Интернет, новости на телевидении, блоги и социальные сети — все только о нем. Сайт The New Times, на котором были размещены первые интервью с вышедшим на свободу миллиардером, несколько раз падал от наплыва посетителей. Почему так? Почему один-единственный человек вдруг оказался в эпицентре внимания гигантской страны, находясь при этом за ее пределами?
Политически все здесь предельно ясно. Ходорковский на момент ареста был одним из богатейших людей в мире и проявлял поразительное своеволие в экономической деятельности. Что явно не укладывалось в планы «клана силовиков», который фактически превратил российский рынок углеводородов в сплошную олигополию, организованную в форме семейства тесно связанных юридических лиц. Ходорковский был чисто экономическим конкурентом. Его убрали свои же, используя для этого, как теперь принято говорить, внерыночные механизмы. «Один гад сожрал другую гадину», - как писал Достоевский в «Братьях Карамазовых».
В глазах Запада и, в частности, США Ходорковский был более надежным партнером. Точнее, в позиции партнера Запада оказывался каждый, кто был оппонентом Путина. А Ходорковский в какой-то момент оказался реальным оппонентом группы «Газпром» - «Лукойл». Денег у него было не просто много, а очень много. Деньги «Юкоса» — это деньги, сделанные на обнищании десятков миллионов россиян в период так называемой шоковой терапии 1990-х. Именно организаторы «Юкоса» обеспечивали материальную базу для ельцинского режима. Именно организаторы «Юкоса» стояли за расстрелом парламента в 1993-м и развязыванием войны в Чечне. Впрочем, ровно то же самое касается и организаторов «Газпрома». Думаете, ругая Ходорковского, я указываю на положительные черты нынешнего режима? Ошибаетесь. Я просто не вижу никакой разницы между этими ребятами.
-
RussianLook
-
RussianLook
-
RussianLook
-
GlobalLook
-
GlobalLook
-
GlobalLook
-
GlobalLook
-
GlobalLook
-
GlobalLook
-
GlobalLook
-
GlobalLook
Ходорковский вышел на свободу вовсе не из-за послабления полицейской машины. Такого послабления нет и не предвидится (надеюсь — пока). Путинская амнистия — часть международных политических игр, ставками в которых являются интересы чиновников, а фигурами — осужденные в ходе громких процессов. Как стало известно, на следующий день после заявления об освобождении Ходорковского появилась информация о том, что Госдеп США не будет расширять список Магнитского. Либерализация сверху? Раскол элит? Нет, просто мастодонты мировой политики обмениваются любезностями.
Думаете, ругая Ходорковского, я указываю на положительные черты нынешнего режима? Ошибаетесь. Я просто не вижу никакой разницы между этими ребятами.
Все это — политика. Но меня гораздо больше интересует психосоциальная составляющая этой истории. Реакция российского общества на события. В частности, той части общества, которой я в известной мере симпатизирую — оппозиционно настроенной его части. Той части общества, которая, по идее, должна быть думающей, читающей, тонко чувствующей.
Буквально в течении нескольких дней многие уважаемые мной люди начали сходить с ума. «Первая реакция — радость», «этот человек, который обладает несомненным моральным авторитетом», «он показал, что такое внутренняя свобода», «крупнейший фактор российской политики», «это — подвиг» и так далее. Интересно, в чем состоит «подвиг» Ходорковского? В том, что он отсидел десять лет? Но почему тогда те же самые люди не считают моральным авторитетом, например, Януковича? Ведь он тоже успел пообвыкнуть в местах не столь отдаленных. «Человек, попавший под каток политических репрессий», - минуточку, почему это мы должны считать Ходорковского политзеком? Что он сделал собственно политического? Помимо того, что не поделился деньгами с Путиным? И нужно ли на тех же основаниях считать жертвой репрессий, к примеру, Лужкова? Несть числа вопросам, а изумлению — предела.
Почему все эти люди молчат о деле Валентина Урусова? Валентин Урусов - простой рабочий мужик из Якутии. Создал и возглавил независимый профсоюз на предприятии алмазодобывающей корпорации «Алроса». Профсоюз боролся за увеличение скромной зарплаты и пытался как-то совладать со скотским отношением к рабочим со стороны менеджмента. Валентину долго угрожали, затем подбросили наркотики и под этим предлогом арестовали. Его били, пытали, запугивали. Отсидев срок, не так давно Урусов вышел на свободу. Я видел его, говорил с ним. Он самый обыкновенный человек. У него нет миллиардов на счету в банке и он ездит в автобусе по утрам. Он просто хотел сделать жизнь таких же людей, как он сам, чуть-чуть лучше. И не стал пасовать на избранном пути даже перед лицом очень сильных врагов. Почему о нем не кричат либеральные сайты? Почему его не считают моральным авторитетом?
Или взять Алексея Гаскарова. Гаскаров — парень из Москвы, социальный активист, очень много сделавший для экологического движения в России. Вы знаете, что сейчас происходит с экологией в нашей стране? Откройте глаза и выньте беруши. Россия давно превращена в планетарную клоаку: леса и озера уничтожаются в угоду все тем же корпорациями и чиновникам. И всем все равно. Таким, как Ходорковский, по крайне мере, точно все равно. Ходорковский все глобальную стратегию расписывает — дескать, что лучше: либеральный национализм или национал-либерализм? Алексею не было все равно. Его уже арестовывали ранее по делу о Химкинском лесе, а сейчас обвинили по «Болотному делу» — якобы он избивал полицейского на Болотной. Все, кто лично знает Гаскарова уверяют, что Алексей — милейший интеллигентный парень, не способный обидеть даже мухи. Все понимают, за что его прессуют. Абсолютно все. Вот почему о Гаскарове не говорят как об образце свободы? Почему он не фактор российской политики?
Единственное мерило, доступное постсоветскому обывателю, — это деньги и власть.
Я скажу почему. Не тянет Гаскаров на доброго царя. И вообще ни на какого не тянет, да и тянуть не собирается. Равно как и Урусов. Другое дело — Ходорковский. Он же «к успеху пришел». Единственное мерило, доступное постсоветскому обывателю,— это деньги и власть. Творчество, свобода и самовыражение стоят по ту сторону репрезентации общественного бытия российского обывателя и его политических представителей — правящих консерваторов и на данный момент отстраненных от власти либералов. Нужен царь. Нужен сильный вождь, барин. Слепой вождизм — это русский крест на протяжении столетий. С особенной силой прорисовывается он в эпоху упадка, когда силы дезинтеграции берут верх над человечностью. Царя ищут все: футбольные фанаты, блогеры, интеллектуалы, владельцы мелких фирм. А ищущий, как известно, обрящет.
Но Ходорковский не станет добрым царем либералов. Скорее всего, он останется на Западе. Будет отдыхать где-нибудь в Альпах, ведь денег на счету в банке хватит надолго. А может, и займется чем-нибудь социально-активным, например, будет лекции читать, как Чичваркин. А бодаться с Путиным — неблагодарное с точки зрения бизнеса занятие, как деловой человек Ходорковский должен это понимать. Единственная политическая польза от последних событий: возможно, кто-то, наконец, уяснил, что либеральная оппозиция в России является настолько же авторитарной и вождистской, как и действующая власть. Хотя это и раньше было понятно.
