Опасность массового заражения подопечных в психоневрологических интернатах (ПНИ) стараются предупредить не просто изоляцией — команды сотрудников и волонтеров уходят туда на работу вахтами — две недели там, две недели дома на самоизоляции и снова на работу.
Жизнь и смерть Ильи
Илья Д. умер в Покровской больнице. Привезли его 12-го, а не стало молодого человека на следующий день, он умер от вирусной пневмонии. Илье было 19 лет, но жил он в ДДИ № 4 в Павловске.
Илья — это тот самый мальчик, фото которого — фото истощенного ребенка — взорвало соцсети в октябре 2010 года. Илья — тогда еще совсем маленький, лежал, отвернувшись к стене. Незадолго до этого в Детский дом-интернат № 4 в Павловске перестали пускать волонтеров. Илья, который и так был очень слаб, страдал от одиночества. И слабел еще больше. Скандал с фото Ильи был грандиозный — в Петербург прилетал тогдашний детский омбудсмен Павел Астахов, директор ДДИ была уволена, волонтеров благотворительной организации «Перспективы» стали пускать в детдом.
Про Илью мы писали снова https://mr-7.ru/articles/194667/ в декабре 2018 года. Ему исполнилось 18 лет, его надо было переводить во взрослый психоневрологический интернат — ПНИ. Но его и таких же, как он, слабых ребят, которые в свои 18 выглядят как трехлетние, просто опасно было переводить во взрослые интернаты — смертность там среди таких людей слишком высока. Тогда «Перспективы» боролись за то, чтобы слабых ребят не переводили из детдома или создавали специальные «милосердные» отделения во взрослых интернатах. И все это получилось — Илья остался в детдоме, к нему приходили его волонтеры, в ПНИ № 3 создали отделение милосердия для других слабых ребят.
И вот Ильи нет. А коронавирус в интернате есть. Огромные и не очень — дома престарелых и интернаты для инвалидов стали в пандемию опаснейшими местами. Примеры и Италии, и Испании, и даже гордящейся вырабатыванием «стадного иммунитета» Швеции, в которой 87 процентов смертей пришлись на дома престарелых, показали, что места, где собрано много пожилых и/или слабых людей становятся местами массового заражения и могут стать местами массовой гибели людей.
Письмо четырех
Еще в начале апреля было разослано по регионам письмо — за подписями трёх министров: Минтруда и соцзащиты, Минздрава, Минпросвещения и главы Федеральной службой по надзору в сфере защиты прав потребителей — если возможно, способствовать тому, чтобы из интернатов и домов престарелых людей можно было взять домой, в специально арендованные квартиры, в пустующие сейчас реабилитационные центры — вывезти, вывести, разукрупнить, эвакуировать. Максимально уберечь.
Письмо, конечно, возымело действие. В Петербурге «Перспективы», ГАООРДИ и Центр «Антон тут рядом» в общей сложности вывезли 26 тяжелых инвалидов. В Москве сотрудники хосписа «Дом с маяком» взяли из интернатов тяжелых детей.
Но в некоторых регионах оказалось сложно вывезти вообще хоть кого-то — людям некуда вывозить, они боятся, что не справятся. Если бы успели до пандемии принять закон о распределенной опеке, когда у человека опекун — не только интернат в лице директора, то, возможно, желающих забрать людей из интернатов было бы больше.
«Пандемия должна стать переломным моментом. Сейчас очевидно, что мы упустили время. Мы проигрываем, потому что слишком медлили. Если бы закон о распределенной опеке был принят три года назад, то сегодня НКО, забравших к себе на проживание детей и взрослых из интернатов, было бы в десятки раз больше, — уверена Нюта Федермессер, член Центрального штаба ОНФ, автор проекта „Регион заботы“. — Никакими средствами индивидуальной защиты нормальную эпидемическую обстановку в огромных социальных учреждениях, где проживает несколько сотен человек, не обеспечить».
Туалет и душ на этаже, коридорная система, палаты, рассчитанные на несколько человек. Никакая «самоизоляция» не поможет тут. Мы уже имеем пример интерната в Вязьме, интерната в Москве, где произошли массовые заражения людей.
Мы уже получили пример Петербурга, когда подопечных ПНИ -10 с коронавирусной инфекцией привезли в больницу на Старорусской: лежачих и беспомощных либо очень беспокойных людей, которым нужны и психотропные препараты и особый уход.
Медики со Старорусской были к таким пациентам не готовы, а из ПНИ лекарства не передали.
