"Мой район" решил найти участки, где были признаны недействительными результаты досрочного голосования, которое повлияло на итоги выборов. Оказалось, что таких УИКов почти не было.
УИК № 1614
Роман Жирнов, член УИК с правом решающего голоса
«14 сентября работа началась в 6 утра — с вывешивания флагов и прошивки книг со списками избирателей. В углу тихонько лежали стопки конвертов с бюллетенями и заявлениями досрочно проголосовавших. Из порядка 1900 избирателей, проживающих на территории участка, у нас было 279 досрочно проголосовавших на муниципальных выборах и 349 — на губернаторских (непосредственно в день голосования на участок пришло 297 человек, трое из них отказались голосовать на губернаторских выборах).
При вскрытии конвертов с бюллетенями по досрочному голосованию с муниципалами, пришедшими из ИКМО, случилось презанятное происшествие: по описи пришло 87 конвертов и 87 заявлений. При пропечатывании «обороток» насчитали 87 бюллетеней, после чего я пересчитал конверты — их оказалось 88! Заявляю требование созвать экстренное заседание комиссии и аннулировать голосование по ИКМО, прибегает председатель ИКМО и заявляет, что недостающее заявление найдут. Пересчитываем конверты: 87. Пересчитываем вновь: 88. Прибегает секретарь избиркома ИКМО. Последний пересчёт: 87. Пересчитываем бюллетени: 88. Повторно: 88. В третий раз: 88.
Поскольку неясно, в каком из конвертов было два бюллетеня, аннулировать надо всё. Комиссия большинством голосов решает отложить решение вопроса до 19:30. Секретарь ИКМО и председатель ИКМО предлагают (в это время идёт онлайн-трансляция) сыграть в лотерею: они отвернутся, а мы в это время уберём один бюллетень, и уничтожим его. Я настаиваю, что так делать нельзя. Потихоньку убеждаю председателя: не позже 13 часов решаем аннулировать все 88 бюллетеней, ИКМО поддерживает. Вечером, примерно в 20:30, по указанию председателя сел надписывать эти бюллетени как недействительные: практически все, как под копирку: из пяти возможных галок проставлены пять напротив кандидатов от «ЕР».
УИК № 230
Василий Черноножкин, член УИК с правом решающего голоса
«Комиссия у нас оказалась адекватная (не из лояльных фальсификаторов), но неопытная. Столкнувшись с реальными проблемами — при всём желании провести выборы по закону и без нарушений — решить мы их оказались не в состоянии.
По закону результаты досрочного голосования с вышестоящих комиссий в УИК передаются не позднее, чем за день до дня голосования (до 16:00 13 сентября). Нам их принёс какой-то курьер — две коробки с конвертами в 7:26 14 сентября, когда мы готовились к открытию участка. Председатель сказала, что принимать ничего не будет. Курьер ушёл, но спустя 10-15 минут на участке образовалась толпа неустановленных лиц, которые начали оказывать давление на председателя (среди них можно выделить депутата ЗакСа Евгения Марченко, зам. главы администрации Выборгского р-на Полунина и одного из членов ТИК №10). Эти люди обступили председателя и с угрозами заставляли принять конверты с бюллетенями.
Картина была такая: председатель сидит за столом, я стою рядом с ней, периодически вступаясь и требуя от неё отстать, остальные члены комиссии безропотно разошлись по участку (но на любые обращения к ним заявляли, что поддерживают председателя). Этот беспредел продолжался примерно до 8:30. В итоге председатель сдалась и подписала акт о приёме конвертов.
По закону результаты досрочного голосования с вышестоящих комиссий в УИК передаются с приложением списков проголосовавших и их заявлений на выдачу им бюллетеней. Ни списков, ни заявлений к конвертам приложено не было, поэтому по факту мы принимали какие-то конверты с какими-то бюллетенями. 270 штук из ТИКа и 188 штук из ИКМО.
Председатель самостоятельно распечатала конверты и пропечатала бюллетени, опуская их в КОИБы с 8:50 до 10:35. После инцидента толпа рассосалась. Я и пара наблюдателей настрочили жалобы и передали председателю, она без возражений приняла их и сказала, что будем думать, как отменить этот «вброс».
