Петербургскому фигуранту резонансного дела «Сети»* Виктору Филинкову в начале ноября исполнилось 29 лет. Это был его третий день рождения в колонии, и впервые ему там не сделали никакого особенного «подарка». Раньше его ждали сюрпризы, которые даже сложно было представить — например, новая роба с осколком бритвы внутри. В общей сложности Филинков в заключении шесть лет. За это время он многое повидал, ему уже грозили отправкой в зону боевых действий, правда, такие «шутки» он быстро пресёк. Сейчас он находится в отряде строгих условий — «для злостных нарушителей». И постоянно судится с колонией. Мы поговорили с его девушкой и защитницей Евгенией Кулаковой, которая любит его всей душой и помогает отстоять права за решёткой.
Виктор Филинков — программист и антифашист, уроженец и гражданин Казахстана. В студенческие годы жил в Омске, потом переехал в Петербург. Учился на программиста, но университет не закончил, поскольку начал добиваться успехов в IT и без диплома.
Ещё в Омске погрузился в среду анархистов и антифашистов, участвовал в уличных противостояниях с неонацистами. В Петербурге остался верен этой системе взглядов.
В 2018 году его задержали, а в 2020 суд признал его виновным в том, что он участвовал в анархистской организации «Сеть»*, которая планировала осуществить «насильственный захват и ликвидацию государственных органов и институтов государственного управления». Его приговорили к семи годам общего режима.
Поздравления с днём рождения: лезвие в робе, грязная камера в ШИЗО
Филинков отбывает срок в оренбургской колонии с августа 2021 года. Он ехал туда этапом из Петербурга полтора месяца, и сразу после этого его встретили наказанием за нарушение дисциплины. С тех пор полтора года он практически не выходил из ШИЗО (штрафных изоляторов) и ПКТ (помещений камерного типа). Один раз его даже вывозили в другую колонию в ЕПКТ (единое помещение камерного типа, наиболее строгий вид изоляции). Его защитники оспаривали каждое такое наказание в суде, и в ряде случаев доказали неправоту колонии.
— Первый выговор ему сделали за то, что он не поздоровался с сотрудником колонии. Но дело в том, что в СИЗО не было такого правила, что нужно каждый раз при встрече здороваться с каждым сотрудником, а в колонии оно есть. Нам удалось доказать, что Виктору назначили взыскание до того, как он ознакомился с новыми правилами. Взыскание отменили и прокуратура, и суд, — вспоминает Евгения Кулакова.
Из первых двух лет в колонии полтора года Филинков провёл в особых условиях изоляции — в частности, в ШИЗО. К 2023 году, на фоне постоянных судов против колонии и желания Виктора перевестись в другое место, поближе к сестре в Екатеринбург, к нему стали относиться более равнодушно. Но он по-прежнему находится в отряде строгих условий, отдельно от большинства заключённых. Сейчас в этом отряде всего трое «злостных нарушителей порядка», считая его.
За 836 дней в колонии:
дней в ШИЗО, ПКТ и ЕПКТ — 404
из них в одиночной камере — 337
суд признал незаконными — 221
— Для отправки в ШИЗО поводы были разнообразные. От обычных, типа нарушил форму одежды, расстегнул пуговицу, снял куртку невовремя, выразился жаргонными словами — до изощрённых. Например, сдвигают время отбоя, а у Вити, как и у остальных, нет часов.
Сознательно убирают все общественные часы: одни сняли, другие положили вниз циферблатом. Позднее ведут на сон и оформляют взыскание
за то, что он ложится спать в неположенное время. Таких фокусов с часами было несколько. Всё это мы оспорили в суде, — рассказывает Евгения.
Ещё несколько раз Виктора пытались привлечь к общественным работам по уборке территорий. Из-за неформальных норм в колонии это могло понизить его социальный статус среди других заключённых. И, вдобавок к этому, у него болит спина, поэтому соглашаться он не спешил. За что его тоже наказывали.
