Продолжаем наш проект о детстве людей, которые теперь оказались в Петербурге без дома и документов. В прошлый раз мы рассказывали о Людмиле Ивановне, которая родилась в Ленинграде накануне войны и блокады. А сегодня история Фёдора, ему 38 лет. Он родился и провёл детство в Улан-Уде, столице Бурятии. Это были 1990-е. Но Фёдор уверен, что детство у него было настоящее и вполне счастливое. Как, впрочем, и у большинства из тех, кто взрослел в те годы.
Фёдор. Фото: Никита Глазырин / MR7
Фёдор. Увижу на улице котёнка — и домой его
— Я из детского дома. Мать от меня отказалась, так что я там с рождения был. Из детдомовского периода помню, как я заглянул в ванную, а там мальчик стоит и жуёт мыло. Потому что есть очень хотелось. А ещё меня почему-то там прозвали массажистом. Почему — уже не вспомню.
Года в четыре меня усыновили. Да, наверное, могу сказать, что детство у меня было и родители меня любили. Только они часто ругались друг с другом. Лет в 12 я стал это понимать, и меня это расстраивало, и наверное, это сказалось на мне.
У нас нет фото Фёдора в детстве. Но нейросеть помогла представить, каким он мог быть.
Но в целом было неплохо. Я учился в школе, правда, был редкостным двоечником. На праздники получал подарки — помню, папа подарил мне игрушечный пистолет, дробовик, «воздушку» — это было круто. А мама обычно давала деньги, чтобы я сам себе купил, что мне нужно. Я пытался копить деньги, хотел купить себе мобильник, а меня уговорили купить на все деньги папе часы — на самом деле было обидно.
Зато было здорово, когда мы летом выезжали с родителями на горячие источники. Это обычно получалось раз в сезон, мне очень нравилось.
Помню, что я тащил в дом животных, увижу на улице котёнка — и домой. Но мама была против. Говорила, что у неё аллергия. Хотя не было у неё ничего, просто она не любила животных.
Руку на меня один раз подняли, когда я вернулся домой около полуночи и было очевидно, что я курил. Хотели отучить, но потом смирились. А потом я и вовсе застукал маму с сигаретой на балконе. Она скрывала, что курит, просила, чтобы я папе не говорил — забавно получилось.
Лет в 13-14 я увлёкся роком, слушал «тяжёлый металл», мама была против, запрещала. Но не помогло. Начинал я с Rammstein, из отечественных любил дедушку Кипелова, «Коррозию металла». А потом связался с местными скинхедами, которых в те годы в Бурятии было очень много. Но я не долго с ними… как-то мы разошлись во взглядах.
После школы пошёл на юридический, выучился — это отец настоял. Попробовал поработать юристом в одной компании, но это было скучно, так что я устроился в колл-центр. Девушка появилась, но родители её не приняли.
А вообще они развелись. Это для меня тоже было странно, прожили же столько лет вместе и на старости лет расходятся. Я остался с мамой. Папа вскоре умер. Я начал автостопом путешествовать. А потом и мама умерла. Родственники поделили имущество, мне ничего и не досталось.
С Фёдором мы встретились во дворе благотворительной организации «Ночлежка», с 1990 года помогающей бездомным. Здесь кормят, обогревают, работают над восстановлением документов, ищут работу, выдают вещи и предоставляют возможность помыться и постирать, а в конечном счёте помогают вернуться к нормальной жизни. Здесь всегда нужны волонтёры и средства для продолжения работы.
Фото: Никита Глазырин / MR7
