В ноябре 1824 года в Петербурге произошло самое сильное наводнение, а спустя без малого сто лет — в сентябре 1924-го — второе по силе. В год «двойного» юбилея в особняке Румянцева музей истории города открыл масштабную выставку с красноречивым названием «Непотопляемый», где можно узнать о петербургских потопах и борьбе с ними.
Фото: Елена Скородумова
Футштоки и ординары
— Наводнения, как известно, стали неотъемлемой частью истории Петербурга с самого его основания, — говорит директор филиала Государственного музея истории Петербурга — Особняк Румянцева Татьяна Шмакова. — Мы решили вспомнить основные вехи этих событий, нашедших свое отражение в литературе, живописи, и отобрали из десяти фондов нашего собрания более 140 экспонатов, связанных с петербургскими наводнениями разных лет. Многие из них выставляются впервые.
Ещё когда Петербург только начинали строить, Петру I говорили, что городу всегда будут угрожать морские наводнения. Вода поднялась на 211 сантиметров спустя всего три месяца после начала строительства. Это было в августе 1703 года. Пётр I издал тогда приказ укрепить Заячий остров, а в случае надвигающихся бедствий сообщать о них выстрелами из пушки со стен Петропавловской крепости. Он был твёрдо уверен, что сможет обуздать стихию и понизить уровень воды в Неве с помощью сети каналов. Но это, как мы знаем, не помогло. Наводнения преследовали город больше трёх столетий. А предупредительные выстрелы петербуржцы слышали при приближении каждого водного удара до начала XX века.
— Первый в России футшток — специальная рейка с делениями для измерения подъёма воды — был установлен 1715 году по указу Петра I у стены Петропавловской крепости, — продолжает рассказ Татьяна Шмакова. — Благодаря ему был определён ординар, то есть нормальный уровень воды при безветренной погоде, нулевая точка. В 1878 году у Горного института основали водомерный пост с футштоком, который работает и в наши дни. Наводнением считается подъём воды в Неве более 150 сантиметров.
Фото: Елена Скородумова
Вдохновение и Пушкина, и Буллы
Петербург пережил более 320 наводнений, катастрофическими — с подъёмом воды более трёх метров выше ординара — считаются три. Они случились в 1777, 1824 и 1924 годах. Организаторы выставки особое внимание решили уделить наводнениям 1824 и 1924 годов, 200-летие и 100-летие которых отмечается нынешней осенью.
Наводнению 1824 года посвящён отдельный раздел экспозиции. Он начинается словами Александра Сергеевича Пушкина из его последней поэмы «Медный всадник»: «…И всплыл Петрополь как тритон, По пояс в воду погружён».
Копии рукописи этого произведения предоставил Пушкинский дом, где хранится её оригинал. Посетители выставки могут увидеть другую редкость — 11 иллюстраций к поэме. Эти литографии выполнил художник Александр Бенуа в 1916 году. Есть возможность полюбоваться ещё одной работой художника — акварелью, на которой изображен Александр Пушкин, стоящий у Зимней канавки. Написанная в начале XX века акварель показывается широкой публике впервые.
— Ещё одно крупное наводнение произошло в год 200-летия Петербурга — 12 ноября 1903 года, — рассказывает куратор выставки Татьяна Тверье. — Впервые такое бедствие удалось зафиксировать на фото- и кинопленку. Из фонда фотографий и негативов нашего музея мы выбрали наиболее интересные. А ещё решили выставить работы Карла Буллы, хранящиеся в Центральном государственном архиве кинофотофонодокументов. Карл Булла сам выпускал открытки, и у всех гостей выставки будет возможность познакомиться и с этой гранью творчества знаменитого фотографа.
Картина по мотивам наводнений уже времён Ленинграда. Иллюстрация предоставлено музеем истории города
«Всё равно большевиков не смоет»
Огромный массив материалов на выставке посвящает в историю наводнения 1924 года. В летопись города этот удар природы вошёл как второе по силе наводнение — воды Невы тогда поднялись на 369 сантиметров выше ординара.
Разбушевавшаяся век назад Нева наделала массу бед. Наводнение было воспринято как вызов. Но не контрреволюции, а матушки-природы. Власти Ленинграда объявили военное положение. Призвали жителей идти «навстречу слепому врагу сплоченными пролетарскими рядами». В обращении ко всем трудящимся руководство выражало надежду на то, что и «это испытание ленинградский пролетариат вынесет с честью».
