К нам возвращается ковид?

В Россию пришла обезьянья оспа. Заболевание новое, но, по мнению экспертов, не самое тревожное по сравнению с коронавирусом. Забыли про него? А он тем временем снова набирает обороты. До февральских пиков заболеваемости, когда в день в Петербурге выявляли по 20 тысяч заразившихся, еще далеко, но статистика намекает, что к концу лета — началу осени можно ждать очередную волну. Поговорили и происходящем с независимым аналитиком, создателем проекта «Мониторинг эпидемии COVID-19 в Санкт-Петербурге» Алексеем Куприяновым.

Он пришел еще в июне

Число ежедневно выявляемых случаев заражения коронавирусом в Петербурге увеличивается последние четыре недели.

— Локальный минимум был преодолен 12−14 июня, с тех пор этот показатель только растет и уже достиг значений, которые были характерны для конца мая — начала июня, — отмечает Алексей Куприянов.

При этом официально публикуемые данные у него по-прежнему, как и в разгар пандемии, не вызывают доверия, а потом, ученый не берется утверждать, насколько быстро в действительности растет число заболевших.

— Ежедневные госпитализации и количество умерших пока на нисходящем тренде, но они всегда отстают по динамике от заражений, — поясняет Алексей Куприянов.

— С чем, на ваш взгляд, может быть связан нынешний рост заболеваемости?

— Трудно сказать. Есть определенные основания полагать, что он может быть связан с приходом новых вариантов коронавируса. По крайней мере, доля варианта B.5 (это относительно более быстро распространяющаяся разновидность «Омикрона») в опубликованных последовательностях из России (в основном из Петербурга) растет, но это, по методологии, не количественные исследования, поэтому понять, какую долю он составляет от всех вариантов вируса, циркулирующих в популяции, невозможно. Ясно только, что он точно у нас есть, появился еще в июне, возможно, в конце мая, и что сейчас его стало явно больше.

На июнь, напомним, пришлись сразу несколько крупных событий — ПМЭФ, празднование выпускного «Алые паруса», а еще погода начала улучшаться, и горожане массово подались на отдых в ближайшие окрестности. Алексей Куприянов, впрочем, не связывает новое распространение коронавируса с какими-то конкретными событиями.

— Что могут добавить «Алые паруса» к систематическим скоплениям людей без масок в замкнутых помещениях, включая общественный транспорт? Думаю, очень немногое, и в основном не за счет пребывания на набережных, а за счет посиделок в клубах и кафе. Кроме того, подъем начался задолго до «Алых парусов».

«Эффект жнеца»

— Какие прогнозы можно сделать, основываясь на статистике: ждать ли еще одну волну эпидемии?

— Да. Во-первых, она уже, определенно, началась в Москве и Московской области (в столице сегодня, 12 июля, официально было рекомендовано горожанам носить маски в помещениях. — Ред.), есть признаки разворота тренда в ряде других регионов, в том числе географически близких к нам, например, в Ленинградской области. В Петербурге рост пока плавный, но неясно, насколько этим данным вообще можно верить. Так или иначе, если он продолжится, можно ожидать серьезного подъема заболеваемости, как только все вернутся из отпусков, а дети сядут за парты. Возможно, даже раньше, но опыт летней волны 2021 года показывает, что летний пик не бывает большим, если подъем начинается так поздно, и главные события разворачиваются начиная с сентября.

Впрочем, волна волне рознь. Трудно предсказать, насколько тяжелой будет новая волна, если она придет. Кроме того, в Петербурге, России и мире пока господствует штамм омикрон — заразный, но менее опасный для человека. Это подтверждают и уровни заражения и госпитализаций в странах, где новая волна уже началась, — там они приближаются к уровню предыдущей волны «омикрона» при более низкой смертности.

— Что будет у нас — неясно. У нас, насколько можно судить, гораздо ниже доля недавно вакцинированных (о ней можно только гадать, поскольку данные о ревакцинации с лета 2021 г. не публикуются, но непонятно, с чего бы она была большой при наших обычных темпах вакцинации), но гораздо больше переболевших, в том числе недавно, и гораздо больше уже умерших на душу населения, чем в других странах, по которым есть хорошие статистические данные. Может начать сказываться «эффект жнеца» — многих наиболее уязвимых уже «выбили» предыдущие волны, поэтому новая будет менее смертоносной.