Как работают общественные зооинспекторы и почему благая инициатива чиновников снова превратилась в «передел добра».
В октябре 2020 года в России была введена система общественных инспекторов в области обращения с животными. МР7 представилась возможность разобраться, что из этого получилось. В Петербурге две зоозащитницы одними из первых зарегистрировались в качестве общественных инспекторов и получили соответствующие удостоверения. Своей миссией они видят инспектирование приютов, в которых, по их мнению, нарушаются права животных. Мы разбирались, что из этого вышло. Похоже, что ничего хорошего.
Инспектором может стать каждый
Чтобы зооактивисты могли на законных основаниях контролировать, как обращаются с животными, летом 2020 года приказом Минприроды был учрежден статус общественного инспектора. Чтобы получить такое удостоверение нужно лишь желание и заявление, которой подается в территориальный орган Росприроднадзора. Удостоверение оформляется в течение пяти дней, оно действительно один год.
В приказе говорится, что инспекторы свою лепту в помощь животным могут внести «путем фиксации, в том числе с помощью фото- и видеосъемки, правонарушений в области обращения с животными». Свои наблюдения, подкрепленные фото и видеодокументами необходимо направлять в органы госнадзора в области обращения с животными.
В нормативных актах отмечается, что общественные инспекторы в области обращения с животными имеют право самостоятельного доступа на территории приютов для животных и в их помещения.
На бумаге все выглядит весьма благопристойно. На деле все оказалось гораздо сложнее. Пообщавшись с разными сторонами конфликта, журналист стала свидетелем борьбы за «право на добро». С одной стороны, хозяева частных приютов, которые организовали их, чтобы спасать бездомных животных. С другой — активисты, которые считают, что животным в приюте плохо, и пытаются исправить зооспасительные заведения.
«Сверхсекретный объект»
В редакцию MR7 обратились преподаватель иностранных языков в СПбГУ, обладательница двух кошек и сороки Ольга Хабарова и хозяйка хаски и пекинеса Ксения Пуховская. Они стали общественными инспекторами в октябре прошлого года, но так до сих пор и не попали в те приюты, которые волнуют их больше всего.
Ксения Пуховская и Ольга Хабарова возмущены условиями содержания животных в двух конкретных приютах: «Островок надежды», где содержатся до 700 собак и «Преданное сердце», где обитает более 700 кошек. Другие приюты их не интересуют.
Петербурженка Ксения Пуховская в зоозащите с сентября 2020 года. У нее все началось с поста в Интернете — об ужасах в приюте «Островок надежды» из деревни Лаголово Ленобласти. Жизнь Ксении в этот момент перевернулась, ради общественной деятельности, по ее словам, она даже бросила работу. Пуховская организовала группу «Непростые люди», в которой борется с порядками в приюте.
21 ноября зооинспекторы нагрянули в «Островок надежды» с общественной проверкой. Точнее хотели нагрянуть. Но их и на порог не пустили.
— Мы приехали вместе со специалистами Ветнадзора, которые должны были взять анализы, нас все равно не пустили. Более того, директор приюта Рубцова вызвала полицию и Росгвардию, — рассказывает Пуховская.
Ксения считает, что в приюте множество проблем: перенаселенность, невыносимые условия жизни собак в бытовках, антисанитария и проблема с неохотным пристройством животных в семьи. Ксения нашла документы, подтверждающие наличие в приюте инфекции лептоспироза — это справка из ветклиники за 2016 год о том, что у питомца зафиксировано заболевание. На этом основании она и потребовала проверки приюта Ветнадзором.
— Мы просто хотим прийти и зафиксировать то, что там происходит. А то, что зафиксируем — отправить в органы надзора, — объясняет Ксения свою настойчивость. — Я с 26 сентября пытаюсь туда попасть — меня не пускают. Если там все хорошо, почему мы не можем туда попасть? Какой-то сверхсекретный объект?
Ксения считает, что Екатерина Рубцова потратила полученный президентский грант не на приют, а на квартиру и телефон для сына.
