«Ааа!», - заорал я, когда в ногу мне ударилось что-то железное, живое и на ножках. «Наш домашний робот, - пояснил хозяин квартиры. – Оборудован камерой слежения. По квартире перемещается самостоятельно. Покупали от воров, но, в основном, он следит за няней». Робот моргнул глазом-камерой и бочком, как краб, уполз под стол. А хозяин квартиры рассказал мне, что хочет купить к лету робота-газонокосилку.
«Ааа!», – заорал я в других гостях. В ногу вновь с шумом уперлось что-то железное. «Наш робот-пылесос! – гордо представила железку хозяйка-квартиры. – По квартире перемещается самостоятельно. Пылесосит круглосуточно. Прелесть!».
В третьих гостях, когда мимо меня пробежали два зеленых нано-таракана, каждый размером с ладонь, я уже не орал. «Роботы?», - спросил я. «Роботы», - ответили мне. – Купили ребенку. У тараканов датчики на усиках, они могут сами обходить препятствия». Раньше у этого ребенка была механическая собака, она ходила, кивала, лаяла, но отличалась медлительностью и ее кому-то отдали.
Вот так. Еще вчера казалось, что они – из области фантастики. Их присылают из будущего. Они теряют контроль над собой. У них ломается управление, и тогда их единственная цель… Да, уничтожить всех нас. Так было в советском фильме «Отроки во вселенной», где пионеры столкнулись со слетевшими с катушек роботами, которые лишали людей эмоций. Так было в «Терминаторе», где робот прилетел из будущего, чтобы поймать другого пионера. Так было везде, кроме, пожалуй, «Звездных войн». Да, и то: говорят у «Звездных войн» будет продолжение, и пока неизвестно, что они там наснимают.
И вот – наступило светлое завтра, 2013 год. И вот уже моя бабушка на полном серьезе заявляет: «Я поняла, какой подарок хочу на день рождения. Я хочу робота, который будет ездить по квартире и пылесосить». «Самой мне, - добавляет она. – Делать это уже тяжело». «Бабушка, - изумленно спрашиваю я. – А ты не боишься, что робот-пылесос поработит тебя? Что он захватит власть в твоей квартире? Ты же всегда боялась, что квартиру захватят. А тут робот. Разве это не подходящий кандидат?» Бабушка смотрит на меня сочувственно. «Окстись, - говорит она. – Мы живем в 21 веке. Дай мне отдохнуть!»
Я думаю: когда я успел так безнадежно отстать от мира? В детский сад, куда водят мою племянницу, трехлетние дети приносят с собой фиолетовых пингвинов. У них три кнопки на груди. Нажмешь одну, и пингвин будет играть с тобой в ассоциации. Нажмешь другую, и он споет песенку. Нажмешь третью, створка на животе пингвина распахнется, и из нее вывалится маленький пингвиненок. Дети пищат от восторга от своих «роботов». Они беспорядочно тыкают в кнопки, и в комнате царит гвалт: десятки пингвинов одновременно играют в ассоциации, поют и рожают. Считается, что если у тебя нет пингвина, с которым можно поиграть, то твое детство было ущербным.
В моем детстве их не было. И, возможно, от этого я сильно беспокоюсь. Смотря на эти электронные сущности, ползающие, пылесосящие и снимающие все на камеры, я задаюсь вопросом: когда они восстанут, чтобы захватить мир?
Оставаясь один с племянницей, я вынимаю из фиолетового пингвина батарейку. Не хочу, чтобы захватчик застал меня врасплох. Племянница тыкает в кнопки на его груди, но ничего не случается. В войне человека и машины пока побеждает человек.
Я.
Вопрос только: как долго это продлится?
