Резкий скачок заболеваемости COVID-19 осенью 2020 года обострил дискуссию о том, какие ограничительные меры стоит принять в Петербурге. Эксперты опрошенные MR7 высказались на тему ограничительных мер, вводимых в Петербурге из-за коронавируса, и реакцией общества и рассказали о том, почему петербургская власть расхлябана и безвольна, как ее ошибки в прошлом влияют на настоящее и какими способами наша психика пытается защитить нас перед лицом неизвестной и страшной инфекции.
Безвольные начальники, спущенные на парашютах
Сергей Шелин, политический аналитик, обозреватель информагентства «Росбалт»:
— Во-первых, Петербург и Москва, две наших столицы, управляются совершенно по-разному. Для мэра Собянина довольно органично приказать москвичам соблюдать какие-то правила, продуманные они или непродуманные — это уже другой разговор. Московская власть довольно жесткая и многое может навязать.
Петербургская власть очень расхлябанная, децентрализованная, отделывается в основном различными пожеланиями и в общем-то не видно внятной воли что-то делать.
Вся наша властная машина хоть и считается автократической, но вообще-то она боится предпринять какие-то вещи, которые разозлят широкие массы людей. Разозлить интеллигентов ничего не стоит для нее, она делает это с большим удовольствием, но «простого» человека разозлить страшно.
Часто авторитарные режимы боятся сделать непопулярные вещи, которые не боятся делать режимы демократические. Поэтому власти еще весной боялись принять какое-то решение в связи с распространением коронавируса, которое не примут люди. Вы помните, что буквально в последние дни марта импровизировано принимались решения о самоизоляции и локдауне, двусмысленные, не оформленные должным образом с точки зрения закона.
Поэтому начали создавать инструменты по поиску виноватого, который в случае чего принял бы удар на себя. Власть искала возможности свалить всю ответственность с президентского уровня на региональный, чтобы обнаружились какие-нибудь крайние.
Сейчас каждый региональный начальник, который должен вводить или не вводить какие-то ограничительные меры, руководствуется не столько ответственностью перед гражданами, сколько вопросом, что ему за это будет от начальства. Может, если он будет жаловаться на рост заболеваемости, ему дадут за это денег, а, может, дадут по голове.
Ответственность региональных начальников, спущенных на парашютах из центра в среднем достаточно низка. Что касается нашего руководящего состава властей, они не демонстрируют ни компетентности, ни целеустремленности, никакой воли, они довольно вяло ведут себя в этой ситуации.
Теперь что касается рядовых граждан. Россияне привыкли не доверять начальству. Граждане нашей страны не очень дисциплинированы. В разных странах этот показатель разный. Например, в скандинавских странах люди вообще живут довольно изолировано друг от друга, для них режим «самоизоляции» органичен. Поэтому правительству Швеции не пришлось навязывать режим изоляции. В такой стране как наша без давления сверху вряд ли можно обойтись, люди привыкли вести себя довольно инфантильно.
Особенность нашего общества — крайняя степень недоверия к принимаемым во власти решениям. Людей все время обманывают, они ждут, что их обманут и подведут, и на это у них есть все основания.
Боюсь, что пока люди на личном опыте не убедятся, что соблюдать дистанцию, надевать маски в общественных местах правильно, они этого делать не начнут. Многие готовы рисковать, готовы к тому, что смертность вырастет. Они думают, что болезнь пройдет мимо них и умирать будут не их близкие и родные.
Разумеется, от ограничений из-за коронавируса люди очень устали. Это сильно меняет образ жизни. Каждый человек взвешивает для себя: либо он больше рискует здоровьем, но при этом возвращается к привычному образу жизни, либо он терпит ограничения, но зато меньше вероятность заболеть. И это действительно тяжелый выбор.
Привычные к небывалой заразе
Илья Утехин, социолог, кандидат исторических наук, профессор факультета антропологии Европейского университета в Санкт‑Петербурге.
— Действительно, мы сейчас часто оказываемся в ситуации, когда рядом с нами находятся люди без масок. Но в то же время эти самые люди не забывают надеть носки, но не потому что их надевать нужно, а просто потому, что есть такая привычка.
Ношение масок с самого начала ассоциировалось как временная мера из-за эпидемии. За время пандемии она не стала автоматической привычкой, не превратилась и в автоматическую потребность.
Но не нужно считать всех людей ковид-диссидентами, мы не должны забывать о больших сомнениях в эффективности мер, которые принимает наша власть в борьбе с коронавирусом. До сих пор не понятна рациональная основа некоторых решений.
В «Новой газете» недавно вышел материал под заголовком «От фуфломицинов к фуфловирам», в котором говорится о том, как на государственном уровне закупается и продвигается как лекарство от коронавируса, препарат с неустановленной эффективностью.
Вот люди и теряют доверие к власти, не прислушиваются к ней. Они думают: если власти официально проповедуют дорогущий фуфломицин, может, и все остальные меры не эффективны? То есть эта такая форма недоверия к власти в целом.
Более того, если раньше эта болезнь была нечто небывалым, то сейчас народ попривык к ней.
Как мы защищаемся от коронавируса
Дарья Еремина, кандидат психологических наук, старший преподаватель кафедры медицинской психологии и психофизиологии СПбГУ:
— Начну с того, что не все люди не соблюдают предложенные меры. На самом деле есть достаточно большое количество людей, которые стараются предостеречь себя от возможности заражения коронавирусом: они сократили количество социальных контактов, чаще моют руки с мылом, избегают общественные места и так далее.
Но с другой стороны, есть люди, которые более свободно относятся к вводимым мерам и не стремятся их в полной мере соблюдать. По моим субъективным ощущениям, это свойственно в большей степени молодым людям, тем, кому в меньшей степени грозит тяжелая форма протекания инфекции или смерть.
Почему в Петербурге не соблюдают меры безопасности, почему не выполняют простейшие предписания медиков? Для этого есть несколько факторов:
Во-первых, по данным наших исследований существует большое количество людей, не доверяющих официальной статистике и считающих ее сильно политизированной.
Во-вторых, далеко не все люди считают, что они в принципе в состоянии противодействовать заражению, то есть они думают, что ничто не сможет защитить их от коронавируса, они рассматривают это как волю случая, равную вероятность.
В-третьих, в медийном пространстве и вследствие в сознании людей существует противоречивое отношение к маскам и к их ношению. Есть большое количество людей, которые считают, что ношение масок абсолютно бесполезно и ни от чего их не защищает. И вот, что из этого вытекает. Эти люди приходят в магазин, где нужно носить маску, и надевают ее только перед кассой, чтобы им продали товар. Другие, видя все это, лишний раз задумываются, а зачем им все эти неудобства, связанные с ношением масок.
У человека обнаруживаются несколько видов реакций на болезнь или опасную ситуацию: анозогнозия, гипонозогнозия и гипернозогнозия.
Первая — отрицание. Второе — недооценивание. Третье — чрезмерное отношение. И такие реакции могут быть механизмом психологической защиты. В том случае, когда мы очень не хотим сталкиваться с угрозой для своей жизни, наша психика начинает ее отрицать, с тем чтобы беспокоить себя переживаниями по этому поводу.
