Политолог Олег Реут о намеках, знаках и символах, которых вообще не должно быть.
Путин приехал в Петербург, но с губернатором не встретился даже на кладбище. Максимально политизировались все сферы жизни города — вплоть до заброшенных зданий, сугробов и мусора на помойках. MR7 попросил объяснить, что происходит, эксперта Центра политического анализа (Москва), приглашённого исследователя в Университете Восточной Финляндии Олега Реута.
— Что происходит? То, что и должно происходить. Суть представительной демократии заключается в опосредованном участии граждан в принятии властных решений, в выборе ими тех своих представителей, кто обязан выражать их интересы, принимать законы, постановления, бюджетные поручения, обязательные для всех.
Выборы депутатов ЗС СПБ в сентябре 2021 года не выполнили функцию политического представительства. В связи с недопуском ряда кандидатов и политических партий для участия в избирательном процессе, отклонением хода кампании от стандартов честных и справедливых выборов.
Мы это наблюдали еще с этапа праймериз «Единой России», когда экс-спикер ЗакСа сначала заявился на праймериз, потом снялся. Мы видели, как не допускались до выборов политики и партийные проекты, поддержанные Пригожиным (предпринимателем, известным как «кремлевский повар», Евгением Пригожиным — ред.). Их просто посносили всех. И также было с оппозиционными кандидатами (например, Ириной Фатьяновой) и представителями ряда политических партий — многие не дошли до бюллетеня.
Фото: Олег Реут
В итоге в политическом представительстве сформировалась диспропорция, которая не может быть преодолена. Институциональные механизмы, обеспечивающие представительство интересов общественно-политических групп в законодательном собрании региона, не сработали.
Но сама политика никуда не исчезла. Остались политики, их интересы и их ресурсы. Политика переместилась в непубличную сферу. Оценить составы властной и контрвластной коалиций довольно сложно. Горожане видят медиатизированную часть непубличных противоречий в политике. Миллионы избирателей помещены в иммерсивный театр теней. По движению этих теней они пытаются догадаться, что же там происходит. В этом театре нет сцены, нет декораций, события разворачиваются не в ЗакСе Петербурга, потому что там нет представительства всех сил. Публика оказывается погружена в игру актёров. Но при этом актёры весьма специфично себя ведут — они отказываются от публичного участия в этом представлении, и в то же время огромное количество контента производится. Люди видят клипы Шнура, обсуждают их, пресс-службы заявляют, что Пригожин к этому не причастен, и так далее.
— То есть все это результат того, что на выборах с использованием административного ресурса были подавлены оппозиционные силы?
— Вы считаете, что выборы должны были зафиксировать победу одних над другими. Я считаю, что выборы — это сложный процесс, и они должны были зафиксировать представительство интересов во власти. У выборов есть несколько функций. Наделение властью — эта функция реализовалась. Другая функция заключается в том, чтобы эта власть была не просто «бегловские» или «макаровские», а чтобы она представляла интересы разных горожан, чтобы в парламенте были разные голоса, разные позиции, мнения. Этого не произошло. Те, кто не представлен в ЗакСе или недопредставлен, они ведут политические кампании за пределами публичного поля власти.
Фото: kremlin.ru
Фото с церемонии возложения венка на Пискаревском кладбище, в которой участвовал президент.
— Возвращаясь к театру теней. Что значат все эти манипуляции, «знаки» — Путин прилетел в город, но с губернатором не встретился даже на кладбище…
— Там, где доминирует публичная политика, таких вопросов даже не возникает. Вы пытаетесь найти какие-то сигналы — Путин послал сигнал, это знак, «Путин приехал, Путин поговорил/не поговорил» — что же это значит. Это характеристики непубличной сферы. На самом деле политика должна быть публичной, все должно быть видимо, ощутимо, без систем сигналов и распознавания их. А я, получается, оказываюсь в ситуации оправдателя этой системы сигналов. Но это неправильно. А сбой произошел во время выборов.
— Зачем эта непубличность? Допустим, Пригожина не пустили в парламент и он пользуется тем, что есть (есть у него, судя по всему, немало чего). Но что мешает президенту сказать, почему он не встретился с губернатором, или Беглову это объяснить горожанам.
— Эта система создана самим президентом. Мы наблюдаем в России персоналистский политический режим, который повторяется в 85 регионах. И Путин не поддерживает и не оппонирует Беглову, он поддерживает систему, составляющей частью которой является непубличная сфера. Мы поэтому и не знаем — снимут или не снимут, а если снимут, то кого назначат. Это еще одна характерная черта непубличной политики, которую Путин создал за последние 20 лет. А в регионах эти правила повторяются со своими особенностями.
— Тогда реплика Беглова «Я никуда не собираюсь» (про его возможную отставку) — это что за прорыв в публичность?
— Публичная и скрытая сферы политики не являются автономными. Они все равно про политику, про борьбу за власть. Поэтому не удивительно, что главы регионов вынуждены реагировать на то, что происходит в непубличной сфере.
И вы говорите про «Я никуда не собираюсь», а я вспоминаю более яркую фразу «Меня напугать невозможно — я восьмой ребенок в семье». Смысл же в том, что «я драться умею». Это же повтор путинской максимы: «Если драка неизбежна, бить надо первым» (октябрь 2015 года, заседание Международного дискуссионного клуба «Валдай» — ред.). Но это же совершенно не те аргументы, которые должны использовать в политике.
— И все же: судя по тем теням, которые мы видим — позиция Беглова после выборов в ЗакС усилилась или ослабла?
— Не существует объективного и верифицированного критерия, либо шкалы, которую можно было бы приложить и измерить. Мы имеем дело с субъективным критерием — мнением президента, который может оставить губернатора, может его заменить, как было и с предыдущими губернаторами. Он принимает решения, что в спектакле нужно объявить антракт. Театр, зрители и артисты никуда не исчезнут, просто начнётся следующий акт — новое политическое действие.
— Сейчас новая версия озвучивается: Беглова может сменить Турчак (вице-спикер Совета Федерации, секретарь генерального совета «Единой России»). Это просто новый герой в театральной постановке?
— Конечно! Хороший зритель пришел посмотреть и ему интересно, что будет дальше. Но только режиссер и сценарист знают, что произойдет. Будет ли это эпизодическая роль или герой задержится на сцене. Это политический процесс — здесь нет заданности.
