Слово "модернизация" в России принято связывать либо с петровскими реформами, либо со сталинскими репрессиями. Путин же собирается модернизировать страну консервативным путем – предотвращая сползание в хаос. Профессор Европейского университета Дмитрий Травин считает это в корне неверным: по-настоящему успешным реформатором был Александр II, а консервативные тренды в России обычно заканчиваются смутой.
1. Коммунистический подход. Передел ради рывка
Коммунистическая модернизация при Сталине принесла больше негативных изменений, чем позитивных. Общая логика была такая: забрать у одних, отдать другим. Забирали зерно у эффективно работающих крестьян, продавали за границу, получали валюту, покупали оборудование для индустриализации. В итоге выросли, в основном, военные отрасли экономики, и мы до сих пор мучаемся – что с ними делать. Собственно, либеральные реформы 90-х были посвящены тому, как закрыть или перепрофилировать убыточные предприятия и как помочь людям, которые на них работали.
Сегодня, когда экономика почти остановилась, некоторые экономисты предлагают модернизацию по-сталински, только без репрессий: давать большие государственные заказы предприятиям. Военные заказы вызовут рост производства металла и электроники – так они считают. За счет чего государство может датировать предприятия? Денег у государства нет. Значит, нужно либо увеличить налоги на хорошо работающий бизнес, либо напечатать деньги, которые вскоре будут обесценены. По сути, это идея о том, как за счет наших сбережений увеличивать прибыльность военки. Это не модернизация, а способ перераспределения от тех, кто успешно работает, к тем, кто вряд ли будет работать успешно.
2. Петровская модернизация. Copy – paste
Не менее сомнительный подход. Петр I посмотрел, как обстоят дела в других европейских странах. Сначала посмотрел на Голландию, потом - на Англию, потом - на Швецию, с которой он воевал. Под конец жизни еще и во Францию съездил. И копировал то, что ему нравилось, начиная с бритья бороды, заканчивая моделями государственной бюрократии. Западные механизмы управления помогли собирать налоги с крестьян и перераспределять их на другие сферы, прежде всего - управление. Бремя крестьян увеличилось, армия стала способна воевать с соседями. В петровское время государство расширилось за счет соседних территорий, и это создало Петру славу модернизатора. Однако выход к Балтийскому морю не изменил кардинальным образом торговлю. Российская торговля изменилась в XIX веке за счет экспорта хлеба через Одессу, а не Петербург. В общем, экономически страна при «царе-реформаторе» выиграла мало.
Сегодня у нас тоже, бывает, слышны советы сделать, как на Западе. Страны Европы отличаются высокими налогами и расходами на социальные нужды. Если мы чисто механически пойдем по этому пути, экономика, которая сильно отстает от европейской, будет расти еще медленнее. Бизнес разбежится из страны. Не будет денег, чтобы финансировать социальные расходы. Догоняющие страны успешно догоняют, когда налоговое бремя у них меньше, чем в развитых. Тупое копирование Европы в этом смысле ничего не даст.
3. Либеральная модернизация. Свобода и защита собственности
Россия действительно догоняла при Александре II, когда начались серьезные реформы. Как ни странно, слово "модернизация" почти не ассоциируется с этим императором. Видимо, люди судят об истории по внешним признакам – успехам армии, по расширению территории. Известно, что Александр II отменил крепостное право, но главные возможности эта эпоха создала для развития промышленности. Свобода позволила крестьянам уходить из деревни в город, впоследствии они устраивались на предприятия, которые активно создавались в конце XIX – начале XX веков. Бизнес получил рабочую силу. Свобода позволила российским подданным работать в той сфере, где они нужны. Эти реформы продолжил Столыпин – он защищал собственность крепкого крестьянина от передела. До столыпинской реформы землю можно было перераспределять внутри общины, например, забирать у богатых и отдавать бедным и многодетным. Кулак мог заработать много денег, но не был хозяином своей земли.
4. Консервативная модернизация. «От сползания в хаос»
Сегодня относительную свободу реформы 90-х уже дали. Но бизнес по-прежнему не имеет серьезной правовой защиты. На него могут наехать бандиты, силовики, чиновники - они выступают в роли общины, которая перераспределяет собственность. Вертикаль власти обкладывает экономику таким количеством бюрократических ограничений, что капитал, скорее, стремится убежать из страны, чем прийти сюда.
