Депутат Виталий Милонов: «Я грешный человек»

- Что было сделано за 9 месяцев в ЗакСе из обещанного избирателям?

- Те обязательства, которые взял на себя, я выполняю. Во время избирательной кампании я  проводил встречу в каждом дворе, поэтому картина всех проблем у меня есть. В мой округ входят два муниципальных образования: Красненькая речка и Дачное. Избиратели Красненькой речки видят, что сейчас нашими силами совместно с муниципалами делаются новые экопарковки. В Дачном больше занимаются установкой детских площадок - там с ними большая проблема. Когда я в городе, то практически каждый день бываю в своей приемной. Люди приходят с миллионом маленьких вопросов, которые не являются резонансными, но для каждого человека они очень важны. Округ для меня - это Родина. Моя естественная потребность - везде, где я нахожу какую-то возможность (программа по благоустройству, например) максимально отстаивать точку зрения моих избирателей.

- Какую свою инициативу Вы считаете самой ценной?

- Все ценные. Например, инициатива, которая касалась детей, больных целиакией. Но мы ее разрабатываем вместе с органами исполнительной власти. Неважно, кто стоит в качестве автора - губернатор Петербурга или депутат, потому что если хочешь работать на результат, то, выползая на трибунку, ты должен делать заявления и требовать то, что реально можешь сделать. Меня выводит из себя болезнь депутатов-новичков, которые хотят показать себя во всей красе для своих избирателей, для целевой группы (не обязательно даже это избиратели, не обязательно даже граждане России). Если один человек постоянно делает популистские заявления (например: мы должны поднять пенсии в семь раз), то автоматически люди приковывают свое внимание к этому человеку: «Какой хороший человек, надо же. А вот вы, «Единая Россия», почему пенсии не хотите в семь раз поднять?»

- А Вы, например, не хотели, чтобы Мадонна приезжала.

- Это был инстинкт самосохранения. Понимаете, когда человек видит на улице какашку, он не хочет на нее наступать, хочет обойти. А государственный человек — это человек, который должен какашки ограждать и убирать. Если убирать не получается, оградить и сказать: «Ребята, вот там не ходите, там люк открыт». Это ваше право вступить в этот люк, броситься туда вниз головой, но задача государства — обрисовать границу, которую вы не обязаны соблюдать, но которую вы увидите.

- То есть Вы это популизмом не считаете.

- Это? Да это ужасно! Мадонна и всякие девки, поющие бунты половых органов, втягивают нас в чужую игру. Бороться с популярной звездой шоу-бизнеса, пускай пошлой и мерзкой, неправильно для политика. Просто мы вынуждены реагировать - когда она уже пообещала приехать сюда и показать несовершеннолетним, которые будут на концерте, что они должны принимать нетрадиционный вид сексуальных отношений почти как нормальный. Наша реакция естественна: «Что-то ты, старушка, попутала, уже совсем мозгами тронулась!»

• 

  С. Николаев

• 

  С. Николаев

• 

  С. Николаев

• 

  С. Николаев

• 

  С. Николаев

• 

  С. Николаев

• 

  С. Николаев

• 

  С. Николаев

• 

  С. Николаев

- Вы за девять месяцев работы в ЗакСобрании подписали шесть депутатских запросов, только два из них были исключительно от Вас. Оба касались оскорбления  религиозных и семейных ценностей – Вас только это волнует?

- Разве? Мне кажется, я еще подписывался в отношении фотофиксации нарушений, связанных с парковкой, писал несколько обращений по поводу церквей. Я не знаю, что я оформлял в виде запроса, а что нет, честно говоря, не придаю этому значения. Написать запрос о том, что вырубают какой-то парк - эти запросы отправляются, и я всегда голосую за них, а то, что уничтожается не парк, а нация (своими новыми стандартами) - к сожалению, не все готовы под этим подписаться. Мало того - некоторые готовы этому возражать.

- Вы внесли инициативу об уравнивании прав граждан и эмбрионов.

- Все люди, находящиеся в России вне зависимости от их дееспособности, должны быть правоспособны. Я считаю, что человек, который находится на этапе развития, называющегося внутриутробным, правоспособен. Он имеет право на жизнь и на защиту своего здоровья. Сегодня человек, который живет, дышит, у него бьется сердце, работают все органы чувств и обоняние, абсолютно бесправен. Его можно убить без какого-либо решения.

Наше общество настолько обезумело, что отказывается принимать живых людей за живых людей. Кто дал право убивать человека, который в свое оправдание не может даже слова сказать? И принимает решение человек, который тоже был человеком на таком же этапе развития, тоже был когда-то в пузе у мамы, был беспомощным. Ему повезло, что его не убили.

