Студенты ВГИКа снимают короткометражный фильм об истории влюбленной пары на войне в Луганске.
Боевые действия на Востоке Украины идут с 2014 года. Они превратились в самую кровопролитную войну в Европе XXI века. Мы поговорили с режиссером фильма «Луганск'15», студентом ВГИКа Владимиром Колмыковым об автобиографичной истории, сборе денег на проект и такой близкой войне.
«Это моя история»
— О чем будет ваш фильм — «Луганск'15»?
— Это история двух молодых людей, в жизнь которых пришла война. Завязка сюжета — молодой человек узнает, что у его девушки погибли родители и пытается до неё добраться.
— Это реальная история?
— Да, она основана на реальных событиях. Вообще, это моя история.
— То есть вы — прототип главного героя?
— Да, только так как это кино, нужно все обострять и определенные моменты, касающиеся произошедшего, приукрашены. Если в фильме у главной героини погибли оба родителя, то в жизни погиб только один.
Жизнь уходит
— Вы родились в Луганске. Помните тот день, когда началась война?
— Не было одного дня. Все произошло очень плавно. Казалось, что война так далеко. Когда я учился в школе, мы срывали уроки, задавая вопросы преподавателям: «Как вы думаете, война дойдет до Луганска?»
Но постепенно война пришла в луганскую жизнь. Моя семья переезжала в Россию в 2014 году, думая, что скоро мы вернемся. Уехали на море к родственникам, рассчитывая, что это на 3 месяца и уже к 1 сентября мы приедем обратно. Но мы не вернулись домой. Когда родители начали оформлять меня в школу в России, я понял, что мы уже и не уедем домой.
Мы кормили друзей обещаниями: «Да вот, мы вернемся, все будет хорошо, не переживайте». Жизнь очень сильно всех раскидала. Девушку, прототип героини из этого фильма, забрали в Киев.
— И сейчас вы общаетесь с этой девушкой?
— Мы недавно списались, были рады, что у обоих все хорошо.
— После этого вы возвращались в Луганск?
— Да, мне было очень страшно, когда я приехал в Луганск после четырехлетнего перерыва. Многие трамвайные пути были разобраны на металлолом, а трамваев вообще не было. Наверное, они были проданы туда же. Железная дорога заросла травой, нет дорожной разметки. Все вывески, которые ты помнишь из детства, остались, только они либо облупились, либо были выжжены солнцем. Хотя есть одно изменение — кинотеатр «Украина» стал называться «Русь». По сути город законсервировался.
Я был очень обеспокоен, когда весной этого года случилось обострение конфликта. Конечно, хотелось бы, чтобы там всё поскорее закончилось.
С каждым годом война всё больше уничтожает эти места. Не в плане разрушения, просто жизнь оттуда уходит. Молодые люди уезжают, старики постепенно умирают, и остается пустой город.
— Как живут люди, которые остались в Луганске?
— Люди выживают, потому что зарплаты мизерные, многие завели домашнее хозяйство — кур, гусей. Сады, которые раньше росли в милых газонах, стали огородами.
Самое страшное — что об этой войне уже никто не помнит, она уже не важна. Люди переключаются на другие конфликты, как ослики. Им показали одну «морковку», это привлекло их внимание, потом показали другую — и они переключились. Если идет обострение конфликта, все сразу начинают об этом говорить, если там все относительно спокойно, то об этом забывают. Таких «маленьких» войн было очень много, и о них уже никто не помнит.
— Почему люди не хотят уезжать?
— У всех разные причины. Есть пласт стариков, которые говорят «здесь родились, здесь и помрем» и не хотят уезжать оттуда вообще. Есть люди, которые не могут это сделать по экономическим соображениям, просто не могут потянуть по деньгам.
Природа возвращает город себе
— А почему такое название проекта — «Луганск'15»?
— Это позволит избежать лишних вопросов, которые нужно было бы проговаривать словами актеров в фильме. Если у нас история про людей, зачем им лишний раз говорить, где мы сейчас находимся и обозначать время действия. Название нам сильно в этом помогает, чтобы больше сконцентрироваться на переживаниях людей.
