Истории

Блокада гипертрофированного оптимизма

Утверждена конкурсная документация и объявлен открытый конкурс на создание новой экспозиции в Музее обороны и блокады Ленинграда, что в Соляном переулке. Музей планируется создать в стиле «сталинского ампира» таким, каким он был в 1944 году. Историк Юлия Кантор рассказала MR7.ru о том, почему это по меньшей мера странно.

Экспозиция должна открыться 8 сентября 2019 года — в День памяти начала блокады. Итоги конкурса, скорее всего, подведут в десятых числах июня. То есть для создания экспозиции времени невероятно мало — по условиям конкурса к 23 августа она должна быть готова.

Максимальная сумма контракта — 150 млн рублей, ровно столько, сколько 27 января выделил из резервного фонда президента РФ Владимир Путин «в целях частичной компенсации на создание новой экспозиции».

Проектную документацию по созданию первого этапа новой экспозиции Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда разработало ООО «Рест-Арт»,. Документы выложены в открытый доступ на сайте госзакупок.

МР7.ру попросил Юлию Кантор, доктора исторических наук, профессора кафедры всеобщей истории РГПУ имени А. И. Герцена прокомментировать эти документы.

- Юлия Зораховна, на ваш взгляд, согласно этому документу,  каким мы увидим 8 сентября обновленный Музей обороны и блокады Ленинграда в Соляном переулке?

- Прежде чем говорить собственно о концепции создания  будущей экспозиции, которая представлена, отмечу, что сначала мне пришлось продираться сквозь бюрократические и стилистические нагромождения этого текста.

Написано это очень неряшливо, что создает определенное предварительное впечатление о создателях документа и наводит на невеселые мысли об  их отношении к теме.

Продравшись через этот тяжелый трехсотстраничный текст,  можно сделать некоторые выводы,  которые заставляют задуматься о том, блокадный ли это музей и обновленный ли? Стоит обратить внимание на ряд ключевых моментов.

Во-первых,  в техническом  задании обозначено, кто входит в  коллектив,  который должен заниматься его исполнением: там есть искусствовед, там есть журналист, там есть инженеры и нет… историка!. Я впервые сталкиваюсь с подобным – когда в техзадании на создание музейного пространства, посвященного истории, не предусмотрено, что в его воплощении должен принимать участие историк. Это какое-то новое – и, увы, малопрофессиональное - слово в музейном деле XXI века. Предвижу возражения: контентом будут заниматься приглашенные историки, а ТЗ  - это «общий план». Но именно в общем плане и необходима четкая историческая подоснова. Ее там нет.

Во- вторых, но тоже по существу – и  это не косметический вопрос,  а содержательный. Я абсолютно не понимаю принципа:  если это музей музея (есть такой прием в музеологии,  когда вы фактически воссоздаете то, что было создано много лет назад,  в нашем случае это 1944 год), то  вы  показываете реально -  как это было, при этом снабжая экспозицию внешними комментариями, чтобы погрузить посетителей в контекст эпохи. Это единственное, чем можно объяснить увлеченность создателей этого документа «сталинским ампиром» и прочими атрибутами того времени.

Но в этом случае необходимо понимать, что, создавая музей музея,  авторы обязаны «передвинуть» его в  XXI век, а, значит, это требует серьезного продолжения.  Возможно,  это продолжение случится на новых пространствах музея, которые будут переданы ему от Минобороны. Но пока этого нет, и мы понятия не имеем, когда это будет.

А пока даже на уровне прочтения техзадания начало экспозиции вызывает, я бы сказала, некоторый профессиональный и эстетический шок: нам предлагают попадать в пространство Ленинградской блокады – пространство трагедии  через гипертрофированный оптимизм советско-сталинского образца.

Да, можно «погружать» в тему, следуя «обратным ходом» -  от Победы к трагедии, но тогда следует объяснить (визуально-музеологически и смыслово)  - почему используется такой прием? Этого нет. Музей должен быть музеем блокады и обороны, а не обороны и блокады, акцент должен быть сделан на блокаду, а в данном случае этого не происходит.

Я вообще, за бравурной первой частью, она же, судя по всему, и ключевая, не вижу продолжения темы блокады. Вот я прочла эти триста с лишним страниц, в том числе концептуальную часть о выставочном пространстве, и не увидела здесь темы блокады.

- Но там же перечислено большое количество подлинных блокадных предметов, даже игрушки, поднятые со дна Ладожского озера – с утонувших машин, где ехали дети.

-Да, там перечислено  огромное количество предметов,  но это может быть экстраполировано на любой другой музей, посвященный, причем в советском мироощущении, Великой Отечественной войне. Что-то про войну - фрагментами и набросками. И нечто подобное  я видела, например, в абсолютно советском по форме и содержанию музее в Волгограде. Там тоже по такому же принципу сделан музей, но даже там про трагедию мирного населения сказано больше.

В-третьих,  мне не совсем понятен тематический подбор: «Бомбоубежище», «Блокадная комната», «Блокадный магазин», «Улица города», «Мастерская художника», «Промышленность», « НКВД», «Эвакуация». Принцип выбора тематических блоков ничем не обоснован.

Понимаете, получается некий комплекс,  состоящий из абсолютно разных по подходу и по наполнению блоков. Почему «Эвакуация» как единая эпопея присутствует,  это имеет  абсолютное право на существование, а темы «Культура» -  нет? То есть выбирается «Мастерская художника»,  но попробуйте ее в блокадном формате воссоздать? Наверное, это можно, но тогда это делается совсем не теми приемами,  которые описаны здесь же. Или тема «НКВД». Из того набора экспонатов,  который указан в перечне -  сейф, портреты, пишущая машинка и так далее – я не понимаю, при чем  здесь блокада,  этот набор мог быть в любом регионе СССР и без войны. 

Я не  вижу здесь специфики деятельности НКВД в блокадном Ленинграде. Меж тем специфика была,  она достаточно зрима и важна, опубликованы весьма интересные документы о работе НКВД в блокадном городе. Но здесь нет ничего из  современных достижений музейного и исторического дискурса последних 30 лет. 

Нет и ключевой для Ленинграда в блокаде темы – медицины. А ленинградская блокадная медицина  - это легендарная героическая и трагическая история, а  ее вообще тут нет. Как это может быть?

Мне кажется,  что создатели этого технического задания находятся в плену стереотипов  – эстетических, идеологических, музейных – советского времени: эта ностальгия  по сталинскому ампиру и латуни, огромным портретам, венкам и лентам и конкретно-предметный подход…

Может, им ликбез музейный организовать – сводить в Музей политической истории, например? Я не сторонник массированной мультимедийной начинки, но и перегрузка экспонатами атмосферы не создает.  Здесь  я вижу нечто эклектичное, такие мозаичные пятна, не складывающиеся в единую картину. Но самая большая проблема этого технического задания на экспозицию музея – примитивизация темы, здесь нет Ленинградской блокады, есть отдельные рассказы, не погружающие в знание и не будящие воображение. Образа блокады - многомерного, многопланового, трагического и героического - здесь нет.

 

share
print