Петербургские водители заняли северные подступы к Москве, а протестующие из регионов подходят к городу с юга.
Сегодня, 4 декабря, протестующие против системы «Платон» дальнобойщики заблокировали все подступы к МКАД.
«Утро началось. Все подступы к МКАДу заблокированы. Идёт собрание», - написал в своем Twitter журналист «Эха Москвы» Арсений Веснин.
Сообщается также, что петербургские дальнобойщики перекрывают северные подступы к Москве. К югу столицы стянулись 200 фур из Дагестана, а также большегрузы из Курской области, Тамбова, Воронежа и других регионов. Они готовы начать акцию протеста в любой момент.
Как сообщила MR7.ru корреспондент «Фонтанки» Венера Галеева. Вечером 3 декабря 2015 года 16 фур из Петербурга и других регионов Северо-Запада России добрались до стоянки магазина Мега-Химки.
Им пришлось приехать туда после того, как сотрудники ДПС заблокировали все «карманы» на трассе М10. Причем полицейская машина пыталась не пустить фуры на стоянку Меги. По словам очевидца, сотрудник ДПС в нарушении правил заехал «под кирпич» и перегородил фуре въезд. Водитель грузовика сообразил, что это не единственный въезд и под аплодисменты собравшихся въехал на стоянку через несколько десятков метров.
Очевидец говорит, что сотрудники полиции сказали водителям, что не пустят фуры в сторону МКАД. На каком основании московские ГАИшники собираются нарушить закон, они не пояснили.
Тем временем ночью к водителям приезжали москвичи. Они привозили еду, чай и бутерброды, предлагали ночлег. Журналисты из Петербурга, которые живут вместе с дальнобойщиками уже пять дней воспользовались гостеприимством одной из семей. Съездили помылись, поели и немного поспали в нормальных условиях.
Кроме того, дальнобойщики открыли для себя такую категорию людей, как «московские хипстеры», которые тоже приехали посмотреть на протест водителей грузовиков. На них смотрят с подозрением, но не прогоняют.
Утром 4 декабря дальнобойщики проводят собрание и пытаются решить, что им делать дальше. Есть идея записать видеообращение к Путину, но после того как он накануне не сказал им ни слова, веры в «доброго царя» уже практически не осталось.