— Как вы будете показывать в фильме этот «законсервированный» полуразрушенный город?
— Я хочу сделать упор на то, что природа постепенно отвоевывает свое. Жители Москвы и Петербурга могут даже не заметить, когда идут, что слева или справа от них растет какое-то дерево. А в Луганске это дерево нужно будет обойти, потому что оно перегородило всю дорогу. Природа возвращает себе город, потому что за ней перестают следить, и этот образ расцветающей природы на фоне упадка жизни Луганска будет в фильме.
— Вы целенаправленно хотели сделать кино об этом или так просто совпало?
— Каждое кино делается целенаправленно, потому что это часть опыта, который пережил человек, тех мыслей, которые, он держит у себя в голове. Первый драфт сценария я написал четыре года назад. Он был не очень хороший, я тогда мало что умел. Я и сейчас пока мало что умею.
Эта история — то, о чем я могу рассказать, та правда, которая есть во мне. Это то, куда я должен двигаться. Я прочувствовал это событие максимально полно. Это не что-то придуманное, что-то нарисованное, не воздушный замок, который я построил. Это будут сильные эмоции, я буду правдив в этом материале.
— Правильно я понимаю, что это фильм не столько о войне, сколько о людях?
— Конечно. Только хроника есть о войне, любой документальный фильм о войне — уже история о людях.
— Но ведь это довольно острая тема. Удастся ли обойти политику или вы хотите поговорить о ней в фильме?
— Конечно, удастся. Даже в реальности не понятно, какая из двух сторон стала причиной случившейся трагедии. Я знаю много историй о людях, которых разделили разные политические взгляды на эту войну. Но для всех, кто был там, война — это абсолютная стихия. Всем уже надоело разбираться из-за кого или из-за чего все произошло. Всем только хочется, чтобы война поскорее кончилась.
Все мысли режиссера на экране
— Сейчас вы собираете деньги на свой проект. Сколько уже удалось собрать?
— Пока немного, но для студентов каждая копеечка — это подспорье. Всё идет на аренду дополнительной техники, которой нет в наличии, оплату квартир, где будут проходить съемки или на оплату питания на площадке. Собрали пока немного, поэтому будем рады каждому пожертвованию. Мы крайне прозрачны в деле траты денег. Все пожертвования, которые мы собрали, будем выкладывать. И итог, сколько получилось собрать средств, тоже опубликуем.
— Это фестивальная работа?
— Все будет зависеть от того, насколько фильм удастся. Естественно, все мы очень хотим, что всё получилось, но качество материала будет понятно уже после монтажа.
— Какая главная мысль, которую вы бы хотели донести?
— Если я и хочу донести какую-то мысль, это вы увидите только на экране. Есть фраза, которую сказал мне мастер в вузе, в котором я учился до ВГИКа: «Если после фильма не нужно ничего объяснять, то фильм хороший». Всё покажет экран.
Оружие и прочие атрибуты войны будут в фильме фрагментарно. На сколько это было обрывочно в моей жизни, настолько будет и в «Луганске'15».
— Вы опирались на опыт режиссеров, которые снимали военные фильмы, может быть вдохновлялись чьими-то работами?
— Я смотрел в первою очередь на режиссеров, которые точно и трепетно передают взаимоотношения людей, как, например, Терренс Малик и его картины «Древо жизни», «Тонкая красная линия».
Самая разрушительная стихия
— Для вас как для человека, который хотя бы немного, но видел войну и её последствия, каково определение слова «война»?
— Война — это самая разрушительная стихия, которую, на удивление, еще и придумал человек. Стихия неуправляема, то есть человек придумал то, чем не может управлять ни в какой степени. Приведу простой пример. Однажды я пошел гулять по окрестностям родной улицы и в какой-то момент увидел на телефоне 20 пропущенных звонков от родителей. Как оказалось, в поле, недалеко от нашего дома, были мины, и родители не были уверены, что эти мины убрали. И кто об этом может знать? И вроде война где-то там, далеко. А вот если в поле зайти, то можно уже и не вернуться.
