Политизированные школьники и студенты как вышли в прошлом году на митинги протеста, так с тех пор и остаются пугалом для власти; впрочем, после некоторого изумления государство пришло в себя и организовало сопротивление, потому что на самом деле государство сложно удивить чем-то по-настоящему — у него давно разработана шаблонная техника безопасности в ответ на любую угрозу.
Итоги прошедшего в конце июня 2018 года в Смольном совещания по обеспечению правопорядка довольно полно раскрывают, какими именно методами чиновники собираются бороться с митинговой заразой в ближайший год. Задействованы главным образом Комитеты по образованию и по науке и высшей школе, что неудивительно — как мы помним, в России с 2017 года президентом объявлено Десятилетие детства, поэтому о детях и нужно заботиться в первую очередь.
Оба комитета должны будут в 2018—2019 годах заняться профилактическими мерами в школах, профтехучилищах и вузах, направленными на предупреждение участия школьников и студентов в «публичных акциях протестного характера, проводимых общественно-политическими партиями и движениями на территории Санкт-Петербурга» (интересно, что при этом отдельное внимание предлагается обратить на школу № 104, переполненную, видимо, протестной активностью более прочих).
Фото: Игорь Руссак
Год отведен Комитету по науке на проведение независимого психолого-педагогического исследования среди студентов «с целью определения эффективных технологий противодействия распространения среди них деструктивной идеологии, направленной на разжигание ненависти и вражды в обществе». Исследование, конечно, будет за бюджетный счет — этот вопрос поручено проработать Комитету финансов.
Комитету же по молодежной политике предписано продолжать мониторить Интернет в поисках «признаков вовлечения молодежи в асоциальные формы поведения» и планируемых событий и информировать об этом правоохранительные органы.
Сложная работа выпала на долю Комитета по физкультуре и спорту. Его сотрудникам нужно заняться переориентированием футбольных фанатов из «сообществ радикального характера» в «позитивные социальные проекты… по линиям творческой самореализации, духовного обогащения на имеющихся в Санкт-Петербурге площадках».
Радует, что исполнительная власть последовательна в вопросе дисциплины — как видим, не только митинговать, но даже и духовно обогащаться в Петербурге можно только на специальных площадках, перечень которых, очевидно, вскоре будет утвержден.
Полицейским предложено помочь администрации активным содействием в проведении профилактических мероприятий по «разъяснению антиобщественной природы идеологии экстремизма и дегероизации представителей экстремистских организаций» и борьбой с организаторами митингов протеста в Сети. В работу, каждый со своим заданием, вовлекаются также Комитет по печати, следователи, районные власти и муниципалы.
В школах не только Петербурга, но и всей России регулярно проводятся так называемые Декады противодействия идеологии терроризма и экстремизма. Все, правда, понимают их по-своему: одни школы устраивают классные часы в годовщину теракта в Беслане и митинги в День памяти жертв фашизма, другие идут дальше и проводят личные беседы с учащимися на тему митингов, третьи организуют лишние уроки ОБЖ; какого-то общего стандарта, судя по всему, нет.
Исламские радикальные группировки, память о Великой Отечественной войне, политические митинги — все валится в одну кучу. Со стороны заказчика это не глупость, а наоборот, целенаправленный расчет, но вот исполнители путаются: одни искренне полагают, что детей нужно научить правильному поведению в случае захвата заложников, а другие думают, что начальство требует пилить школьников за политическую позицию.
Начальству, впрочем, важен больше процесс, чем результат. Одна из причин тяги чиновников к всевозможной профилактике и патриотическому воспитанию в том, что материальное воплощение отсутствует, а значит, выделяемые средства доскональному контролю не поддаются никак. Поэтому мероприятий в этом деле мало не бывает.
Михаил Шевчук «Деловой Петербург»
