Сегодня, 7 марта, истекает срок, отведенный по закону на подачу жалоб о нарушениях на выборах в УИКи, ТИКи, Горизбирком и ЦИК России. Жаловаться в прокуратуру можно будет еще в течение трех месяцев. Как сообщили в «Ассоциации наблюдателей Петербурга», которая организовала консультации юристов, общее число жалоб, поданных в различные инстанции в Петербурге, достигло 1100.
Из поданных жалоб 800 были сданы в УИКи еще 4 марта. А их копии 6 и 7 марта направлены в территориальные, городскую и центральную избирательную комиссии и прокуратуру. 300 жалоб составили те, кто получил отказ или обращается впервые. Какое-то количество неучтенных жалоб также могло быть подано через Интернет, так как предусмотрена специальная электронная форма их подачи в ТИКи, Горизбирком и ЦИК России. Поэтому реальное число жалоб будет еще больше.
По словам координатора петербургских наблюдателей Александры Крыленковой, если 4 и 5 марта, в большинстве своем, жаловались на недопуск на участки (356), удаление (200), вбросы (22), карусели (26) и побеги председателей с копиями протоколов (32), то теперь пошел вал обращений по несовпадению данных протоколов, нарушению порядка подсчета голосов, невыдаче копий протоколов и отсутствию бланков его увеличенной копии. Общее число таких нарушений в ассоциации подсчитают к вечеру, 7 марта.
В 5 метрах от правды
Вот что сообщает в своей жалобе наблюдатель с участка №1715 (Купчинская улица, школа №444, дом 15, корпус 3): «при начале голосования урна была не опечатана, и до опечатки урны туда попали бюллетени, которые председатель проигнорировала. В течение дня председатель вносила записи в увеличенный протокол. В 8 часов вечера, после закрытия УИК, на подсчет наблюдателей загнали в угол и сказали там сидеть и не препятствовать работе комиссии, после 20 минут моих споров с участниками комиссии и полиции, я выбил нам расстояние до 5 метров... После этого был произведен подсчет избирателей, и он не внесся в протокол. После третьего моего требования председатель озвучила цифру "1821" выданных бюллетеней в помещении, что не совпадало с разницей полученных и погашенных (2300–473). Дальше подсчет бюллютеней происходил в "уголке", негласно и не оповещая нас о результатах. После всех подсчетов нас допустили до обобщенного протокола, где в 3 графе уже стояла цифра 1810. Мы, обратив на это внимание, попросили пересчитать бюллетени от кандидата №5 и, выбрав контрольную пачку, на которой было написано - 50 шт, при пересчете выявили нехватку 10 штук. После этого нас отогнали обратно в угол, быстро опломбировали бюллетени, со скрипом и спорами выдали заверенные протоколы и отправили восвояси".
На участке №1706 (Купчинская улица (школа №443), дом 11, корпус 4) заседания комиссии не было. Копию решения не выдали. Сначала показали подписанную председателем и секретарем. «После просьбы выдать заверенную не отдали вообще ничего. По словам члена комиссии от Прохорова, поставили ряд стульев в 5 метрах от подсчета и не подпускали ближе ни его, ни наблюдательницу от Путина. Весь подсчет велся скрытно от камер. Все считалось одновременно. В результате общее количество голосов на 180 больше, чем то, что получилось по нашему с ним подсчету. Мы менялись по очереди и считали. 858, а в протоколе 1043», - пишет в жалобе наблюдатель.
Наказать «беспредельщиков» трудно
По словам Александры Крыленковой, не все наблюдатели смогли подать жалобы по нарушениям на выборах. Около 400 человек не сделали это, поскольку у них их отказались принимать. «Председатели немотивированно отказывали в приеме жалоб без объяснения причин: «Не примем, и все тут!» При этом официального отказа на руки не давали. Наблюдатели в таком случае обращались в полицию. Однако полицейские часто занимали позицию невмешательства. И советовали ехать в ТИК. С такой канителью столкнулось несколько сотен человек по городу», - рассказывает Крыленкова.
Так же не подали жалобы 4 марта некоторые наблюдатели от избирательных штабов партий. По словам Крыленковой, они воздержались, поскольку хотели досидеть до конца и получить на руки итоговые протоколы. «В штабах инструктировали наблюдателей и просили не обращать внимания на незначительные нарушения, чтобы не дать повода выгнать их с участков до начала подсчета голосов», - говорит Крыленкова.
Жалобы подают тремя способами – посылают по почте, сдают лично или отправляют по системе электронного приема. Как рассказал специалист по избирательному праву Павел Грудинкин, который помогал наблюдателям разбираться в сложностях выборного законодательства, отказать в приеме жалобы в приниципе не могут. Другое дело, что ее могут оставить без рассмотрения или передать в нижестоящую инстанцию.
«Другими словами, если заявитель обращается сразу в Горизбирком, то его обращение спустят сначала в ТИК, а оттуда – уже в УИК. И срок рассмотрения надолго затянется», – говорит Павел Грудинкин.
По его словам, сегодня уже бесполезно подавать жалобы, чтобы оспорить итоги голосования, так как они уже подведены по районам и 7 марта будут подведены по городу. «Если после 4 декабря пересмотр итогов голосования по городу имел значение и мог привести к перераспределению мандатов в ЗАКСе, то сегодня это бесполезно. Поскольку граждане голосовали по единому округу по всей стране. И изменение итогов голосования на несколько процентов по Санкт-Петербургу никак не повлияет на общую картину», – говорит Грудинкин. С другой стороны, наказать «беспредельщиков» нужно – считает он. И советует обращаться в милицию и суд.
Насколько это средство верное, сказать сложно. Поскольку по итогам нарушений на думских выборах 4 декабря ни один иск о нарушениях так и не был удовлетворен. К уголовной ответственности также не привлекли ни одного фальсификатора. Видимо, у них, простых исполнителей, есть особый иммунитет от всякого рода преследований, иначе с чего бы они так нагло и в открытую нарушали закон.
«У нас единственный случай, когда фальсификаторы понесли наказание, произошел в Ломоносовском районе на муниципальных выборах, где члены комиссии получили условные уголовные сроки за включение в списки умерших людей. Интересно, что по думским и президентским выборам – это один из самых «чистых» районов по фальсификациям», – говорит Грудинкин.
Он связывает отсутствие приговоров по нарушениям с тем, что фальсификации очень сложно доказать на практике.
«Доказать можно только по отдельным участкам при условии, что у тебя есть на руках правильно заверенная копия итогового протокола. А таких копий получить практически не удалось. Поскольку, если их и выдавали, то часто оформленные неверно. В других случаях, председатели просто сбегали с участков», – уверен он.