- Чем закончилась ваша война с «Ювентой»?

- У меня нет войны с «Ювентой». У меня есть война с убийством детей за государственный счет. Я вижу, что «Ювента» занимается хорошими делами: консультации для девочек, курсы. Меня не устраивает работа одного этажа в «Ювенте», где все белое и где каждый день убивают по одному человеку. Я когда туда пришел, у меня слезы на глаза накатились, не мог там находиться… Я хотел там панихиду отслужить.

- Вы живете по своим убеждениям?

- Христианин не может сказать, что он живет по своим убеждениям, потому что истинных христиан называют святыми. Все остальные люди, кем бы они ни были - священник, дьякон, пономарь (как я), — это люди не святые, люди со своими грехами. Главное, что ты видишь, как надо жить. Получается, не получается — это другой вопрос. По крайней мере, человек должен понимать: это правильно, а это - нет. Если эта система координат государством задается, тогда человек вправе поступать, как он хочет, но он уже никогда не скажет: знаете, я считал, что это нормально.

Общество заболевает очень серьезно – ему кажется, что массовый психоз избавляет от мук совести. Поэтому те люди, которым нравятся маленькие дети, перестают называть себя педофилами и начинают говорить: «мы педоориентанты». Поверьте, если мы пойдем по содом-гоморрскому пути, который нам указывают наши западные партнеры, то следующим этапом будет узаконивание брака с животными, сексуальных отношений с детьми. Это же право выбора, почему мы лишаем этого права выбора? Я был так рад фразе американского баптистского священника о том, что если мы сейчас не остановимся в этой деградации, то Господь Бог должен будет извиниться перед Содомом и Гоморрой, потому что, в принципе, они не такие грешники, как мы. На западе, кстати, дети, когда учатся, изучают Священное писание Ветхого и Нового Завета. Нам это делать не дает агрессивное меньшинство.

- Мне кажется, Вы лукавите, говоря, что Вам что-то мешает делать агрессивное меньшинство. Посмотрите на работу ЗакСа: любые законы, которым необходимо пройти, будут приниматься, потому что «Единая Россия» плюс ЛДПР – большинство.

- Вы про другое говорите. Мы не говорим о принятии законов в ЗакСе. Я говорю об общегосударственной политике, о том, что государство не существует в отрыве от общества, оно не может принимать законы, которые будут негативно восприняты в обществе. Я говорю об обществе. И людей, которые защищают традиционный взгляд, нет на телевидении и  радио, они не так слышны. Мало того, что наши противники пытаются нас представить в качестве маргиналов, идиотов, мракобесов…

- Я говорю о Вас как о единице этого общества и как о человеке, который может принимать решения – имею в виду Вашу инициативу в отношении лесбиянок и геев. Вы смогли принять этот закон большинством.

- Да, Слава Богу.

- Вы можете повлиять на общество.

- Я стараюсь это делать.

- Как Вы думаете, чьи это слова и о чем они: «Мне не очень нравится, что наш парламент прославился этим законом, и такая окраска появилась у Законодательного собрания. Теперь его связывают с этой инициативой, нашумевшей на всю страну и весь мир…»

- Не знаю.

- Это слова Вадима Тюльпанова (спикер ЗакСа прошлого созыва – «МР») о «гомофобном» законе.

- Я подозревал, что это Вадим Альбертович сказал, но боялся сознаться. Я знаю его отношение к этому закону. Думаю, он не столько против него - ему просто неловко, что он, как спикер парламента, очень много всего делал, но, к сожалению, об этом, наверное,  резонансном законе говорят больше, чем о многих хороших вещах – например, о социальном  кодексе.

- Ваше имя уже связано с приставкой «автор гомофобного закона». Не тяготит Вас это по-человечески?

- Если у меня есть приставка «автор закона против греха», то я только счастлив от этого. Понимаю, что в нынешний экзальтированный век тотального сумасшествия, когда традиционные ценности рушатся и ненормальное становится нормальным, это политически невыгодно. Но это моя обязанность. Я христианин, я по-другому не могу делать. Даже если меня будет поддерживать 1% населения, я все равно буду это делать. Это не игра, не популизм, это реальные убеждения. Для нас, христиан, есть такое правило: в звании,  в котором вы были призваны, вы должны служить Богу. Если я оказался депутатом с Божьей помощью, то это место, где я должен нести свое служение.

- Если бы на рассмотрение в ЗакС внесли законопроект о введении уголовного наказания за мужеложство, как бы Вы проголосовали?