— В колонии предлагают уборку тем, на кого надо надавить, поставить в унизительное положение. В случае с Витей они использовали это постоянно. В колонии есть уборщики по найму. Поэтому «работы по благоустройству» среди заключённых — это символическое явление. Заставлять подметать бетонную коробку, мыть дверь на морозе — это проявление власти администрации над заключёнными, — считает Кулакова.
Защита оспаривала все эти взыскания, ссылаясь на формальные нарушения, которые действительно были. В некоторых случаях суд вставал на сторону Филинкова.
Виктор Филинков. Скриншот с видеокамер в колонии
Виктору предлагали работать уборщиком за деньги, и после отказа колония даже начинала списывать средства с его личного счёта — по 4-5 тысяч в месяц. Эта сумма призвана была компенсировать питание, отопление и электричество, которые колония тратила на Филинкова. Суд признал такие списания незаконными и постановил вернуть деньги Виктору в полном объёме.
Сейчас анархист работает швеёй: вместе с другими заключёнными они шьют рабочие комбинезоны. По словам Евгении, на них пришивают бирки «Сделано в Москве».
Отдельным видом издевательств над Виктором стали «подарки» ко дню его рождения, 8 ноября.
В 2021 году в этот день после душа ему выдали новую чистую форму, заставили её взять — и вскоре нашли в ней вшитый обломок бритвенного лезвия. За это Филинков получил одно из самых строгих наказаний — отправку в ЕПКТ на месяц. Впоследствии суд отменил его, но Виктор уже успел через него пройти.
— Во время суда мы получили доступ к видеозаписям. У него это лезвие картинно обнаружили. Какое-то время ищут, изображают удивление, — вспоминает Евгения.
В 2022 году в день рождения Виктора перевели из одной камеры ШИЗО в другую. Новая камера была полностью засыпана строительной пылью — то ли штукатуркой, то ли шпатлёвкой.
— Мелкий порошок был рассыпан по полу, по столу, на лавке, в шкафах — везде. Мы это обжаловали в суде, обратились в прокуратуру. Прокурор посмотрел видеозаписи с камер и написал рапорт о том, что увидел на них, как заключённый в оранжевом жилете, хозработник, в сопровождении сотрудника колонии заходит туда с мешком строительного порошка и обсыпает им камеру — и на следующий день туда заводят Виктора, — рассказывает Евгения.
Теперь защитники Виктора, как и он сам, с напряжением ждут каждого его дня рождения в тюрьме. На удивление, в 2023 году никакого особенного «подарка» не было.
Скриншот с видеокамер в колонии
Аресты антифашистов по делу «Сети»* проходили в 2017-2018 году: сначала в Пензе, а потом в Петербурге. Молодых людей обвиняли в создании анархистского сообщества, подготовке терактов и насильственного захвата власти. Всего фигурантами дела стали 11 человек.
Виктор Филинков почти сразу, на второй день в СИЗО, сообщил о пытках: сначала членам общественной наблюдательной комиссии, а потом адвокату. Вслед за ним на это пожаловались и другие фигуранты дела. Следы от электрошокера на теле Филинкова зафиксировали медики и правозащитники. Военная прокуратура провела проверку и подтвердила применение ударов током, но отвергла обвинение в пытках. Силовики отчитались, что применяли электрошокер, чтобы Филинков не выскочил из машины на ходу. Впоследствии Европейский суд по правам человека всё-таки признал практики, которые применялись к Филинкову, пыточными, и присудил ему компенсацию в размере 26 тысяч евро (2,5 миллиона рублей по актуальному курсу валют), но он её от России не получил.
Одновременно с Филинковым в Петербурге по делу «Сети»* судили ещё двух человек: Юлия Бояршинова и Игоря Шишкина. Шишкин быстро признал вину, заключил соглашение со следствием, его приговорили к трём с половиной годам колонии — раньше остальных. Бояршинова и Филинкова судили вместе. Юлий тоже свою вину признал и получил наказание в пять с половиной лет колонии. Виктор же настаивал на своей невиновности, и его приговорили к семи годам. Сейчас он единственный из петербургских фигурантов, кто до сих пор в заключении.
