РНБ в Петербурге после объединения с РГБ в Москве превратится в «библиотеку с областной судьбой», о которой явно не мечтала Екатерина Великая, приобретая книжные собрания Вольтера и Дидро.
Все экономические расчеты в пользу объединения не выдерживают критики по сравнению с тем, что потеряет РНБ и читатели – уверен Валерий Леонов, научный руководитель Библиотеки Академии наук (БАН), один из авторов письма Путину против объединения РНБ и РГБ – "Публички" и "Ленинки".
Ответа из президентской администрации на письмо трех авторитетных ученых отечественного библиотековедения ждут к 17 марта. Как рассказал Аркадий Соколов, профессор Санкт-Петербургского государственного института культуры (того самого Библиотечного института – кузницы кадров), авторы письма позаботились, чтобы оно-таки попало к Владимиру Толстому – советнику президента по культуре и искусству, «скептически настроенного к антикультурной политике Минкульта».
Если соревноваться в области культуры – то не размерами библиотек
«Трудно поверить, что идея объединения двух национальных книгохранилищ России исходит от руководителей библиотек мирового значения, которые лучше других должны понимать их место в истории культуры страны, их величие и уникальность, и всячески стоять на страже их независимости и процветания», - говорит Леонов.
Предложения Александра Вислого (директор РНБ) и Валерия Гнездилова (директор РГБ), якобы уже отправленные в российское правительство (официальных бумаг, кстати, никто не видел, но все их читали. – Прим. ред.), по словам Леонова, «представляются необдуманными, поспешными, вредными и аморальными, их надо считать ошибочными и отказаться от них навсегда». Валерий Леонов считает, что достаточно того, что «разрушена БАН, утрачен статус Всероссийской книжной палаты, ликвидированы сотни и сотни общедоступных библиотек – центров культуры в небольших регионах». «Что пришло на смену? – задается вопросом Леонов. - Ни-че-го, только хаос, потеря нравственных идеалов, утрата духовных ценностей, которые с такой любовью собирали наши предшественники».
Аркадий Соколов пытается разобрать аргументы «за объединение». На первом месте в тех бумагах, которые гуляют в Сети (их, кстати, никто в руководстве РНБ и РГБ не опроверг. – Прим. ред.) – речь идет о том, что будет создана крупнейшая в мире национальная библиотека. «Какой тщеславный аргумент – если соревноваться в области культуры, то не размерами библиотек», - говорит профессор Соколов.
Плюсы по сокращению обязательных экземпляров – сомнительны. Если объединят, то не надо будет и в РНБ, и в РГБ по два экземпляра присылать, освободится место – на каждую библиотеку ежегодно приходится по полмиллиона в год экземпляров этой обязательной печатной продукции. Причем один обязательный экземпляр выдается на руки, другой же – депозитарный, – на вечное хранение. «Сокращение обязательного экземпляра – это агрессия против книжной культуры,- считает Соколов. – А сокращение сотрудников в итоге повлияет сокрушительно на книжную и библиотечную культуру Петербурга и страны в целом, на престиж библиотечной профессии.
РНБ с 1957 года является научным учреждением, тут сосредоточены квалифицированные кадры. Конечно, если убрать все, что связано с библиотековедением, книговедением, библиографоведением, то ни комплектование, ни обработка не пострадают. А методический отдел библиотеке областного значения зачем?»
Профессор Соколов напомнил о федеральном законе «О библиотечном деле», принятом еще в 1994 году: «Там говорится, что национальные библиотеки являются научно-исследовательскими учреждениями по библиотековедению, библиографоведению и книговедению, методическими научно-информационными и культурными центрами федерального значения. Вот буквально так и написано. Национальные библиотеки у нас относятся к особо ценным объектам культурного наследия народов России, изменение формы собственности национальных библиотек, их ликвидация либо перепрофилирование не допускаются, целостность и неотчуждаемость фондов гарантируется». У нас в стране три национальные библиотеки – РНБ, РГБ и Президентская, в которую попасть можно только через ФСО.
Леонов считает, что «не надо преувеличивать компетентность людей, которые принимают решения, а Вислый и Гнездилов – в библиотечной среде люди чужие, им что прикажут, они то и будут делать». «Утратить оптимизм, посыпать голову пеплом и идти на кладбище – последнее дело, бороться надо», - уверен Соколов.
Сколько можно унижаться
Зоя Чалова, директор Центральной городской публичной библиотеки имени Маяковского, президент Петербургского библиотечного общества говорит, что за спиной библиотечного сообщества тихо решают судьбу "Публички" – поступком бестактным: «Это библиотека нашего города, в котором тысяча библиотек, в котором есть библиотечная общественность, которая просто расколота сейчас, происходящее плохо, отвратительно, особенно в условиях, когда идет борьба за Исаакиевский собор».