- Против, это не уголовно наказуемое деяние. Сам факт наличия в человеке этого греха не является преступлением. У меня тоже грехов очень много. И за них нас будет судить Господь Бог. Мужеложство — это преступление духовное, нравственное, это страшный грех. Другое дело, государство выполняет функцию охранника общественной морали тогда, когда этот грех перестает называться грехом. Проблема не в том, что люди живут такой жизнью, а в том, что это почему-то вдруг стало называться нормой. Я понимаю, что большинство наших ЛГБТ-активистов — это люди, которые (без всякой паранойи) работают на экспорт. Их основная деятельность направлена на освещение жуткой ситуации в этой, как они называют, «рашке». Они живут, получают зарплату, деньги, прибыль, исходя из этой деятельности. И тот «экспортный» вариант информации, которую они поставляют (у нас, слава Богу, есть возможность это отслеживать), чудовищный. Они говорят, что их уже штрафуют на тысячи евро за то, что они признаются, что они - гомосексуалисты...

- Вы сказали про свои грехи. Можете их назвать?

- Я стараюсь называть все свои грехи во время исповеди. Большинство тех недобрых вещей, которые есть у людей, могут быть ко мне применены. Я грешный человек. Детально разбираться в средствах массовой информации со своими грехами я не готов, потому что это все-таки вопрос церковный.

- Как тогда Вы можете судить чужой грех - геев, лесбиянок?

- Я не сужу чужой грех. Святые отцы заповедовали нам любить каждого. И я люблю каждого человека, который создан по образу и подобию Божьему, будь он черным, белым, розовым или голубым. Я ненавижу грех, грех должен быть ненавистен каждому христианину.

- Вы говорите о любви к людям. Я была на ваших дебатах с Олегом Гаркушей в баре  «Кокошка». Во время дебатов Вы использовали крайне резкие выражения. Как все это сочетается между собой?

- Я – человек несовершенный. Когда я подхожу к исповеди, первое, что мне говорит мой духовник: «Опять раздражался и гневался?» Он мой духовный отец, знает мои болезни и недостатки. Я глубоко раскаиваюсь, что иногда из-за нервной обстановки, жуткого темпа жизнь выводит из себя. Но я считаю, что это неправильно, предпочитаю, когда люди разговаривают спокойно.

- Такое ощущение, что есть два разных лица. У Вас на странице в соцсети стоит статус о том, что «зло - это результат того, что происходит, когда у человека нет Божьей любви в его сердце», при этом есть ссылка на страницу  какой-то женщины с подписью «вот эта уродина».

- Согласен. Но она гадина, конечно...

- Я не о конкретной женщине говорю.

- К сожалению, бесы нас выводят. Эти люди себе мельничный жернов на шею уже обеспечили тем, что они выводят нас. Те же Pussy Riot, или эти хохляцкие девки, которые пилили католические кресты, или вот эта недалекая девушка, которая не понимает, что она играет на стороне дьявольской.

- Люди с Исаакиевской тоже бесы? Вы там также раздражались...

- Это просто эмоциональное поведение, которое бывает в общественных местах. Но они же сумасшедшие - те, кто остался на Исаакиевской, это на самом деле была толпа придурошных людей.

Это была шутка, которую они не поняли (Милонов говорит о том, что он принес им гамбургеры и «Колу» - «МР»). С Ольгой Курносовой мы, кстати, хорошо общаемся, я ее знаю двести лет. Я пошутил с гамбургерами, она пошутила с «Милонной» на своей кожаной куртке - я оценил ее юмор. Она знала про эту акцию, я сказал ей: «Оля, мы придем кормить гамбургерами». Не понимает нормальных приколов человек, который выколол себе на руке «Путин — вор». Ты действительно должен быть тупым, чтобы взять свой политический лозунг и сделать себе татуировку? А если это не так, если завтра он переменит свои убеждения, то что, руку себе отпилит и кожу поменяет?

Я всегда ценил в Законодательном Собрании то, что у нас, у оппонентов, всегда был элемент человеческого общения. К сожалению, это исчезает с приходом сюда неудачников-либералов. Потому что у них нет правил поведения. Они не джентльмены. Когда человек пересказывает содержание закрытого заседания...(Милонов говорит о Борисе Вишневском, который пересказал то, что говорил Милонов на закрытом заседании – «МР»). Зачем делать закрытое заседание? Чтобы люди могли честно, глядя друг другу в глаза, обсудить какие-то вещи. Если мы договорились, что мы обсуждаем тет-а-тет - будь любезен. И ради того, чтобы о тебе журналисты написали, не надо нарушать правила человеческих отношений. После этого я с ним не буду общаться.

