России нужен такой правитель, как Юрий Сапрыкин - журналист, шеф-редактор компании «Рамблер-Афиша». Человек просвещенный, интеллигентный. Но его никогда не изберут президентом: наши люди почему-то любят жестких руководителей. Так считает телеведущая, журналист Ксения Собчак.
С Ксений Собчак, возглавляющей жюри прессы на фестивале «Послание к человеку», мы побеседовали после просмотра фильма «Акт убийства». В этом творении Джошуа Оппенгеймера экс-сотрудники индонезийских спецслужб два с половиной часа рассказывают, как они пытали и убивали «врагов» — коммунистов, китайцев, а также тех, у кого был хороший бизнес.
— Какой правитель нужен России?
— Мне не нравится ни риторика Навального, ни риторика Путина. Алексей Навальный смел и решителен, я уважаю его за то, что он всем готов пожертвовать ради своей борьбы. И Путин его, очевидно, боится: той разрушительной силы, которую чувствует в Навальном. Боится не только за себя, а, искренне следуя своей логике, боится за Россию.
Но, как показал фильм «Акт убийства», для части людей совершено не важно, кого они собираются уничтожать: коммунистов, актикоммунистов, либералов, путинцев — важен сам принцип. В людях есть жестокость и сила уничтожения, и это всегда приводит к жестоким и кровавым последствиям. Поэтому мне и не хотелось бы такого лидера, как Навальный. Если бы у нас появился политик с принципиально иной концепцией — гуманистического примирения и компромисса — это было бы замечательно. Юрий Сапрыкин мог бы подойти, но он фигура неизбираемая, это все понимают. Просвещенный интеллигентный человек не в ходу у нас. Людям хочется, в лучшем случае, сменить одного жесткого правителя на другого такого же.
-
Фото: ИТАР-ТАСС.
-
Фото: ИТАР-ТАСС.
-
Фото: ИТАР-ТАСС.
-
Фото: ИТАР-ТАСС.
-
Фото: ИТАР-ТАСС.
— В стране также появились принципиально иные лидеры, действия которых направлены, например, на повышение рождаемости. Понимаете, о ком я говорю…
— Милонов с Мизулиной никакие не лидеры, а их программа — полная, извините, х…ня. Журналисты вознесли их на гребень волны, эти люди паразитируют на новостях, отвлекают от реального положения дел. Здесь мы ощущаем тот самый поколенческий разрыв, про который я недавно делала доклад на Валдае (имеется в виду дискуссионный клуб «Валдай» с Владимиром Путиным). В моей среде — 30-летних — нет такой проблемы. Нам не мешают жить гомосексуалисты, мы просто этого не замечаем. У меня есть такие друзья — и ничего.
Просвещенный интеллигентный человек не в ходу у нас. Людям хочется, в лучшем случае, сменить одного жесткого правителя на другого такого же.
— Наши президенты заигрывают с молодежью, в частности, со студентами журфаков. Значит, зря говорят, что эта профессия умирает?
— Да, я бы не сказала, что так уж умирает. На общем плачевном фоне появляются люди, которые интересно и необычно пишут. В чем у нас профессиональный уровень уступает западному, так это в журналистике, построенной на фактологии. У качественной прессы существуют два крупных направления: там, где сделан упор на литературное творчество, и там, где на факты. У нас есть авторы, которые очень красиво, метафорично описывают действительность, например, Олег Кашин. И очень мало журналистов, умеющих работать с цифрами, источниками, архивами, историческими справками. По сравнению с западными аналогами это чувствуется.
Что касается президентов, то они отнюдь не космические злодеи, которые сидят в башне и думают, как бы им навредить миру. Они хотят, чтобы молодежь приходила работать на федеральные каналы, потому что хватит уже смотреть на этакую коллективную Екатерину Андрееву (диктор «Первого канала», официальное лицо путинской тележурналистики). Просто они себя изменить не могут, вот в чем их проблема.
— Ваш твиттер читают сотни тысяч человек и, в принципе, он считается правдивым СМИ, если его можно к ним причислить. Вы собираетесь что-нибудь делать с этим кредитом доверия?
— Я уже делаю — развиваю то, что считаю важным. Участие в выборах на сегодняшний момент не рассматриваю, потому что политика в нашей стране — дело грязное и неблагодарное. Это очень долгий процесс — делать гражданское общество более сильным: надо долго ходить на митинги. Для меня как члена гражданского общества важно позитивное изменение, пусть оно придет не за год, а за пять лет. Те, кто заинтересован в мгновенном приходе к власти, революции, преследуют свои политические цели, и мне они не нравятся.
Участие в выборах на сегодняшний момент не рассматриваю, потому что политика в нашей стране — дело грязное и неблагодарное.
— Нравятся ли вам Петербург и губернатор Полтавченко?
— Я тут бываю крайне редко и не более одного дня. Сейчас очень нравится. Про губернатора ничего сказать не могу кроме того, что очень настораживает его воцерковленность. В светском государстве, даже если ты очень верующий человек, нельзя это так демонстрировать: обвешивать свою приемную иконами и тому подобное.
