Увольнение библиографа РНБ Татьяны Шумиловой после ее выступлений в прессе против объединения РНБ и РГБ стало одним из самых громких событий за последнюю неделю.
Сотрудники Российской национальной библиотеки уже подписали коллективное письмо в администрацию РНБ в защиту бывшей коллеги. Сразу после увольнения Шумилова дала эксклюзивное интервью корреспонденту MR7.ru.
Не могли бы Вы рассказать о своей работе в РНБ? Когда Вы пришли на работу в библиотеку, сколько в ней проработали? Чем занимались в библиотеке?
Меня приняли в Государственную публичную библиотеку 5 января 1985 г. на временную работу (вакансий тогда в ГПБ не было) библиотекарем в русский журнальный фонд. Фактически я начала работать еще 4 января, т. к. после оформления документов заведующая фондом решила, что я уже принята и попросила меня сразу приступить к своим обязанностям. В тот же день все выяснилось, но мне предложили доработать этот день, а мне потом дадут его отгулять. Так что я считаю началом своей трудовой жизни в библиотеке именно 4 января, когда я сразу же умудрилась заработать отгул. Договор был на два месяца, мне его возобновляли еще дважды, после чего перевели в штат, потому что появилась вакансия. В журнальном фонде я работала до 1 июня 1989 г. Там я получила свое первое поощрение – звание «Отличник библиотечной работы» по итогам 1986 г.
В мае 1989 г. в группе социально-экономической литературы ИБО (информационно-библиографического отдела) появилась вакансия библиографа. Был объявлен неформальный конкурс, в котором я решила принять участие. Было нас, претендентов, шесть человек. Мы все прошли собеседование, а потом было голосование – по рейтинговой шкале, т. е. баллы выставлялись по степени предпочтительности того или иного кандидата. Неожиданно для себя я этот конкурс выиграла и с 1 июня 1989 г. стала библиографом социально-экономической группы ИБО. Кстати сказать, заглядывая теперь в свою трудовую книжку, я обнаружила, что записи о моем переводе в Информационно-библиографический отдел в ней нет – записано только о дальнейших переводах – библиографом второй категории, редактором 2 категории. Нет там записи и о переводе меня на должность главного библиографа. Так что моя трудовая книжка велась с нарушениями.
Как библиограф я дежурила в читальном зале (для оперативной помощи читателям), работала с письменными запросами, участвовала в составлении библиографических указателей – машинописных и печатных.
Как и при каких обстоятельствах Вы узнали о грядущем увольнении?
В четверг, 2 февраля, мне было объявлено, что либо я пишу заявление по собственному желанию, либо меня уволят по статье за прогул, что я расцениваю как шантаж. Увольняться добровольно я отказалась.
Вы связываете Ваше увольнение с Вашим выступлением в прессе по вопросу объединения РНБ и РГБ?
Два этих события связывают все мои коллеги. Зная мое отношение и любовь к работе, никто из них не допускает, что я могла сознательно совершить прогул и вообще куда-то тайно уйти. Многие помнят, как я работала и в выходные, и с 9 утра до 21 часа, и в отпуске, чтобы выполнить важную, объемную работу, которую мы в течение десяти лет ежемесячно делали по заказу Промышленно-строительного банка.
По какой статье вы в результате уволены? Как мотивировала свое решение администрация? Что они ответили на Ваши аргументы в свою защиту?
В результате я уволена по ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, часть первая, пункт 6, подпункт «а»: однократное грубое нарушение работником трудовых обязанностей – прогулом. На мои аргументы никто не отвечал. Со мной беседовал начальник отдела кадров В.О. Коротков при передаче ему моего письменного объяснения. Кстати, письменное объяснение было на имя генерального директора А. И. Вислого, но я не уверена, что он его читал.
И приказ о моем увольнении подписывал не он, а его заместитель Е. В. Тихонова (исполняющий обязанности). Вообще-то у него был хороший повод со мной познакомиться, но он этого не сделал. После первого выступления в понедельник, 30 января, на пресс-конференции никто из администрации меня на беседу не вызывал, письменных объяснений не требовал. Акт о моем отсутствии на рабочем месте «более четырех часов подряд в течение рабочего дня» мне был предъявлен 3 февраля, в пятницу, (т. е. после отказа от добровольного увольнения). Завершающим аккордом при выдаче мне приказа об увольнении и других документов были слова В. О. Короткова: «Незнание закона не освобождает от ответственности за него».