По словам руководителя ГАООРДИ Маргариты Урманчеевой, нахождение человека с тяжелой инвалидностью в условиях медицинского стационара и до пандемии вызывало проблемы: «Лечить их будут, но ухаживать за ними там некому».
Пандемия обнажила не только проблему с «оптимизацией» медицины, но проблемы и огромных ПНИ. «Мне кажется, что нынешняя пандемия сделала выпуклыми те вещи, которые сотрудники НКО пытались донести до власти и общества долго, но не получалось. Ад в учреждениях начался уже давно, но сейчас он виден всем. Самих огромных закрытых интернатов в принципе не должно быть», — говорит Любовь Аркус, основатель и президент фонда «Выход в Петербурге», создатель Центра «Антон тут рядом».
Вахтовый метод
Распоряжением главного санитарного врача Петербурга Наталии Башкетовой волонтерам разрешили в пандемию помогать соцзащите. Но они, как и сотрудники интернатов, должны там жить вместе с подопечными, чтобы не стать переносчиками вируса.
А на федеральном уровне принято решение о вахтовом методе работы. Сотрудники изолируются с подопечными на 14 дней, потом смена сотрудников меняется. Безусловно, команда заходит на изоляцию в интернат со свежим подтвержденным отрицательным тестом на COVID-19. То же самое — и волонтеры. «В 46 регионах уже проведено полное или частичное закрытие стационарных организаций социального обслуживания на карантин, из них в 29 регионах — карантин во всех организациях, — рассказала Ольга Баталина, заместитель министра труда и соцзащиты России. — Еще в 23 регионах приняты необходимые решения и учреждения готовятся к закрытию. В оставшихся 16 регионах в настоящий момент обсуждается вопрос перехода на особый порядок работы в форме полного карантина». Баталина сказала, что сотрудникам, уходящим на вахту, должны платить дополнительно — это забота регионов.
«Очень-очень хочу обратиться ко всем: сейчас нам всем жизненно важно вовремя знать, где, в каких учреждениях случилась вспышка, — говорит Елизавета Олескина, руководитель фонда „Старость в радость“. — Категорически нельзя скрывать такие случаи. Это так же опасно, как сеять панику. И то, и другое приведет к тому, что справляться с бедой будет еще тяжелее. Спасти людей сейчас можно только совместными усилиями социальных служб и общественных организаций, местных сообществ».
По данным Министерства труда и соцзащиты России в стране сейчас 1389 ПНИ, в них проживают 297 тысяч человек. По данным на 23 апреля, у 457 из них подтвержден диагноз COVID-19: это 390 проживающих и 67 сотрудников. В семи регионах и 16 ПНИ. Из 457 человек госпитализировано 120, остальные остаются в ПНИ — у них COVID-19 в легкой форме. Но это не значит, что они, если не будут соблюдаться меры защиты, не станут источниками заражения других.
Шестеро смелых
«Перспективы» уже сформировали такой отряд, который уйдет в изоляцию вместе с подопечными ДДИ № 4.
«Отряд в Павловск в детский дом собран! Представляете! Шестеро смелых! Это сотрудники, волонтеры „Перспектив“, „Шага навстречу“, „Антона тут рядом“.
Друзья, спасибо всем вам огромное, что читали и переживали и писали! Благодаря вашему вниманию и неравнодушию мы теперь готовим первых добровольцев… почти как на Марс. Всего лишь в обсервацию в детский дом. Ужасно волнуюсь. Ни у кого из нас нет такого опыта. Мы не знаем, чего ждать, но должны хорошо подготовиться, пишет в соцсети Екатерина Таранченко, исполнительный директор „Перспектив“. — Короче, в корпусе ДДИ есть подтвержденный случай коронавируса (смертельный…) и несколько госпитализированных с подозрением, в том числе с пневмонией. Консультировалась с эпидемиологом: специалист говорит, что для защиты самих добровольцев и детей от них как от потенциальных носителей нужен полный комплект защитной одежды. Ещё и сменяемый несколько раз в день — ровно столько, сколько раз люди будут возвращаться в блок, где живут дети. Ещё раз: оптимально нужны костюмы, респираторы, очки. Мы просеяли весь Иернет — в открытом доступе всё закончилось, все ждут поставок»
И здесь снова встает та же самая проблема, что у медиков — СИЗы. Глава комитета по соцполитике Александр Ржаненков говорит, что нужны респираторы, маски, перчатки. Да, нужна помощь благотворителей, чтобы обеспечить персонал и волонтеров средствами индивидуальной защиты. Первый отряд волонтеров уходит в Павловск в понедельник.