- Как Вы думаете, кто является заказчиком плаката «Милонов любит ваших детей»?

- Это извращенцы из ЛГБТ-организации. А кто еще? Им же нужно куда-то деньги тратить! Бабла немеренно идет.

- Если бы Вы были судьей в процессе над PussyRiot, какой бы Вы срок им дали?

- Два года мыть туалеты. Потому что мы должны быть милостивы к таким негодяям.

- Вы можете посчитать, сколько раз на Вас подавали в суд?

- Оксана Дмитриева на меня подавала в суд (о защите чести и достоинства – «МР») - проиграла. Каждую неделю или две на меня подает в суд такой персонаж, как Коля Алексеев (активист ЛГБТ-движения –«МР»), все суды проиграл. Последний раз он подал на меня в суд за то, что я назвал его женщиной. А до этого за то, что назвал его девушкой. Поскольку он сказал во время эфира, что у него есть муж, я поздравил его с 8-м марта. Я не знаю эту систему взаимоотношений. Я привык, что, если есть муж, значит, есть жена. А тут, оказывается, все сложнее.

- Вы тоже провокатор.

- Да не провокатор! Я не знал, на самом деле. До этого инцидента судебного считал, что не может быть два мужа в семье. Когда я назвал его эксцентричным политиком, он тоже на меня подал в суд. Когда меня называют скандальным политиком, я же не несусь никуда. Это оценка кого-то. Даже самого спокойного депутата (я-то понятно, что печать некуда ставить) могут назвать психом. Ну, люди считают, кто-то назвал. Меня чудилой (даже по-другому немножечко) с кадилом называли.

- Вы как председатель Комитета по законодательству представляли свой законопроект о выборах губернатора, Максим Резник вносил альтернативный. Большинство проголосовало за Ваш вариант. Почему Вы переложили максимальный муниципальный фильтр?

- 10%– это нормально, это дает возможность участвовать пяти-шести кандидатам. Но это ставит барьер на пути бизнес-проектов, каковым в свое время был Владимир Анатольевич Яковлев. Мы хотим не материальный ценз, не ценз оседлости, не ценз имущества, а именно ценз предварительного одобрения муниципалов. Неоднократно подчеркивалось, что выборы в муниципальные советы пройдут при другой системе: прозрачные урны, видеокамеры. Надо быть наивным человеком, чтобы сказать, что мы («ЕдРо») сможем получить 78%. Я рассчитываю на серьезный результат, но не на 78%. В любом случае муниципальный совет будет многопартийным.

- Объясните, почему город готов потратить один миллиард рублей на ремонт резиденции губернатора, но при этом серьезно не поддерживается нормальная полноценная семья?

- Это лукавая интерпретация «яблочников». Один из многих миллиардов рублей потрачен не на резиденцию губернатора, а на реставрацию памятника архитектуры. В городе очень много разных трат. Без реставрационных работ на разные здания наш город не выживет - он превратится в рухлядь. Места, где сидит государство, не в первую очередь ремонтируются,  просто так получилось, что на этот раз дело дошло до этого здания. И самое подленькое - это говорить: «А давайте мы откажемся». Тут же вспоминаю ребят, которые нас критиковали. Первое, о чем они заявили – это об отказе от личных автомобилей (Милонов имеет в виду «яблочников» - «МР»). Так почему они не говорят, что не отказались? Они взяли зарплату водителей и деньги, которые идут на автомобиль себе в виде надбавки к зарплате.

- Максим Резник говорил, что из неизрасходованных денег 50 тысяч рублей - это  зарплата помощников, а остальная часть – экономия для бюджета.

- А что такое зарплата помощников? Это же не чьи-то помощники - все равно, что на себя потратить. У людей и так полно помощников - три штатных, 130 или 150 тысяч рублей выделяется в фонд оплаты помощников по договору. Человек хочет, чтобы не получал зарплату водитель и автобаза, а деньги шли на его цели. Только скажи об этом честно: «Я предпочел взять не машину, а в фонд оплаты своих расходов получить 50 тысяч дополнительных».

Я за все это время не потратил ни копейки на билеты за границу (в командировки езжу на машине). Ребята, если вы выступаете за экономию в бюджет, тогда летайте меньше и вообще не летайте бизнес-классом!

- Оппозиционеры летают бизнес-классом?

- Да. Спросите, каким они классом летали в последнюю командировку? Естественно, что они скажут: нам всем покупают и так далее. Не лукавьте. Если вы скажете, что хотите лететь эконом-классом, то вы полетите эконом-классом, даже в плацкартном вагоне поедете, если захотите.