Победы «Ромео и Джульетты» в судах против колонии
За два года в колонии Филинков вместе с Евгенией Кулаковой и адвокатом Виталием Черкасовым обращался в суд больше 34 раз. Они оспаривали не только каждое взыскание, но и нарушения его прав: например, когда ему не давали тёплое нательное бельё. Все эти иски рассматривал Центральный районный суд Оренбурга.
Поначалу судьи относились к требованиям защиты скептично, но со временем стали принимать решения в их пользу. Колония пытается их оспорить, но обычно из этого ничего не получается.
— Мы были удивлены, когда в первый раз суд встал на нашу сторону. Мне кажется, со временем судьи стали видеть, во-первых, что позиция Виктора оправдана с точки зрения закона. Во-вторых, что он образованный и грамотный человек, который стоит за свои права, — размышляет Евгения.
По решениям оренбургского суда, колония задолжала Виктору уже больше 100 тысяч рублей.
На одном из недавних судов, 20 октября,
представительница колонии попыталась обвинить в предвзятости Евгению Кулакову, которая выступала в этот раз качестве свидетеля.
Она задала ей вопрос об особых отношениях с Филинковым — но и это не помогло. Судебный процесс касался того, что он мёрз в ШИЗО без нательного белья, был лишён личной посуды и возможности читать газету — иск рассматривали повторно после апелляции колонии. Ходатайство о том, что Кулакова предвзята и не заслуживает доверия, не повлияло на решение суда — учреждение признали нарушившим права Филинкова. По этому иску — уже во второй раз.
Фото: Евгения Кулакова
Необычная инициатива колонии в суде даже подтолкнула адвоката к рассуждениям о любви во время заседания.
— Все мы росли на таких произведениях как «Ромео и Джульетта». Правда, там печальный финал. А в нашем случае, дай Бог, колония через год с небольшим выпустит Филинкова на свободу, и у нас появится замечательная ячейка общества. Эти люди проверили свои чувства в таких тяжелых испытаниях… Полагаю, версия представителя ответчика о том, что эта связь каким-то образом дискредитирует свидетеля, не имеет под собой основания, — сказал адвокат Виталий Черкасов.
Каждый раз, когда защита Виктора одерживает победу, с колонии пытаются взыскать компенсацию судебных издержек.
Часто суды отказывают в этом по формальным основаниям: билеты и гонорар адвокату выплачивал ведь не сам Филинков, а его близкие, сам он никаких расходов не понёс. Первые пару раз защите удалось добиться компенсации от колонии. А после этого суды первой, второй и кассационной инстанции стали отказывать в выплатах.
В 2023 году Виктора перестали отправлять в ШИЗО. Он начал через суд добиваться того, чтобы его перевели в другую колонию, в Екатеринбург. Возможно, его оставили в покое из-за этого. И он сам, и его сестра выиграли по одному судебному процессу с требованием перевода. Но ФСИН оспорила это решение, в ноябре оно было отменено.
«Наше трёхдневное свидание может представлять "угрозу национальной безопасности"»
Колония упорно не разрешает Виктору и Евгении длительные свидания. Они могут видеться только на коротких встречах для оказания юридической помощи: это длится не больше четырёх часов. Евгения специально для этого приезжает из Петербурга в Оренбург раз в два месяца и чаще. Длительное свидание позволило бы проводить им вместе по три дня.
Согласно уголовно-исполнительному кодексу, длительное свидание может получить не только родственник — с разрешения начальника колонии. Поэтому пара даже обращалась в прокуратуру с жалобой на необоснованный запрет длительных свиданий. Прокуратура встала на их сторону, но колония попыталась оспорить это в суде.
