведь в программу уже вложены огромные деньги в ожидании баснословных прибылей.

Мельков. США строят глобальную систему безопасности, в которой ПРО играет важную, но не единственную роль. Интересы самих США и их союзников для американского руководства приоритетны.

Я уверен, что ни наши, ни американские специалисты не понимают: как можно дать юридически обязывающие обязательства о ненаправленности оборонительных систем? Эти системы работают в автоматическом режиме и им все-равно, чьи летательные средства летят: они их засекают и либо уничтожают (по команде или тоже в автоматическом режиме), либо сопровождают.

Рекомендую нашему президенту послушать технических специалистов, а не записных пропагандистов.

Сергунин. Россия стоит на последнем месте среди геополитических расчетов США. Если Россию не устраивает система ЕвроПРО на американских условиях, то это – проблема Москвы, а не Вашингтона. США будут создавать такую конфигурацию ЕвроПРО, которая им выгодна, а не такую, какая устроила бы РФ.

Москва воспринимает ЕвроПРО как знак одновременно и недоверия к России, и пренебрежения к ней как к стратегическому партнеру.

3. Почему президент Медведев высказывается именно сейчас, ведь о планах размещения ракетных комплексов НАТО в Польше и Турции известно уже давно? Может ли это быть связано с предстоящими выборами в Госдуму или вступлением во ВТО? Или есть другие причины?

Перенджиев. Возможно, заявление президента ставит целью встряхнуть общество и попытаться заставить его объединиться вокруг нынешней российской власти, повысить доверие граждан к правящему тандему. Ведь в последнее время обозначилась тенденция к снижению рейтингов Медведева и Путина.

Фактически данное заявление может носить характер демарша по укреплению и легитимизации высшей власти в России. Недаром, прошлый приход к президентской власти В.В. Путина (в 1999-2000 годах) также сопровождался обострением военной обстановки (тогда на Северном Кавказе) и решительными действиями со стороны представителей высшей власти.

Есть и еще один - внешний аспект заявления, выгодный США. Правительства США и западных стран в условиях намечающегося ракетного противостояния могут теперь безбоязненно повышать налоги, свертывать социальные программы и более эффективно бороться против различных протестных движений, подобных «Захвати Уолл-стрит».

Мельков. Заявления Медведева связаны как с предстоящими выборами (хотя ни Путин, ни Медведев от них не зависят), так и с личными обидами наших руководителей.

В данном случае предстоящие выборы являются возможностью еще раз публично высказаться. Однако лично я оцениваю эту возможность негативно, ибо эти высказывания никаких проблем не решают, а вот европейских граждан настраивают против России.

Ну еще бы, в ответ на развертывание оборонительных систем наш президент второй раз обещает развернуть в Калининградской области новейший ударный комплекс "Искандер".

Сергунин. Безусловно, заявление Медведева было приурочено к завершению предвыборной кампании в Госдуму и может быть расценено как его стремление продемонстрировать российскому электорату твердость президента и его партии в отношениях с Западом.

Никаких особенно примечательных действий со стороны США и НАТО, которые могли бы вызвать такое жесткое по тону заявление, перед этим не было. Все планы по развертыванию ЕвроПРО уже были озвучены, переговоры между Россией и НАТО по этому вопросу давно закончились провалом.

4. Можно ли говорить о предпосылках начала новой холодной войны и гонке вооружений?

Перенджиев. О начале «холодной войны» и начале гонки вооружений речи пока не идет.

Как я уже отметил выше, наглядное (для мирового сообщества) обострение отношений между Россией и НАТО, включая США, выгодно правящим элитам обоих политических систем в целях стабилизации внутренних политических режимов в условиях намечающегося разбалансирования экономики, как в отдельных странах, так и в мире.

Мельков. Гонка вооружений уже началась и активно идет - в информационном пространстве. Ее объектом является общественное мнение. Здесь Россия не просто опаздывает, а постоянно проигрывает.

Сергунин. Новой «холодной войны» не будет. Для этого у России просто нет ресурсов. Да и США новая конфронтация с Россией не нужна. Меры противодействия ЕвроПРО, озвученные Д.А. Медведевым, имеют в основном ритуально-символический характер.

5. Какие последствия для мира могут последовать, если Америка развернет свою ПРО вокруг России?

Перенджиев. Развернуть ПРО вокруг России CША вряд ли удастся. Может попросту не хватить на это денег! Тем более, что протяженность территории нашей страны весьма велика. И мы граничим не только с государствами-сателлитами США, но с таким мощным в военно-экономическом отношении государством, как Китай.

А с официальным Пекином Вашингтон на ссору, по крайней мере, в ближайшие годы, не пойдет.

Мельков. Никаких негативных последствий для России после развертывания американской ПРО в Европе я не вижу. При условии, что мы и далее не станем сами себе создавать проблемы.

Личный совет российской политической элите могу дать такой: тратьте больше усилий на то, чтобы понять - чего хотят наши партнеры и их народы. Надо договариваться, а не обижаться. Даже перед выборами.

Медведев сам себе противоречит: то он говорил о новой политической и правовой культуре россиян, а сейчас опять скатился к советской, по сути, риторике.

Сергунин. На какое-то время ухудшатся отношения России с США и НАТО (как это уже не раз бывало в истории их отношений). Но потом они восстановятся в новом качестве, так как особой альтернативы в выборе международных партнеров у них просто нет.

Самое неприятное возможное последствие – это фактическое замораживание реализации российско-американского Договора СНВ-3. Но и это не приведет к катастрофе, так как этот договор просто узаконивает естественный процесс сокращения стратегических сил обеих стран, который продолжится и без договора.