Путин колеблется между тремя описанными выше вариантами модернизации, не выбирая ни один. И делает ставку на консервативную идеологию. В последнем послании Федеральному собранию даже цитировал философа Николая Бердяева – что консерватизм предотвращает сползание страны «в хаотическую тьму». При всем уважении к Бердяеву, это сомнительный тезис. Пока весь наш консерватизм выражается в опоре на Церковь и борьбе с гомосексуализмом. Если мы посмотрим на две главных смуты в истории России - в начале XVII века после смерти Бориса Годунова и революцию 1917 года - нехватки консерватизма мы там не увидим. Роль Церкви была огромной. Смуты возникли из-за экономических бедствий. При Борисе Годунове это была серия неурожаев, в 1917 война разорила страну и довела рабочих Петрограда до массовых выступлений. Другая причина – это пресечение легитимной династии. Народ не понимал, какая власть законна, а демократия не была в почете. Большевики узурпировали власть, а их легитимность была основана уже на харизме вождей – Ленина и Троцкого, потом Сталина.
Очевидно, что консерватизм не спасает от смуты. Украина прекрасно демонстрирует, что может быть, если разрушается государство, и общество не знает, на что опираться. С одной стороны - бандиты, с другой - силовики. Чтобы это предотвратить, нужно, чтобы развивалась экономика, и люди не выходили на площадь с пустыми кастрюлями. Второе – нужно культивировать понимание демократии. Сегодня все авторитарные вожди называют себя демократами, а то, что выборы сфальсифицированы – это уже как бы не считается. Так вот, если поддерживать демократию с помощью фальсификаций, а не с помощью реальных переговоров с оппозицией и реальной демократизации, то возникает опасность погружения в «хаотическую тьму».
– Американский экономист Дуглас Норт писал, что государство может принимать любые законы, но социальные отношения чрезвычайно инертны, и исполнение не всегда соответствует тому, что было заложено в закон. Допустим, завтра в России начнутся либеральные реформы. Кто сказал, что общество к ним готово?
– В конце 1991 года перед началом либеральных реформ таких разговоров было очень много: что народ у нас отсталый и не выдержит преобразований. Преобразования прошли очень тяжело, но тем не менее, рыночную экономику они создали, народ ее не отверг. Народ, скорее, был невосприимчив к демократии, а в рынок встроился. Ругались, чертыхались, говорили, что нужен другой рынок, но революции не произошло.
Защита собственности никак не противоречит желанию народа. Сегодня против закрепления права собственности выступают, в основном, силовики и чиновники, которым свойственно, если продолжать ссылки на западную историю и науку, рентоориентированное поведение. Есть два способа заработать. Ведение бизнеса – ты зарабатываешь, потому что твоя продукция конкурентоспособна. Второй способ: ты получаешь какую-то должность и отнимаешь деньги у тех, кто их зарабатывает. Можно напрямую прийти, устроить обыск, найти наркотики, которые ты сам же и подкинул, потом сказать: «Отдавай свой бизнес по дешевке, иначе я тебя посажу». Метод может быть относительно легальный, когда чиновники обкладывают бизнес таким количеством бюрократических ограничений, что приходится платить взятки. Таких групп, заинтересованных в торможении бизнеса, у нас очень много – бюрократия, силовики, бизнес, который связан с бюрократией. Если мы решаем эти проблемы и укрепляем собственность, у нас будет больше рабочих мест и выше уровень доходов.
– Возможна ли в России модернизация по Пиночету: придет умный реформатор, всех заткнет и сделает правильно?
– Теоретически этот вариант может быть применен, и в каком-то смысле Ельцин это и делал, только не был генералом, устроившим переворот, он победил законно на выборах, но старался ограничить влияние парламента и для этого в 1993 году использовал незаконные методы. Нынешняя власть, хоть это и власть силовиков, такие реформы не проводит. С генералом Пиночетом также сравнивают генерала Корнилова, но его переворот провалился – что бы он устроил в экономике, мы знать не можем. В истории России все попытки военных переворотов заканчивались поражением. А если посмотреть на нынешних генералов - в отличие от Пиночета, они не получали хорошего образования в западных вузах. Вероятность появления прогрессивных генералов, способных на переворот, в России очень невелика.
***
Все желающие приглашаются на цикл открытых лекций профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге Дмитрия Травина (СПб, Гагаринская ул. дом 3, конференц-зал). Тема – «Как Россия догоняла Европу». Это продолжение прошлогоднего цикла «Почему Россия отстала». Лекции читаются по средам с 29 января. Начало в 18:00. План цикла:
