Девятнадцать залов, 250 картин — теперь на третьем этаже Зимнего дворца снова ждут посетителей.
Эрмитаж в День города показал журналистам Запасную галерею западноевропейской живописи
Девятнадцать залов на третьем этаже Зимнего дворца когда-то были пространствами, где экспонировались картины импрессионистов. Теперь популярные французы уже давно в Главном штабе, а эти помещения после ремонта заполнены более чем двумя сотнями картин, которые ранее находились в фондах, участвовали в выставках, но постоянно не экспонировались.
Заместитель заведующего отделом западноевропейского искусства Михаил Дединкин назвал открытие Запасной галереи «интересным экспериментом», а само пространство «дублером второго этажа Эрмитажа», где, собственно, и сосредоточена коллекция живописи Западной Европы этого периода. Эксперимент заключается в том, что экспозиция на третьем этаже построена, в отличие от той, что на втором, не по привычным нам географическому и хронологическому принципам. Она сгруппирована по жанрам — портретам, пейзажам, натюрмортам, создававшимся примерно в одно и то же время в разных странах Европы, то есть в каждом зале представлена интернациональная подборка. Возможность видеть тенденции и контекст придает экспозиции глубину и в то же время расширяет оптику.
— То, что мы создали, должно называться «научное собрание», то есть собрание для исследователей, для гурманов, кто хочет узнать больше, — говорит Михаил Дединкин. — Это с одной стороны, дублер нашей основной экспозиции, но с другой — есть здесь ряд художников, произведения которых на втором этаже вы не найдете.
Михаил Дединкин в первом же зале погружает нас в интернациональное явление в живописи конца XVI — начала XVII веков — «караваджизм», который нашел отклик во всех европейских школах. Его характеризуют реализм и точность в изображении натуры; свет, тени и объем ярко выражены. Сюжет этих картин, как правило, драматичен, даже если изображен просто одинокий человек, но драматизм выражен в самой позе, взгляде, фигуре. Например, «Вакх», поступивший в Эрмитаж в 1919 году и находившийся до начала Великой Отечественной в основной экспозиции, сначала был отнесен искусствоведами к кисти самого Караваджо, но теперь его атрибутируют как произведение художника его круга.
В зале, где сосредоточены работы Рубенса и его школы, Дединкин говорит о том, что Рубенс был первым художником, которому удалось, по сути, создать «рентабельный цикл непрерывного производства картин — успешное предприятие по изготовлению предметов искусства». Картины писали ученики по заказам под наблюдением самого мастера, причем сам Рубенс создавал эскиз, который потом разрабатывался учениками в больших форматах по договору с заказчиком.
А вот в следующем зале можно увидеть шедевр голландца Хендрика Голциуса (1558−1617) — выдающегося гравера и рисовальщика. Это огромный рисунок на холсте «Вакх, Венера и Церера». Художник изобразил себя на заднем плане — печального человека средних лет с правой рукой, погруженной в огонь.
— Голциус прославился как гравер на меди по всей Европе, но из-за полученного в молодости ожога правой руки не мог больше гравировать и стал писать маслом левой рукой, — рассказывает Михаил Дединкин. — И эта работа — его манифест совершенству графической манеры в трудный для него, переломный момент жизни.
Запасная галерея западноевропейской живописи дает представление и о том, как формировалась эрмитажная коллекция и из каких собраний поступали картины.
