Мусор, заброшенные лачуги, стоянки дальнобойщиков и разрисованные стены — репортаж корреспондента «МР» из зоны железнодорожного отчуждения.
С наступлением тепла всё больше петербуржцев выезжают за город: дачи, пикники у залива, прогулки по царскосельским паркам создают дополнительную нагрузку на пригородные электрички. И испортить бодрое весеннее настроение горожан легко может состояние придорожных зон.
Как бы по-снобски это не звучало, но за КАДом цивилизация заканчивается. Цивилизация в плохом смысле этого слова, потому что вместе с ним за спиной остаются все признаки жизнедеятельности человека: мусор, заброшенные лачуги, стоянки дальнобойщиков и разрисованные стены. Дальше только поля да поля. Но чтобы добраться до этой земли обетованной, горожанину приходится проехать все круги ада промежуточных станций.
В ВАГОНЕ ТРОНЕШЬСЯ
Утро начинается на Московском вокзале, где в электричке до Тосно сонная молодежь завтракает привокзальной шавермой и кофе, да первые дачницы уже везут саженцы. Места у окон заняты, но сидят все в пол-оборота: кто в смартфоне, кто в сканвордах. В ногах у пожилой пары, спрятав голову под тележку, поскуливает здоровая дворняга.
Поначалу приходит в голову, что не смотрят в окно, потому что пейзаж приелся от частой езды, но когда заканчиваются грязно-желтые административные строения РЖД, от картины за окном действительно хочется отвернуться.
— Я извиняюсь, — мужчина за спиной, облокотившись на спинку сидения, обращается ко мне через плечо. — Что ж ты этот мусор фотографируешь, красивее ничего в Питере нет?
Мужчина трудно определяемого возраста в кепке, надвинутой на самые глаза, пытается разглядеть изображение на дисплее моего фотоаппарата.
— Задание у меня такое.
— Задание, — передразнивает он и недовольно барабанит грязными пальцами по спинке. — Напиши лучше, чтоб торгашей разогнали, они с каждым годом всё хуже, скоро уже бомжи будут ходить!
По вагону как раз тащит свои сумки мужчина с заплывшим лицом и, шамкая, предлагает обложки на паспорт и медицинский полис, а также вечный фонарик и карту Петербурга.
— Ты посмотри, — он кивает в сторону выходящего из вагона, — я даже понять не могу, что он продает! У него в конце дня всё отберут, на бутылку водки оставят. Ой, да ну…!
Мужик машет на меня рукой и отворачивается лицом к выходу— не перед теми распинается. Когда приходит пора выходить, ухмыляется напоследок и напутствует, но за стеклом и в шуме дороги его уже не слышно.
ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ БЕЛЬМО В ГЛАЗУ
На каком вокзале Петербурга ни сядь, в какую сторону ни двинь, картина за бортом будет одинаковой: склады северных и южных промзон, расписанные народными умельцами гаражи и мусор, мусор, мусор. Кучи строительных отходов — это не только пощечина общественному вкусу, но и крупная экологическая проблема города и его меньших соседей. Уже не первый год зеленые активисты бьются с муринскими свалками, но на месте одной ликвидированной появляется три новых, поменьше. Аналогичная ситуация и в других районах города. Стоит проехать Пулковское шоссе и КАД в сторону Гатчины, как там и тут на горизонте вырастают серые бесформенные кучи: вывести мусор в поле по бездорожью дешевле, чем утилизировать на специальных полигонах.
На московском направлении, сразу за Колпиным, где кончаются новенькие голубые микрорайончики, на заболоченных пустырях горожане гуляют с детьми и выгуливают питомцев. Под кустами, в куче пластиковых бутылок лежит собака. Несмотря на странный цвет ее окраски, хочется верить, что она просто спит. Неподалеку женщина толкает коляску, видимо, попавшую в ямку, и тянет за руку нелепо шагающего малыша. Электричка везет нас дальше. Похоже, пса на обочине никто не заметил.
НАРОДНОЕ ТВОРЧЕСТВО
Наблюдая за чехардой болот и строительного мусора, невольно задумываешься, почему бы не оградить на европейский манер зону железнодорожных путей металлическими и пластиковыми непрозрачными высокими кордонами, но редко попадающиеся на пути ограждения дают ответ на этот вопрос. Отличать искусство стрит-арта от вандализма в Петербурге пока не умеют. Иначе непонятно, почему расистские лозунги «Зенита» на московской дороге закрасить никто даже не пытается. Как и не понятно, что ответить на вопросы ребенка, который прочитал за окошком, что зачем-то надо топтать мясо и почему-то хорошо, что в цветах «Зенита» нет каких-то оттенков. Такие галереи безвкусицы тянутся на многие километры по всем направлениям — например, вдоль Витебского проспекта до «Купчино».
В Шушарах осквернить ограждение умудряются аккурат напротив храма. Несложно представить реакцию прибывающих туристов, которые уснули еще в Москве, а проснулись в культурной столице где-нибудь в районе Обухова.
РЕКРЕАЦИОННАЯ ЗОНА
Буквально на спуске с «Сортировочной», на целый квартал между Невским путепроводом и Южным шоссе, раскинулся бескрайний блошиный рынок, не имеющий ничего общего с европейскими аналогами ни по ценности экспонатов, ни по антуражу. Местные дельцы раскладывают свои самобранки прямо на земле, и, судя по оживленности этого импровизированного рынка, потрепанные мужские портфели, женские туфли с шипами и бесполые головные уборы вызывают неподдельный интерес. Обитатели электрички тоже оживляются при виде моего щелкающего фотоаппарата, но посмотрев на объект внимания, отворачиваются от окон.
Впрочем, местами действительно есть, на что посмотреть. В районе Колпина аккуратно постриженные газоны привокзальной площади, малоэтажные нежно-желтые домики и гипермаркеты с парковками. Но главная достопримечательность не на вокзале.
— Ой, посмотри, какое здание интересное! — пожилая дама толкает своего мужа в бок.
— Да, такая крыша необычная.
Некоторое время пара гадает, что это за дворец в чистом поле. Впереди сидящая девушка не выдерживает:
— Да это же новые «Кресты»!
Пожилая дама в изумлении прикрывает рот рукой.
Возвращаемся на Московский. За забором с колючей проволокой с фасадов «Галереи» в окна электричек свысока глядят античные статуи. Девушка и мужчина средних лет, оторвавшись друг от друга, смотрят в окно:
— Круто так, в трех минутах от Московского вокзала «Галерея», да?
— Ага, а помнишь, как раньше ездили, пустырь был?
— Мне в «Галерее» покупать нечего, но очень она нравится. Просто вот так, пока поезд ждешь, есть куда зайти.
Мы выходим из вагона. Левая часть потока пассажиров медленно перетекает в сторону «Галереи».
