«Следствие длиною в век. Гибель семьи императора Николая II»

Видимо, экспозиция о печальной судьбе последнего из царствовавших Романовых как-то приурочена к недавнему 400-летию династии, тем не менее, круглых дат, связанных с самим событием гибели царя Николая, сейчас нет, а пик интереса к его смерти вроде бы давно схлынул. Наверное, это и к лучшему – именно сейчас строгая и насыщенная информацией экспозиция и может восприниматься без искажающих эмоций. Просто, как один большой документ.

Собственно, документы и составляют основу выставки – решения органов власти и донесения, письма и записи из дневника, показания на следствии и странички дневных меню царской семьи. Они исключительно информативны и едва ли что-то в этом плане добавляют сравнительно немногие артефакты – извлеченные вместе с останками царской семьи и обслуги или же сохраненные в качестве реликвий в зарубежных собраниях. Показывают в одном из залов и фрагменты кинохроники – дабы всякий мог сравнить свое впечатление с экспонирующимся актом судебно-медицинской экспертизы, где анализ запечатленных оператором движений делается с целью опознания сохранившихся костных останков.

Впрочем, есть на выставке еще один род экспонатов – экспонаты звучащие. Записи показаний участников ночного расстрела в подвале дома инженера Ипатьева в ночь на 16 июля 1918 года. Всякий может надеть наушники и услышать эти голоса, записанные в 60-е годы. Впечатление они, надо сказать, оставляют сильное.

Итак, данную выставку надо читать. Читать долго – ибо материала здесь с избытком. Чем дольше вчитываешься в него, тем интереснее становится. Впрочем, можно ограничиться и кратким знакомством – даже его будет достаточно для обретения новых впечатлений.

Эти документы можно разделить на две части. Первая – это история гибели царской семьи. Начиная с переговоров в могилевской ставке главнокомандующего. Затем – документы, касающиеся перемещения узников: из Могилева к станции Дно, оттуда, после отречения от престола, – в Царское Село. Переговоры о несостоявшейся отправке в Англию. Отправка вместо этого в Тобольск с попутным переходом в руки большевицких властей. Затем, в два приема, отправка в Екатеринбург. Обсуждение судьбы пленников Ипатьевского дома между Петроградом и Екатеринбургом, принятие рокового решения, отчеты о его исполнении и официальное одобрение этих отчетов. Все.

Вторая же часть – история следствия. Начатое следователем Омского окружного суда Н. А. Соколовым через две недели после казни – по взятии Екатеринбурга силами Колчака. Продолженное русской эмиграцией, а также – нелегально – энтузиастами-любителями в СССР. И, наконец, завершенное уже в новой России Генпрокуратурой: эксгумированные останки казненных (кроме двоих детей царя – сына Алексея и дочери Марии – захороненных отдельно и найденных только в 2007 году) были исследованы в 90-е годы всеми доступными на то время методами, показавшими их аутентичность. В 1998 году погибшие были похоронены в Екатериненском пределе Петропавловского собора, в торжественной церемонии участвовал Б. Н. Ельцин.

Все эти экспертные заключения представлены на выставке и буднично, без надрыва опровергают расхожие мифы, вроде сомнений РПЦ в принадлежности останков. Так же, как материалы первой части опровергают свою часть этой мифологии: о преобладании евреев и латышей среди убийц царя, или что решение о казни принималось в Петрограде, Лениным, а не на месте. А равно и о какой-то особой святости, явленной бывшим русским императором в последние месяцы своей жизни.

Никакой святости или же особого величия не проявилось – но вместе с тем, а то и благодаря тому, у всякого нормального человека возникает от знакомства с выставкой вполне определенное чувство: ужас и сострадание. Страшно и печально, когда людей убивают вот так – даже если это Николай II, с которого, несомненно, есть, за что спросить. Тем более – его малолетний сын-гемофилик, дочери, врач и слуги. За что их убили? С какой целью?  К чьей выгоде? Возможно, ответом является сам язык тогдашних документов – язык эпохи, страшных черных лет российской истории.