— Это мошенники и коррупционеры, — заявляет Ксения (редакция MR7 подтверждений не получала и не может разделять подобные мнения). — Сборы идут незаконно. Я брала устав НКО в налоговой, и там написано, что они не имеют права вести никаких сборов. За любой неудобный вопрос о финансовых отчетах в группе приюта тебя сразу блокируют и отправляют в черный список. Вы не представляете, какие деньги там крутятся. В день на операцию собачке собирается до 150 тысяч.
Фото: vk.com/priut.ostrovok
И таких альбомов у "Островка надежды" уже более 700.
«От нас отвернулись наши друзья»
Екатерина Рубцова, хозяйка собачьего приюта «Островок надежды», пожаловалась, что из-за шума в соцсетях он остался без пожертвований со стороны пользователей «ВКонтакте».
— Ксения пишет, что я купила машину и квартиру для сына на деньги с гранта. Пора уже юристов приглашать и в суд подавать. Ведь из-за подобных заявлений у нас и пристройство животных остановилось — люди читают отзывы в Интернете и не едут к нам. От нас отвернулись все друзья и подписчики в ВК, — жалуется Рубцова.
Свое нежелание пускать общественных инспекторов на территорию приюта она объясняет уверенностью в том, что общественницам нужна не правда, а скандал:
— Ксения встречалась с нашими юристами. Те ей слово — она сразу перевирает. Зачем мне это надо? Ко мне любая инспекция, комиссия придет — я им все покажу. Вся финансовая отчетность наша находится в налоговой.
Хозяйка приюта говорит, что их единственная проблема — перенаселенность — решится после переезда на новое место.
По мнению Екатерины Рубцовой, институт общественных инспекторов совершенно бессмысленный, потому что дублирует функции надзорных органов, а также существующей ассоциаций приютов.
Мой приют — мои правила
У Ольги Хабаровой претензии к кошачьему приюту «Преданное сердце». Он расположен в Кировском районе Петербурга.
— Моя знакомая — «кормилица», так называют тех, кто кормит кошек в подвалах. Она пристроила нескольких питомцев в этот приют, а потом где-то прочла, что кошек оттуда вывозят в Германию, — возмущена Ольга. Сама она тоже черпала информацию из Интернета. Погуглила и не на шутку переволновалась, прочитав историю кота Семы. Тот в сентябре 2019-го выпрыгнул из переноски во время переезда с дачи в город, оказался в «Преданном сердце» и, по интернет-версии, оттуда его отказались отдавать хозяевам, так как доказательств, что это их кот нет — Сема не чипирован. С тех пор Ольга Хабарова «копает компромат» на этот приют. Она считает, что питерских котов оттуда отправляют прямиком на опыты в Германию и борется за смену руководства приюта.
Ольга вместе с Ксенией пыталась попасть в «Преданное сердце» в декабре 2020-го. Их не пустили, не помог даже вызов полиции. После этого на сайте приюта появились правила посещения, в которых написано, что день посещения приюта общественными инспекторами — каждая вторая среда месяца с 19:00 до 19:30.
Наталья Авласевич, директор приюта «Преданное сердце» предлагает общественным инспекторам соблюдать закон:
— Закон един для всех: для нас как общественной организации и для общественных инспекторов в сфере обращения с животными, которым я, кстати, тоже являюсь. В законе прописано, что общественный инспектор не имеет права нарушать режим работы организации, и приходить, когда ему вздумается. В той ситуации девушки (Ольга Хабарова и Ксения Пуховская. — Прим. ред.) пришли в 12 утра, когда в приюте были только сотрудники, которые занимаются уборкой. Администрация приюта в дневное время работает удаленно, а я как директор бываю после 18:00. Некому было показывать животных и рассказывать о приюте. Им было предложено прийти в часы приема.
Ольга Хабарова заявляет, что расписание и часы приема для общественных инспекторов появились уже после их посещения, а в приюте было полно людей, когда они пришли.