После того, как КОИБы вечером напечатали протоколы, председатель объявила, что комиссия провела заседание и на основании поступивших жалоб приняла решение о том, чтобы признать недействительными бюллетени неизвестного происхождения (которые легко отличить от наших по печати УИК) и инициировать ручной пересчёт голосов. Никто не возражал. Мы пересчитали всё вручную, исключив вброшенные бюллетени, результаты сошлись.
Дальше, со слов председателя, она сдала в администрации все документы и флэшку из КОИБов. Их с секретарём продержали там до 11 утра (уехали они в час ночи), отчитав за инцидент. После чего председатель написала заявление о снятии с себя обязанностей.
Но в итоге результаты досрочного голосования, проведённого с грубейшими нарушениями закона, вопреки нашим усилиям, остались учтёнными в результатах голосования».
УИК № 2237
Ксения Леонтьева, член УИК с правом решающего голоса
«Началось все не 14 сентября, а раньше: 10-го мы должны были получить списки с досрочно проголосовавшими в ИКМО (на муниципальных выборах) и в ТИКе (на губернаторских), и внести их в свои книги, чтобы повторно люди не смогли проголосовать. Данные от ИКМО мы внесли, а из ТИКа сведений нам не предоставили: председатель ТИКа № 30 Сергей Поляков сказал, чтобы мы просто спрашивали у человека, голосовал он или нет. Мы были поражены: если что, ответственность ложится на нас. Поэтому мы составили акты о том, что у нас на руках нет документов по досрочному голосованию на губернаторских выборах из ТИКа, и подписывали такие акты каждый день. Эти документы появились у нас 13 сентября, причем цифры «не бились»: в списках было одно количество, конвертов было другое количество, заявлений – третье. Председатель съездил в ТИК, и вернулся оттуда с нужным комплектом.
Мы срочно начали переносить список в наши книги, и вдруг выяснилось, что там прописано 12 человек, которые не относятся к нашему участку. Кроме того, оказалось, что есть люди, которые проголосовали по два-три раза. Мы поняли, что установить волеизъявление граждан невозможно: посовещались с комиссией и решили признать недействительными результаты досрочного голосования по губернаторским выборам, которое проходило в ТИКе. Никто не возражал, нам повезло – у нас была комиссия, в которой все работали в первый раз. Уже 14 сентября мы проголосовали по этому вопросу в присутствии наблюдателей, пояснив им причину нашего решения —признали 143 бюллетеня недействительными.
Насколько я поняла, в ТИКе об этом узнали в 8 утра 15 сентября (у нас никто не спрашивал, и мы никому не сообщали). Они позвонили нам утром с вопросом, почему не сдан протокол (мы еще считали) и попросили продиктовать цифры. Мы сообщили: «У нас по ТИКу получается ноль». «Как это ноль, вам не присылали бюллетени?» «Мы их забраковали». На том конце провода несколько секунд помолчали, а потом сказали: «Ну, пишите их в недействительные». Видимо, им в 8 утра было не до того – все были вымотанные».
Комментарий
Александра Крыленкова, координатор «Наблюдателей Петербурга»:
Эти три истории — исключение из правил. БОльшая часть наблюдателей и членов комиссий была удалена даже при попытке инициировать голосование о признании недействительными результатов досрочного голосования.
Самое серьезное нарушение по «досрочке» заключалось в том, что списки проголосовавших в вышестоящих комиссиях не были внесены в основные списки избирателей — человек мог проголосовать дважды и даже трижды (например, два раза в вышестоящей комиссии, а потом на участке). Это произошло в одной половине комиссий. А во второй половине УИКов, где данные были внесены, некоторые люди приходили в день голосования на участок, и обнаруживали себя якобы проголосовавшими.
Кроме того, на муниципальных выборах можно поставить пять галочек, и когда избиратели голосуют свободно и добровольно, то кто-то ставит четыре, кто-то три, двух кандидатов могут выбрать из одной команды, третьего — из другой. А там, где проводился отдельный подсчет по досрочному голосованию, было видно, что бюллетени заполнены как под копирку: с одними и теми же данными.
Если после прошлых выборов мы примерно могли представить, какими были бы их итоги — если бы существовала свобода выбора, и не производились фальсификации, то сейчас это представить невозможно: фальсификации были на каждом шагу».