Как вообще прошел Ваш последний день на работе?
До часу дня я занималась текущей работой. Потом мне сообщили, что я должна в 14 часов явиться в отдел кадров с пропуском. То есть все окончательно определилось. У меня была небольшая надежда на другое разрешение ситуации, ведь администрация имеет право применить такое наказание, но не обязана.
В прессе появилась информация, что Ваши коллеги принесли в администрацию РНБ письмо в Вашу защиту. Чувствуете ли Вы поддержку коллег? Звонили ли они Вам, подходили ли в последний рабочий день? Или большинство старалось все же сторониться Вас?
Может, кто-нибудь и сторонился, но в целом поддержка была огромной. Да, сотрудники составляли письменное обращение к генеральному директору, просили найти другое решение в этой ситуации. Я слышала, что подписи были на пяти листах. Вообще в эти дни со мной стали здороваться люди, которых я знала только в лицо, очень многие подходили.
Оказал ли Вам реальную поддержку профсоюз?
Подробностей не знаю. Собирался профком, они хотели тоже что-то писать. Но дело в том, что увольнение именно по этой статье вовсе не требует мотивированного согласия профсоюзов.
Как Вы считаете, вообще Ваше увольнение изменит отношение сотрудников РНБ к объединению? Люди в массе своей станут аккуратнее в высказываниях или же наоборот – это может привести к тому, что сотрудники больше сплотятся между собой? Просто я слышал противоположные мнения, одни еще в пятницу, когда стало известно о Вашем возможном увольнении, прекратили общение с журналистами, другие, как уже говорилось, пишут письма в администрацию РНБ...
В библиотеке 1300 человек и каждый имеет право на свою точку зрения. Многие понимают, что это еще и акция запугивания остальных. Точку зрения могут и не изменить, но высказываться открыто – не знаю. Письмо, которое мы в библиотеке подписывали против объединения библиотек, подписали не все. Говорят, что в некоторых подразделениях запретило начальство.
Не могли бы Вы чуть подробнее рассказать, почему вы против объединения, какой вред, по-вашему, это может принести библиотеке?
Свои аргументы против объединения библиотек я уже высказывала, не хочу повторять. Главное, что нет и не может быть весомых аргументов ЗА это объединение. Разговор о дублировании функций – это лукавство. Так можно объединить все медучреждения города в одно гигантское, «больше всех в мире», вести одну бухгалтерию и прочее. Но тогда медицины не будет.
А то, что фактически дублируются функции Национальной электронной библиотеки и Президентской библиотеки им. Ельцина и сколько стоит ЭТО дублирование, никто не считал.
Вы проработали в библиотеке много лет, как жила библиотека, ее рядовые сотрудники в последние годы? Как, по-Вашему, сегодняшнее объединение – это "гром среди ясного неба" или тучи над библиотекой сгущались уже давно?
Слухи – это самая большая беда на свете. Тучи сгущались, да, и прежде всего – финансирование. При назначении нового генерального директора разговоры про объединение пошли сразу, и он, Александр Иванович, этого не отрицал. Как он говорил: «Я не вижу ничего страшного, если какие-то функции библиотек…» Тогда все поняли, что его назначение было предпринято именно по этому поводу.
Возвращаясь к Вашей ситуации, Вы уже заявили, что намерены обращаться в суд, насколько Вы надеетесь на успех?
Шансы на успех должен определить юрист, к которому я обращусь.
Какие у Вас планы на ближайшее будущее? Есть ли у Вас сейчас другая работа? Предлагал ли Вам уже кто-то другую?
Да, у меня уже есть предложение. Но хотелось бы вначале восстановиться в РНБ. У меня осталась незавершенная работа – библиографический список литературы по экономике Крыма, который я, независимо от увольнения, должна вовремя представить для публикации. К сожалению, остаются незавершенные проекты.