Городские улицы в те дни патрулировали красноармейцы и милиционеры. Они не только следили за порядком, но и пресекали многочисленные попытки спекуляции — перепродажа продуктов по завышенным ценам запрещалась. Под усиленную охрану были взяты рынки и склады. А горожане с утра до ночи разбирали завалы, очищали город от мусора.
Ленинградцы широко обсуждали случившееся, вспоминали старую поговорку «огонь — разбойник, но вода — вор». Причинённый ущерб оценивался в миллионы рублей. Поговаривали, что наводнение — это наказание за недавнее переименование Петрограда в Ленинград. А известный учёный Николай Пунин записал в дневнике: «Вечером был в одном доме в гостях: разговоры опять о наводнении; кто-то из-за угла говорит: «Что вы все так радуетесь наводнению, всё равно большевиков не смоет». Всеобщий вздох сожаления: «Да, не смоет»».
О разгуле водной стихии в Ленинграде живо рассказывают рисунки Петра Карягина, Александра Вахрамеева, Александра Ротача, Николая Быльева-Протопопова. А найденные в музейной коллекции карты-схемы демонстрируют, насколько огромной была территория затопления города в сентябре 1924 года.
Фото: Елена Скородумова
Летопись потопов
Но самый, наверное, уникальный экспонат нынешней выставки — памятная табличка 1777 года. Ещё в XVIII веке появилась традиция устанавливать на домах в центре Петербурга таблички, на которых отмечался уровень подъёма воды в разные годы. Несколько таких воссозданных мемориальных досок находится в арке Невских ворот Петропавловской крепости, где отмечены наводнения 1752, 1777, 1788, 1824, 1924, 1975 годов.
Новые памятные доски были выполнены в конце 1970-х. В то время под руководством архитектора-реставратора Ирины Бенуа проводились реставрационные работ в Петропавловской крепости. Оригинальную доску 1777 года из белого мрамора передали Государственному музею истории Санкт-Петербурга.
Фото с выставки: Елена Скородумова
Усмирение стихии
Есть на выставке ещё один интересный раздел. Из него мы узнаём о том, как город боролся с наводнениями. Уже в феврале 1825 года, вскоре после катастрофы 1824 года, император Александр I объявил конкурс на лучший проект защиты Петербурга от наводнений. И российский инженер и математик французского происхождения Петр Петрович Базен предложил отделить Невскую губу от Финского залива. Его проект стал, можно сказать, прообразом дамбы. Но в XIX веке проект посчитали чересчур сложным. И его отложили в сторону.
Строить дамбу начали уже в советское время. В 1979 году была объявлена ударная стройка. Но в 1990-е из-за нехватки средств строительство пришлось заморозить. Возобновили его в 2001 году. Открылся комплекс защитных сооружений Петербурга от наводнений в 2011 году.
Одиннадцать защитных дамб, шесть водопропускных сооружений и два судопропускных решили давнюю проблему раз и навсегда. В обычный день сооружения открыты, но в случае угрозы наводнения их опускают. С августа 2011 года было предотвращено уже 36 наводнений, и самое крупное из них могло произойти в декабре 2011 года, когда вода поднималась на 294 сантиметра.
Организаторы выставки показали, как рождалась дамба — найдены проекты сооружений для защиты Ленинграда от наводнений, выполненные архитекторами Александром Жуком, Владимиром Фрайдгельдом, Владимиром Лемеховым.
— Работая над экспозицией, мы обратили внимание на то, что во время каждого крупного наводнения город выживал не только благодаря стойкости его жителей, но и невероятной сплоченности людей, что видно и на фотографиях, и на картинах художников, — отметила Татьяна Тверье. — Новой выставкой мы также хотели показать, что Петербург — особенный город, который всегда мужественно переживал все беды.
Выставка начинается со слов Пушкина и заканчивается его же фразой: «Красуйся, град Петров, и стой. Неколебимо как Россия, Да умирится же с тобой И побежденная стихия».
Когда: до 2 июня 2025 года, с 11:00 до 18:00, выходной — среда.
Где: Особняк Румянцева, Английская набережная, 44.
6+