Авласевич просит общественных инспекторов не устраивать показательные штурмы приюта с последующими разгромными постами о том, как их не пускают.
Фото: vk.com/club97508475
Сотни кошек живут в приюте "Преданное сердце".
Мнение
«Лучше помогите»
Елена Антонова руководит кошачьим приютом «Островок» на Васильевском острове уже 9 лет. Когда-то она работала волонтером в «Островке надежды» и дружила с Екатериной Рубцовой. Потом их интересы разошлись и сейчас они практически не общаются.
Она считает, что говорить будто приюты наживаются на благотворителях может только тот, кто никогда в них не был.
— Рубцову обвиняют, как и другие приюты, в том, что она берет деньги со сборов.
А где еще брать деньги? Других вариантов-то нет. Ни один приют не пишет «помогите собрать деньги на зарплату сотрудникам» или «помогите собрать деньги на налоги». Потому что так он не соберет ни копейки.
Елена соглашается, что у хозяйки приюта Екатерины Рубцовой сложный характер, но настаивает:
— Любой человек, кто придет в приют с миром, в приют попасть сможет. У всех приютов свое устройство, как в семье. Да Екатерина сейчас защищается, и она будет зубами грызть за свое детище.
Перенаселенность приюта Елена объясняет только одним — любовью к братьям меньшим. Но понимает она и девушек — инспекторов, которым жалко собак и кошек, живущих в тесноте.
— Я когда первый раз приехала в большой приют, где было 200 собак, мне хотелось всех их забрать домой. Я понимаю это чувство. Конечно, эти девочки хотят сделать хорошо, но это все равно что прийти в чужой дом и раздавать советы. Ты лучше приди и спроси: «Чем я могу помочь?».
Фото: vk.com/club97508475
Пособачились со всеми
В Управлении ветеринарии Петербурга не смогли прокомментировать ситуацию с приютом «Преданное сердце». Зато в областном ведомстве хорошо знают о проблеме «Островка надежды». В курсе собачьих дел даже губернатор Александра Дрозденко. По его распоряжению приюту выделяют новый участок — 2 гектара земли в Лаголово, принадлежащих администрации региона. Это позволит расширить территорию, сделать более свободные вольеры, а главное, решит проблему с собственником нынешнего участка, который грозился выселить собак в никуда.
— Общественные инспекторы просто нагнетают обстановку. Они обвиняют не только владельцев приютов, но и нас в том, что мы коррупционеры. А мы пытаемся помочь, работаем с юристами «Островка надежды», с администрацией, с депутатами, — говорит начальник отдела государственного надзора в области обращения с животными и профилактики правонарушений в области ветеринарии Управления Ветеринарии Ленобласти Наталья Щагина. По ее словам, ветстанция по борьбе с болезнями животных Ломоносовского района сейчас помогает «Островку надежды» водой, так как на территории приюта нет своего водопровода, а собственник участка запретил делать скважину.
С Ольгой и Ксенией в областном управлении ветеринарии хорошо знакомы, общались с активистками, пыталась договариваться, читали их жалобы.
— Эти общественные инспекторы помогать не собираются. Их задача устроить флэшмоб, сфотографировать все, что можно, выложить в интернете и завалить все возможные органы — прокуратуру, органы исполнительной власти, жалобами, — рассказывает Наталья Щагина. — А все потом должны сидеть и отвечать на эти тысячи жалоб.
То есть вместо того, чтобы взять лопату и пойти поработать в приюте, они, извините меня, собачатся с владельцем.
Кроме того, в регионе решили поднять вопрос по поводу ограничения возможного количества животных в приютах, чтобы не было такой перенаселенности, как сейчас. Это также снимет часть вопросов.
В Петербурге власти решили, что необходимо строить государственные приюты. Пока речь о двух подобных учреждениях, для них выбираются участки. Уже определены три варианта — в Колпинском, Пушкинском и Красногвардейском районах. Районные администрации готовят документацию для начала строительства.
