«Гуманитарное действие» во время эпидемии COVID-19

С началом карантинных мер перестали выходят на линию «Синий» и «Маленький» автобусы «Гуманитарного действия» и люди потеряли возможность прийти туда, чтобы получить чистые шприцы, стерильную воду, мази, спиртовые салфетки, поговорить с юристом, психологом, соцработником. Однако по-прежнему продолжает работать стационарный пункт помощи на Петроградской: здесь можно получить все, что было в автобусах. Кроме того, здесь дважды в неделю принимает врач. Сотрудники «Гуманитарного действия» сами выезжают к людям, чтобы привезти АРВ-терапию. Они привозят терапию и в туберкулезную больницу.

Работает, как и работал, проект выездной паллиативной помощи, помогая почти ста людям — практически у всех есть тяжелый опыт наркозависимости, ВИЧ, еще много сопутствующих заболеваний, среди которых инсульты, ИБС и другие. Даже в условиях самоизоляции удается помогать в восстановлении документов.

В общем, работа как работа, помноженная на усложнившиеся условия.

Вот история одного из тех людей, кто получил помощь.

Ему просто сказали, что на работу приходить больше не надо, свободен. И от работы, и от денег.

Николаю 39 лет, он находится на АРВ-терапии с 2007 года, уже перенес туберкулез и менингит. У Николая инвалидность третьей группы, есть небольшая пенсия. Ковидный карантин застал его еще и безработным. Работал без оформления в магазине запчастей, то есть расчет получил в один день и безо всякого выходного пособия. Ему просто сказали, что на работу приходить больше не надо, свободен. И от работы, и от денег.

Поехать за терапией он сам не смог, не было ни сил, ни мелочи на метро. Николай позвонил в «Гуманитарное действие» Алесе Шагиной., координатору программы помощи людям, употребляющим наркотики. Про «Гуманитарное действие», про «Синий автобус» Николай в курсе, но сам на автобус никогда не приходил.

Николай живет один, телефон «Гуманитарного действия» нашел в Интернете.

Алеся привезла Николаю и терапию на три месяца, и продуктовый набор, и средства личной гигиены. Николай говорит, что его все это не просто выручило, а невероятно поддержало.

«Я просто выживаю, совсем один, по ЖКХ долг в 50 тысяч рублей, боюсь, как бы пенсионный счет не арестовали, — рассказывает он мне по телефону. — Я бы пошел работать. Хоть вахтером, хоть простую работу какую-нибудь, грузить-то у меня сил нету, но при деле хочется быть, когда человек при деле, проще как-то справляться».

Жизнь Николая сейчас очень скромна: «Варю макароны, гречу, если есть мелочь, то крылышко куплю, суп сварю с картошкой, морковкой и луком».

Николай с десяти лет рос без отца, того убили на улице. Сейчас у него есть только мама, пожилая, больная, живет недалеко, но они почти не общаются: «Мать сидит на инвалидности, ей не до меня, соцработники ей продукты приносят». Жена Николая умерла, а единственная дочка живет под опекой — Николая как наркозависимого давно лишили родительских прав.

Николай сейчас редко употребляет вещества — и денег нет, и здоровья. После 2011-го, когда переболел менингитом и еле выкарабкался, то начались проблемы с памятью.

Появление в жизни сотрудников «Гуманитарного действия» — это как приоткрытая дверь, свет, что-то такое человечное и важное.

А начиналось все не так — в 2000 году в 19 лет Николай, тогда студент, начал колоться героином. Объясняет это тем, что город тогда был наводнен дешевыми наркотиками. Потом было несколько судимостей, несколько ходок — в ИК в Карелии и в Яблоневку.

Николай говорит, что он «нормальный человек, короче» — потому что все равно всегда пытался работать, не производил впечатления опустившегося. Но сейчас стало совсем невыносимо. И появление в жизни сотрудников «Гуманитарного действия» — это как приоткрытая дверь, свет, что-то такое человечное и важное.

Как получить помощь «Гуманитарного действия» во время эпидемии COVID-19 можно узнать здесь: https://haf-spb.org/kak-poluchit-arv-terapiyu-na-dom-vo-vremya-samoizolyaczii/.

--