— Характерно, что администрации колонии настолько жалко дать это свидание Виктору. Например, у них в иске есть такой аргумент: да, права у Филинкова есть, но «в интересах национальной безопасности» допускается ограничивать некоторые права. И они всерьёз пишут, что наше трёхдневное свидание может представлять «угрозу национальной безопасности», нанести ущерб экономическому благополучию, — рассказывает Кулакова.
Официально Виктор Филинков женат на Александре Аксёновой — они были вместе до его ареста. На момент его задержания девушка находилась за границей и через полтора года получила политическое убежище в Финляндии. В России телеканал НТВ называл её главным идеологом террористического сообщества «Сеть»*, поэтому она опасалась за свою безопасность. Перед приговором Филинкову и Бояршинову она опубликовала своё «Последнее слово», в котором призвала к солидарности и поддержке заключённых. Александра и Виктор женаты до сих пор, просто потому что не могут развестись из-за бюрократических сложностей. Сейчас Филинков пытается расторгнуть этот брак через суд.
Даже короткие свидания в колонии первое время проходили «через стекло», и Евгения с Виктором судились с колонией из-за этого, чтобы получить право общаться без разделительной перегородки. После этого их обязали сидеть за разными столами, на расстоянии в полтора метра друг от друга — они и это оспорили через суд. Теперь Евгения и Виктор могут сидеть рядом, за одним столом.
Евгения и Виктор в комнате для свиданий, на расстоянии полутора метров друг от друга. Скриншот с видеокамер
Свободное время в колонии: между математикой, чтением и шутками про ЧВК
Виктор находится в отряде строгих условий, который полностью изолирован от остальной колонии. Здесь свой набор книг, заключённые отдельно от остальных ходят мыться и заказывают продукты из магазина.
— В каком-то смысле это даже лучше. На общей зоне люди стоят в большой очереди в магазин. А тут им ходить никуда нельзя, поэтому им приносят бланк, они его сами заполняют. Но нет телефонных звонков, разрешены всего три передачи от близких в год, — рассказывает Евгения Кулакова.
В камере, как и во всём отряде, нет горячей воды (она есть только в душевой, куда заключённых водят дважды в неделю). Нет ничего «сверх ПВР» (правил внутреннего распорядка).
В свободное время Виктор старается читать. Ему присылают почтой газету «Собеседник» — это одно из немногих печатных изданий, которое пишет о таких заключённых, как он сам, затрагивает общественно-политические темы и остаётся в открытой продаже. А Евгения организует для него закупку книг. В колонии это устроено сложно: Виктор должен сам написать заявление на имя начальника колонии с названиями конкретных книг и реквизитами магазина, и учреждение само переводит деньги со счёта Виктора продавцам, те в свою очередь отправляют товар. Здесь необходима координация, поэтому у Евгении есть договорённость с независимым книжным магазином «Все свободны». Девушка распечатывает и передаёт Виктору каталог, он сообщает, какие книжки хочет получить, а она просит магазин отложить их для него и потом проверяет каждый шаг процедуры покупки.
Раньше, ещё в СИЗО, молодому человеку удавалось самому писать учебник «Курсы по программированию для мам, пап и детей»
и рисовать. Сейчас ни на что из этого времени и возможностей нет.
— Он отправлял рукописи нам по почте, помощницы набирали печатный текст, потом он отсматривал его и вносил правки. Это была постоянная совместная работа. Когда он поехал по этапу в колонию, всё стало гораздо сложней и остановилось. Но я знаю людей, которые уже занимались по этому курсу, — рассказывает Евгения Кулакова.
Виктор Филинков. Скриншот с видеокамер в колонии
В СИЗО же он научился рисовать и разборчиво писать от руки. Во время следствия и суда он рисовал много, его работы отсканированы и сохранены, на основе некоторых сделаны стикеры в Telegram.
Сейчас ему едва хватает сил на обычные письма. В ШИЗО ему только на час в день выдавали бумагу и ручку, поэтому у него накопилось много неотвеченных писем. Их так много, что он до сих пор не успел ответить на них все. Переживает, старается написать каждому.