Мы в этом году с семьей отдыхали на Кипре, и мне нужно было срочно поехать в Питер – летел бизнес-классом. Конечно, это классно. Но нельзя, потому что к хорошему быстро привыкаешь: ездить на хорошей машине, летать на самолетах. Это опасно.

- У Вас хорошая машина?

- Да. У меня Hyundai, очень хорошая. До этого была BMW. Маленькая, официально задекларированная.

- Резник сказал, что эффективного депутата можно определить таким способом: если его нет в ЗакСе, становится хуже. Если не брать «ЕдРо», то кого бы Вы могли назвать?

- Максим Резник, Александр Кобринский, Алексей Ковалев, Анатолий Кривенченко... Марина Шишкина – наверное, да, но она еще не раскрыла себя потенциально. Без коммунистов было бы, конечно, плохо. Если быть честным, то многие новые депутаты еще не раскрыли себя полностью.

- А вы случайно не определили ЛДПР к оппозиции?

- ЛДПР, кстати, проходится иногда по некоторым вещам. Константин Эдуардович Сухенко - я считаю его в какой-то степени своим товарищем. И Медведева (депутат Евгений Медведев - «МР») тоже. Как и у коммунистов, в ЛДПР нельзя вычленить кого-то – сто процентов он хороший, а остальные плохие. Они нормальные. И поверьте, внешнее впечатление, что ЛДПР голосуют, как мы, а мы, как ЛДПР — это неправильно. Владимира Вольфовича заставить голосовать так, как нам хочется, невозможно.

- Мы говорим о ЗакСе.

- Они находятся в прямом подчинении Владимира Вольфовича. Там жесткая авторитарная система управления.

- Посмотрите – все резонансные законы…

- Поверьте, это процесс сложнейших переговоров. Просто вам видно только часть. Это сложнейшие переговоры, обсуждения. И уровень эмоционального накала - я видел, когда мое руководство договаривается с ЛДПР-ровским - такой, что мама не горюй.

- Как Вы считаете, будет ли когда-нибудь реализована идея о погашении части ипотечных кредитов города по рождению третьего ребенка?

- Будет. Когда? Когда будут возможности бюджетные. Сейчас бюджет испытывает не лучшие времена. Но я могу сказать, что многие другие программы поддержки молодежи реализованы (например, «Молодежи - доступное жилье»). Также собираемся предоставлять участки для индивидуального жилищного строительства для многодетных семей. Это региональный закон: мы хотим покупать участки недалеко от Петербурга, чтобы давать их для строительства домов.

- Депутаты говорят о том, что в ЗакСе усложнится ситуация, когда будут принимать депутатские поправки к бюджету. Это правда, что депутатам ставят такое условие: чтобы их поправка прошла, они должны проголосовать за бюджет?

- А кто ставит такие условия? В каком кабинете?

- Это правда или нет?

- Нет. Такой взаимосвязи нет.

- Или проголосовать за конкретный закон? (о такой вероятности говорил Максим Резник в интервью нашему изданию – «МР»).

- Бюджет принимается не просто с минимальным перевесом, а с серьезным перевесом – тогда что, все получают эту поправку? А люди кричат, что поправки нет… Понятно, что кто-то убеждает, кто-то не может убедить. Те, кто говорят, что есть поправка, они часто лукавят. Это сложный процесс переговоров, сложный процесс согласования, но это не покупка голосов. Это не так, если бы такой механизм был, то, поверьте, за много-много миллионов многие могли бы изменять свою точку зрения.

- Почему, по-Вашему, многие не верят, что Вы были помощником Старовойтовой?

- Пусть не верят. Галина Васильевна для меня является безусловным авторитетом. Если бы она была жива, может, все даже было бы по-другому в российской политической системе. Потому что это был великий политик.

- Она бы осудила какие-то Ваши законопроекты? Например, вот этот о пропаганде?

- Возможно. Но Галина Васильевна не позволила бы демократическому движению превратиться в эту жалкую маргинальную тусовку. Это человек, на фоне которого те люди, которые сейчас сидят и называют себя демократами, были бы бледными тенями.

- Какая сейчас самая острая проблема в Петербурге?

- Сохранение и увеличение темпов нашего социально-экономического развития, потому что кризис по нам сейчас негативно ударяет. Санкт-Петербург — это город амбициозных проектов, а они требуют хорошего финансирования (это все сторицей возвращается). Самое главное — сохранить хорошее, правильное движение вперед.