«Животных приравнивали к мусору»
Как обстоят дела с законодательством в отношении четвероногих в России.
Прошло уже больше года с принятия «обновлённой» Конституции. Одна из поправок, за которую призывали голосовать, — защита прав зверей. Что сейчас сделано в этой отрасли права и предвидятся ли изменения к лучшему — разбиралась Анастасия Романова.
«Нормативное обеспечение не важнее чёрствости сердец»
Сегодня основной закон в России, который регулирует отношения между людьми и зверями, — 498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными». По сравнению с десятилетиями правового вакуума принятие этого нормативного акта в 2018 году стало прорывом. Но, по мнению профессионального сообщества зооюристов, — это лишь маленький шаг.
— Закон, очерчивая общие рамки, не дает подробной регламентации по конкретным вопросам, не устанавливает ответственности за его нарушение, а потому остается во многом декларативным. А принятые в его развитие ведомственные подзаконные акты порой ситуацию не исправляют или даже еще больше запутывают, — говорит адвокат Алексей Барановский.
Этот документ, как отмечают эксперты, даже не выделяет разные категории животных: компаньоны, сельскохозяйственные, для опытов, из индустрии развлечений, беспризорные в черте поселений и дикие. По большей части он концентрируется на мохнатых беспризорниках и описывает странные условия содержания животных. К примеру, по закону полтора метра «жилой площади» для кошки вполне достаточно.
— Мы в этом отношении живём в каменном веке. У нас отрасль защиты прав животных отсутствует на законодательном уровне. О чём говорить, если мы хоть как-то начали признавать субъектность животных только с 2018 года, — возмущается директор Фонда защиты городских животных Екатерина Дмитриева.
Отдельные моменты относительно лесных обитателей и диких зверей в черте города прописаны в законе «О животном мире», но там тоже нет ни намёка на то, что человек намерен учитывать права четвероногих. Один из наглядных примеров: никто не запрещает выкладывать камнями берега парковых прудов, лишая возможности уток с утятами выходить на берег.
Ещё одна история — работа с лесными массивами. Застройщики и проектировщики не обязаны ждать месяц, чтобы срубить деревья, давая возможность птицам свить новые гнёзда. Трассы и дороги прокладываются без оглядки на тропы сезонной миграции крупных рогатых: лосей и косуль, из-за чего они часто становятся жертвами ДТП.
— Браконьерство, вылов краснокнижных животных, контрабанда экзотических видов иногда пресекаются. Но это капля в море, а слабая ответственность и несущественные наказания за это провоцируют рецидивы преступлений, то есть проблему не решают, — добавляет адвокат Алексей Барановский.
— Мы собирали рабочие группы, чтобы не допустить принятие браконьерского закона, писали петиции и так далее. Не помогло, — рассказывает Екатерина Дмитриева. — Когда вкладываешь столько сил и времени в это дело, а каждый раз ничего не получается, руки опускаются. Сейчас зоозащитные движения очень подавлены. Даже пять лет назад мы были куда активнее, а теперь нас как будто вытеснили на обочину.
Базовая проблема в самом отношении к животным — «сельском», как его определяет Екатерина. То есть потребительском. Звери по российскому законодательству — не субъекты права, а движимое имущество. Изменить это не помогла ни поправка к Конституции, ни дополнения к закону «Об ответственном отношении» о том, что звери могут испытывать боль и страдания.
— Поправка к Конституции в этом смысле ничего не привнесла и не добавила, она исключительно декларативная и нуждается в конкретизации. Это случится, а может, и не случится на осенней сессии парламента, — говорит Екатерина.
Адвокат Алексей Барановский тоже считает, что права животных — вопрос не только законодательный, но и этический.
— Качество регулирования общественных отношений в какой-либо сфере, в том числе природоохранной и зоозащитной, зависит не только и не столько от законодательного массива, сколько от правоприменительной практики и человеческого фактора. Чего не хватает чиновникам: законов или совести? Вопрос отчасти риторический, но следует понимать, что нормативное обеспечение не важнее чёрствости сердец. Можно напринимать сколько угодно распрекрасных законов, но если они не будут исполняться как инстанциями, так и гражданами — то ничего не изменится.
Переломить систему и направить её в нужное русло крайне сложно. В то, что в ближайшее время удастся создать мощную «зелёную партию», которая будет выступать за защиту прав животных, и провести её в Госдуму, и юристы, и активисты не верят.