В колонии он по мере возможностей занимается самым важным для него — математикой. У него с собой несколько учебников, которые он вёз с собой по этапу в Оренбург.
Больше года назад в тюрьму впервые приехали вербовщики, которые приглашали заключённых к участию в российской спецоперации. Над Виктором с тех пор не раз подшучивали: «уедешь с ЧВК». В связи с этим он написал заявление о том, что ему угрожают отправкой в зону боевых действий — а он гражданин Казахстана, и это нарушало бы законы его страны. Он подчеркнул, что не поедет в зону СВО ни при каких обстоятельствах и попросил приобщить это к его личному делу. Заявление приобщили, больше к нему с такими шутками не пристают.
«Чего он там улыбается? Чего такой счастливый?»
Здоровье Виктора Филинкова, по словам его девушки, ослабло в колонии. Он стал очень худой, постоянно болит плечо и спина. Из-за этого нет возможности делать физические упражнения, к которым Виктор привык. Но местные медики стараются добросовестно выполнять свою работу, проводят все необходимые обследования, в том числе КТ и МРТ (правда, тоже после многочисленных жалоб на неоказание медпомощи).
— Внешне Витя очень изменился. Раньше он был крепкий, накачанный. Сейчас тоненький, бледный, щёки впалые. Это человек, который шесть лет не видел солнца. Я надеюсь, что когда он выйдет на свободу, какие-то вещи он сможет сам долечить, и сменой обстановки, сменой образа питания это решится, — размышляет Евгения.
Сейчас он не может тренироваться, вынужден довольствоваться скудной едой. Но при этом выглядит весёлым и жизнерадостным, что регулярно вызывает вопросы.
— Его называют «самым счастливым человеком в колонии». Однажды приезжала с проверкой московская комиссия. И один инспектор осмотрел большое количество видеокамер по всей колонии, что-то изучал, и спрашивает: «А это ещё кто такой? Чего он там улыбается, чего такой счастливый?» В общем, московская комиссия заценила Витину улыбку, — смеётся Евгения.
Виктор иногда шутит, что он, возможно, «самый счастливый человек в России», потому что эти пару лет изолирован от информационного потока и в любом случае ничего не может сделать — а так проще смириться с глобальными катастрофами.
Виктор Филинков в швейном цехе. Скриншот с видеокамер
«У большинства заключённых нет такой поддержки»
Евгения признаётся, что быть с ним сложно, но прекрасно.
— Между нами действительно сильное светлое чувство любви. Я очень им дорожу. Каково быть партнёркой такого заключённого? С практической точки зрения трудно: занимает много времени и сил, и ты всё равно думаешь, что делаешь недостаточно, — делится Евгения.
Она рассказывает, что из-за постоянных поездок в Оренбург остаётся мало времени на работу, на то, чтобы подумать о своём будущем. Приходится постоянно искать подработки. А в Оренбурге нет никого знакомого и нет понимания: какой заработок для себя можно было бы там найти.
— Но я понимаю, почему так происходит. В этом не виноват никто из нас. И я понимаю, ради чего всё это делаю. Я ни о чём не жалею, — подчёркивает она.
При этом близким обычных заключённых, в чьих историях нет политического подтекста — гораздо сложней, уверена Евгения.
Поддерживать Виктора в заключении помогают друзья, знакомые и ещё сотни незнакомых людей. Они соучаствуют словом, делом, деньгами, пишут большое количество писем. Многое было бы невозможно без этого.
— У подавляющего большинства родственников заключённых нет такой моральной поддержки, а есть скорее осуждение, — говорит Евгения.
Выйти на свободу, если всё будет в порядке, Виктор должен в январе 2025. Он находится в заключении с 23 лет, на момент освобождения ему будет 30.
Виктор и Евгения. Скриншот с видеокамер
Виктор Филинков внесён в реестр террористов и экстремистов Росфинмониторинга.
*Сообщество «Сеть» признано террористической организацией и запрещено в России.
