На контроле у Бастрыкина: почему глава СК должен спасать деревню в Ленобласти

Историческое отсутствие всего

От Петербурга до деревни Сабры — всего 60 километров, от Гатчины — 15, а от ближайшего крупного посёлка Новый Свет — восемь. «Последняя миля» проходит по грунтовке с выбоинами. На въезде в деревню — помойка, чуть дальше — спортивная и детская площадки. Дома — от покосившихся избушек до особняков не хуже тех, что в Комарово.

Две улицы, пожарный проезд. На столбе флаги — России и знамя Победы. У колодца встречаем Наталью.

— Я тут техническую воду беру, она пару часов постоит — и чёрный осадок будет. А на питьё берём у соседа — подальше, — рассказывает женщина.

Ей около 60. Она родилась в Сабрах. Потом жила в Петербурге, сейчас снова постоянно в деревне.

— Когда я родилась, дороги и тогда у нас не было. Дед мою маму на лошади до Бора (соседней деревни. — Ред.) довёз, а там уже скорая стояла — в Гатчину, в роддом забрала, — рассказывает Наталья.

Магазин в деревне она тоже не застала, хотя когда-то он был. Наталья вспоминает только его руины. Но в советское время, да и много лет потом в деревню приезжала автолавка, сначала несколько раз в неделю, потом только один день, а года три назад и она перестала наведываться в тупиковые Сабры — покупателей мало, дорога плохая.

— А на помойку идти?.. Бабе Соне 96 лет было, недавно только умерла, так ей через всю деревню нужно было пройти от дома до мусорки. Что за издевательство? — продолжает жаловаться Наталья. — А почта? Отделение в Лукашах. Кто пошёл, тот на всех квитанции и взял. К нам уже и не носят.

Но что там почта — люди жалуются даже на пожарных. В деревне недавно сгорело два дома, один буквально месяц назад.

— Пожарные приезжают и спрашивают: а где тут у вас воду можно взять? Как так-то? — возмущена Наталья.

Колодец, у которого мы беседуем с Натальей, недалеко от железной дороги. Там то и дело проходят товарняки. Недалеко полустанок — Саборы. Только там уже давно не останавливаются поезда. В советские годы до деревни ходила «летучка», или, как её ещё называли, «подкидыш» — небольшой состав возил местных до соседних посёлков и даже до Гатчины. Но это тоже уже совсем древняя история.

«Тут люди всё-таки живут»

Летом в деревне людно, приезжают дачники. Правда, местные говорят, что их становится меньше — убивать машины ради выходных на природе народ не хочет, дома продают.

Тут же рядом участки выдавали многодетным семьям. Но детей в деревне намного больше не стало. «Льготники» стараются землю продать и вложить деньги во что-то более перспективное.

— Говорят, по документам у нас чуть ли не асфальт тут, — смеётся Наталья.

— А по факту чего учудили! — добавляет её соседка Юлия. — Привезли гальку, огромные булыжники и засыпали нам улицы. Да по ним же не пройти, на велосипеде не проехать. А тут люди всё-таки живут — и с детскими колясками ходим, и внуки на велосипедах катаются, да и вообще — я на каблуках тоже хочу ходить, я не женщина, что ли. В итоге сгребли все их камни на обочину, и то лучше стало.

Соседи про местные власти слова доброго не скажут. Жалобы и письма они писали уже во все инстанции — от «сельсовета» (муниципалов в Новом Свете, к которому приписаны) до, как водится, президента. Несколько лет ругались с РосАвтоДором и ГИБДД. Общественный транспорт по дороге нельзя запускать, потому что она не соответствует нормам безопасности, нормы безопасности не повысить — потому что нет денег, и так годами и кругами. Сроки ремонта дороги 41К-508 (так официально на картах обозначен проезд до Сабр), по словам местных, в бумагах регулярно смещались — 2022-й, 2025-й, 2027-й, и то и дело появлялась приписка — «при выделении дополнительного финансирования».

Только в 2023-м родители добились, чтобы в деревню запустили школьный автобус, его предоставил региональный комитет по образованию. В прошлом учебном году им пользовались восемь детей, в этом осталось пятеро. А без автобуса им бы пришлось пять километров идти вдоль леса, если вдруг некому из деревни подвезти до посёлка.

Протокол, опрос, грейдер

— К нам даже таксисты не хотят ехать. Только если новенькие, а опытные — отказываются, — говорит Виктория.

Это она написала комментарий в соцсетях СК с просьбой разобраться в бедственном положении деревни.

У Виктории двое детей — младший ходит в школу, старшая недавно окончила и теперь учится в колледже. Её школьный автобус не забирает — каждый день семье нужно решать, как девушка доедет до Нового Света и обратно. Вариант — пешком пять километров вдоль леса — крайний, и его стараются избегать.

— После моего комментария в соцсетях СК уже 20 октября ко мне приехала следователь, провела опрос — не только меня, ещё нескольких человек в деревне опросила, сказала, что обратится к главе новосветской администрации в рамках проверки, составила протокол, но, возможно, нас ещё вызовут, — говорит Виктория.

Уже 23 октября на дороге в Сабры заметили трактор, который ровнял дорогу.

— Они даже где-то подсыпали трассу, правда, не там, где надо, — но хоть что-то, — добавляет Виктория.

«В СУ СК России по Ленинградской области по доводам комментария начата процессуальная проверка», — сообщается на официальном канале комитета.

— Я не говорю, что мы ждём, что сразу всё решится и дорогу нам сделают, но хоть что-то можно сделать? Вложить хоть какие-то деньги в деревню? Я не представляю — это мы живём под Петербургом, возле Гатчины, не в сибирской глуши — а что же там? — задаётся вопросами Виктория.

О результатах проверки Александру Бастрыкину должен будет доложить руководитель СУ СК России по Ленинградской области Сергей Сазин. А местные наблюдают — изменится ли что-то в деревне или нет.