Постоянный представитель России при НАТО Дмитрий Рогозин в эксклюзивном интервью телеканалу RT прокомментировал реакцию НАТО на отказ Украины от планов вступления в блок, отношения России с США, Белоруссией, Грузией и Польшей.
RT: Как в НАТО отреагировали на отказ Украины от планов вступления в блок?
Дмитрий Рогозин: В НАТО есть две реакции: официальная и внутренняя. Официально НАТО отреагировало достойно, с уважением к выбору Украины, что это ее внутреннее дело, и что двери для Украины, равно как и для Грузии, по-прежнему открыты, но все должен решить народ Украины. Неофициальная – ну, конечно, это для них малоприятное известие, они расстроены.
Мы считаем, что отказ Украины от планов вступления в НАТО, - это наша большая победа в том, что касается успокоения страстей между Киевом и Москвой, в том, что касается прихода к власти на Украине сил, которые считаются с общественным мнением, которое против вступления Украины в НАТО.
RT: Нет такого ощущения, что мы теряем союзника в лице Белоруссии?
Дмитрий Рогозин: Для Белоруссии разрыв военного, экономического, политического партнерства с Россией – это как прыжок с девятого этажа без парашюта. Это невозможно. Не надо путать экономические споры, которые были, есть и будут всегда, - они даже в Евросоюзе ведутся. Мне кажется, мы слишком драматизируем проблемы, которые существуют в экономике. Ну и во многом это связано, - это моя точка зрения, - с персоной самого Александра Григорьевича Лукашенко, который проблемы экономического плана воспринимает как выпады лично против него, поэтому в наших отношениях так много эмоций. Но в целом… ну, куда Белоруссии без России? Она же будет как песчинка в бушующем океане.
RT: Согласны ли вы с утверждением, что отношение к России нового президента Польши Бронислава Коморовского лучше, чем его предшественника?
Дмитрий Рогозин: Господин Коморовский – это не какой-то там друг России, а просто польский патриот, который будет все равно выбирать евроатлантический вектор для развития своей страны. Наверно, в меньшей степени, чем его оппонент на выборах, Качиньский, он будет руководствоваться эмоциями при принятии решений, но тем не менее нам и Польше предстоит еще большая работа по выстраиванию наших отношений… Будем надеяться, что Коморовский будет более прагматичным политиком. Мы ведь ничего специального не хотим от Польши, - мы просто хотим добрососедских отношений. Мы не хотим, чтобы Польша вступала в Россию, чтобы выходила из НАТО, из ЕС.
RT: Как нам надо выстраивать отношение с Грузией?
Дмитрий Рогозин: Нам нужно просто научиться работать с Грузией, с грузинским общественным мнением, может быть, начать вещание на Грузию какого-нибудь телеканала.
RT: Какие политические последствия могут быть у ареста в США подозреваемых в связях с российскими спецслужбами?
Дмитрий Рогозин: В наших отношениях с американцами нужна, скорее, не перезагрузка, а новое программное обеспечение. А так – перезагружай, не перезагружай, - все равно полна коробка вирусов, которые все время будут вот так выскакивать в виде очередных скандалов. Поэтому мне кажется, что эти шпионские скандалы, даже если их замять всякой правильной риторикой, дипломатической, - все равно осадочек останется.
RT: Как была воспринята в НАТО сдержанная реакция ОДКБ на события в Киргизии?
Дмитрий Рогозин: По итогам событий в Джалал-Абаде и Оше натовцы впервые попросили меня выступить не как представителя России, а как представителя ОДКБ. Они прекрасно понимают, что это зона ответственности ОДКБ, и только у ОДКБ есть возможность на что-то там повлиять. Другое дело, что ОДКБ приняла решение помочь, но именно киргизским властям и киргизским силовым структурам. Логика очень проста: мы давно уже не мальчики, а взрослые дяди, и мы понимаем, что войти легко, а выйти очень сложно. Вползти в эту киргизскую историю не представляет труда, но что произойдет? Разрозненные группы киргизских и узбекских экстремистов немедленно будут сплачиваться против внешней угрозы… Живая сила, то есть, те, кто входит в соприкосновение с погромщиками, должны быть только киргизские силовые структуры. В противном случае мы избалуем киргизов, они будут думать, что кто-нибудь придет и решит их проблемы. Во-вторых, это внутренний конфликт, а не отражение агрессии, и даже по уставу ОДКБ мы не имеем права туда входить. И, в-третьих, у нас есть, конечно, миротворческий контингент в рамках ОДКБ, но по политическим соображениям мы считаем, что мы можем быть только внешним периметром, а внутри страны должны сражаться за порядок киргизские власти и силовые структуры.