«Мы считаем себя городом, ущемленным и униженным, нельзя было так делать, продолжает Зоя Васильевна. – Мне бы очень хотелось увидеть Александра Ивановича (Вислого. – Прим. ред.), и я не побоюсь ему сказать в глаза, что он уже год практически в нашем городе и ни разу не поинтересовался, что происходит в библиотеках Петербурга, что есть Петербургское библиотечное сообщество, что есть человек, его возглавляющий, это неуважительное отношение ко всем нам. Пиотровский недавно сказал церкви по поводу притязаний на Исаакий: господа, отзовите это решение, не мучайте общество, не заставляйте страдать и раскалываться, будьте благоразумны, так вот я бы Александру Ивановичу то же самое сказала».
«Мне позвонили и сказали, что создана какая-то правительственная комиссия, куда вошли люди, которые, безусловно, примут решение о соединении этих двух библиотек – охватывает чувство такой беспомощности», - также сообщила директор Библиотеки имени Маяковского. «Работу могут потерять около 400 человек», - говорит Зоя Чалова, это неофициальные данные профсоюза РНБ, а устроиться на работу библиотекарю в Петербурге сложно. Недавно в Маяковке «висела» вакансия на 25 тысяч рублей, за две недели на нее откликнулись 125 человек.
По словам Зои Чаловой, именно РНБ всегда была оплотом и поддержкой региональных библиотек, изучала их состояние, боролась за них - испытывающих трудности с комплектованием, выживанием. Эта функция поддержки, по мнению Чаловой, безусловно, уйдет. «Пусть открыто покажут документы, а не за нашими спинами, сколько можно унижаться! Надо бороться и не сдаваться», - резюмировала Чалова.
На встречу ведущих специалистов библиотечного дела с журналистами пригласили, естественно, и Александра Вислого, директора РНБ, но он через пресс-службу передал, что ему срочно пришлось перекроить рабочий график, прийти не сможет и на замену никого прислать не может. Но пришли сами, по своей инициативе библиографы РНБ, которые совершенно не согласны ни с каким «слиянием», уверены, что партнерства не получится и обеспокоены тем, что в РНБ неладно давно.
Татьяна Эдуардовна Шумилова, главный библиограф Информационно-библиографического отдела РНБ, открыто говорит о том, что слияние библиотек – трагедия, но и что денег у РНБ нет уже давно – на дополнительные экземпляры, на библиографические пункты обслуживания в читальном зале, сократилась подписка на периодику и на библиографические издания, есть ряд периодических изданий, которые читальный зал РНБ не получает по обязательному экземпляру, но денег на подписку нет: «Нам стыдно перед читателями, но с нашей стороны картина абсолютно трагическая и сделать мы ничего не можем, причем это погружение в ущербное состояние РНБ мы наблюдаем уже много лет и перемены к лучшему не видно».
А нужны ли народу национальные библиотеки?
Александр Кобринский, доктор филологических наук, профессор РГПУ им. Герцена, давний читатель РНБ подвел итоги происходящему – не только с РНБ, а в целом с принятием важных решений, касающихся нашего общества, его культуры и идентичности: «У нас нет никаких общественных обсуждений, периодически вдруг - раз и выбрасываются слухи, какие-то сплетни, а потом эти сплетни превращаются в окончательные решения, не подлежащие обсуждению».
Что будет с читателями РНБ – в данном случае никого не интересует: «Я бы как филолог согласился с тем, чтобы из Петербурга любую книгу из РГБ могли бы мне доставить, но этого же не будет, каждое движение в Петербурге – научное исследование, командировку, издательскую деятельность – придется решать в Москве, вот и все».
Профессор Соколов, правда, уверен, что «все свалить на правительство и президента неправильно – тут еще и от народа что-то зависит, а может, народу и не нужно три национальных библиотеки».
Будет ли безмолвствовать дальше народ по разным поводам? В минувшую субботу тысячи горожан ясно высказались, придя на Марсово поле, по поводу Исаакиевского собора. Что будет дальше? Вопрос, по крайней мере, для петербуржцев – открыт. Многие удивляются, когда на митинг против повышения тарифов на транспорт приходит едва две сотни человек, за Пулковскую обсерваторию – тоже две сотни, а «за Исаакий» вышли тысячи. Выйдем ли еще «за Публичку»? И за что выйдем и выйдем ли?
И способно ли наше общество – не в соцсетях, а в жизни – не просто требовать уважения к себе, а для начала хотя бы серьезно интересоваться происходящим, думать о том, что происходит с городом? Зоя Чалова очень правильно расставила акценты – Петербург унижали, унизили снова и продолжают унижать, все время тыкая европейскому городу его «областной судьбой», распоряжаясь его наследием и решая – как ему жить дальше, не слушая петербуржцев. Мы позволяем не слушать себя, в этом все и дело. Только в нас самих.