— Какая поддержка будет у такой партии? 10 тысяч зоозащитников на всю страну? — скептически замечает Екатерина Дмитриева.
Что приручили, что не приручили — мы не в ответе
Сейчас правовая система антропоцентрична. Даже комитеты ветеринарии, подведомственные Минсельхозу, занимаются не защитой мохнатых, а их пагубным влиянием на человека в сельской среде или сфере развлечений. К примеру, передачей болезней.
ЖКХ, на откуп которым отданы шерстяные беспризорники, не решают проблему животных в городской среде. Зачастую коммунальщики заделывают продухи в подвалах, замуровывая там кошек. В Петербурге дела обстоят лучше, наша программа одна из самых гуманных в России. Бродяжек не убивают, а отлавливают, стерилизуют, вакцинируют и отпускают. При этом в городе всё ещё нет государственных приютов. Их пообещали создать только 25 января 2021 года, но пока сроки строительства и ответственные не определены.
— Это очень советская история, когда животных приравнивали к мусору, которого на городских улицах быть не должно. В таких приютах содержатся тысячи собак, они похожи на мини-концлагеря. Невозможно качественно содержать такое количество в одном приюте. Волонтёры, которые туда ходят, — подвижники. Это зрелище не для слабонервных, — признаётся директор Фонда защиты животных Екатерина Дмитриева.
В датском парламенте обсуждают, сколько часов должна гулять корова и как бы выкупить верблюда Али, друга недавно привезённой в зоопарк слонихи. Она без него тоскует. В России же фермеры только начинают гордо писать на упаковках, что у них яйца от кур свободного выгула. По мнению Екатерины Дмитриевой, лучшее законодательство для животных — австрийское. Оно максимально соответствует идеям о благополучии животных.
Не корысти ради, а любопытства для: как не работает 245 статья УК РФ
Удивительно, но самая незащищённая с точки зрения закона категория животных — домашние любимцы. В России пока нет системы регистрации и закрепления зверя за конкретным владельцем, обладающим должным уровнем материального состояния. Конвенцию ООН о питомцах, в которой есть это требование, подписал ещё Борис Ельцин. Однако она до сих пор не ратифицирована в нашей стране.
На федеральном уровне единственная статья, по которой можно привлечь людей, которые обижают животных , — 245 УК РФ («Жестокое обращение с животными»). Однако сделать это очень непросто. Нужно доказать, что гибель зверя или увечья, которые ему причинили, наступили из-за корыстных, хулиганских или садистских побуждений. Если буквально читать Тургенева, осудить Герасима бы не получилось: ведь он утопил собаку из-за любви, не имея в виду ничего дурного.
— Если нарушитель закона повесил кошку на дереве, потом её сняли, и у питомца случился сердечный приступ, доказать в суде, что животное пострадало из-за издевательств, практически невозможно. Может, кошка и до этого страдала болезнями сердца, — поясняет Екатерина.
То есть если ребёнок выпросил собачку, а когда она наскучила, родители выбросили её на улицу, то привлечь их к ответственности нельзя. Если какой-то женщине показалось, что пёс на поводке у хозяина недобро на неё смотрит и она с размаху пнула животное, — тоже.
Чего уж говорить о более «мелких нарушениях». Ну не покормил питомца пару недель. И что? Правда, здесь есть одна оговорка. В законе об ответственном отношении есть формулировка «оставление в опасности», к которому относится голод и лишение воды. Только, как показывает практика, полиция ей не пользуется. По наблюдениям зоозащитников, если кто-то попробует вызвать наряд, сообщив, что сосед не заботиться о звере, вряд ли такой звонок воспримут всерьёз.
— 245 статья УК РФ не работает. Как бы её ни формулировали, — заявляет адвокат Алексей Барановский. — Правоохранительные органы просто не хотят этим заниматься. Почему? Нет ведомственной задачи. Грубо говоря, пока Путин на очередном послании не скажет, что пора решительно защищать природу и охранять животных от жестокости, ничего не будет. Сами собой, без политической воли с самого верха правоприменительные институты работают плохо или не работают вовсе.
Пожалуй, единственная хорошая новость в том, что вариации этой статьи есть в местных КоАПах и законах об административных правонарушениях. И одно из самых продвинутых законодательств в отношении животных — в Ленинградской области и Петербурге. Об этом — в следующих публикациях MR7.
Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга