Вадим Каспаров: В чистом виде танец давно не удивляет

«МР»: В чем особенности программы этого года? 

Вадим Каспаров: Фестиваль OPEN LOOK прошел достаточно длинный путь от мастер-классов и выступлений только одного танцевального коллектива — компании Била Янга из США – до такого масштабного, многослойного состояния, в котором он будет представлен в этом году петербургскому зрителю. Нам очень хочется, чтобы фестиваль занял достойное место среди своих «собратьев» в Европе и США. Именно такие «амбиции» заставляют нас каждый раз все выше и выше поднимать планку и творческую и организационную. Так появились в программе и Терро Сааринен, Ультима Вез и Вим Вандеркибус, Сегеди балет из Венгрии. Среди множества премьер — одна мировая (!) — это спектакль звезды французского танца Жозефа Наджа.

Любопытно, что покажет Вим Вандеркибус — ученик Яна Фабра. Критики отмечают его фантастическое дарование и чутье перформера.

Вим, действительно, начинал у Фабра, но буквально через 1,5 - 2 года создал собственный театр, в котором он смог реализовать свой потенциал как художник и хореограф. Для меня возможность представить Ultima Vez — это все равно, что показать что-то легендарное и желанное. И еще пару лет назад это казалось недостижимой целью. Но теперь мы ждем встречу с Вимом и надеюсь, что наш зритель сумеет открыть для себя его творчество. Спектакль Вима — это ощущение художника, который пытается заглянуть в не самое далекое будущее и представить, что там может быть. Скажу честно — жесткое будущее, но это предчувствия художника. Как и все спектакли Вима, это философская притча, с историей и красивыми декорациями. Спектакль состоится на сцене Балтийского дома, т. к. эти декорации не вместились бы на Новой сцене. Кроме того, мы впервые в России покажем фильм о Виме, снятый его сестрой Лут Вандекейбус, и фильмы самого Вандекейбуса.

Зрительский опыт показывает, что часто в фестивальных спектаклях мало танца как такового.

Уникальность фестиваля OPEN LOOK («Открытый Взгляд») в том, что он представляет все точки зрения на современный танец. Поэтому и в прошлом году, и в этом есть спектакли, где не танцуют. Дело в том, что в чистом виде танец давно уже не удивляет. Даже виртуозность в каком-то смысле становится сродни спортивному трюкачеству. Поэтому хореографы и пытаются идти дальше в попытках достучаться до зрителя. Современный танец в зависимости от страны или даже региона, где он исполняется и ставится, имеет свои отличительные черты. Где-то упор идет на текст, где-то на символизм, где-то на абстракцию, а где-то на физический театр. К примеру, в Гааге больше хореографов, которым близка эстетика NDT, где раньше многие из них танцевали. А в Амстердаме больше тех, кому близка экспериментальная эстетика, т. к. там лидерами являются Николь Бойтлер и Эмио Греко. Среди хореографов, для которых танец не является «главным» языком общения, — Жозеф Надж. Но он как-то за счет своей энергетики, харизмы ведь доносит многие годы свои мысли до зрителя? Поэтому многие годы наряду с чисто танцевальными спектаклями, развиваются и те, где танец как бы на втором плане. Сейчас даже в российском театре тренд на взаимодействие современного танца и театра очень прослеживается. Многие актеры начинают открывать для себя безграничные пластические возможности тела, которое владеет современным танцем.

Если драматический театр сейчас стремится к документальному, то к чему стремится театр танца?

Современный танец отказывается от стереотипов, вбирая в себя много смежных видов искусств, создает то, что имеет не только эстетику, но и глубокий психологический смысл. Сейчас просто красиво танцевать не достаточно, чтобы завоевать зрителя. Именно поэтому многие авторы ищут не только пластические решения, но и другие визуальные приемы, взятые из кино, драмтеатра, современного искусства. Российский театр танца, который мы показываем в рамках программы Russian Look, имеет свои устремления, а западный — свои. Это связано с разными этапами развития и устройства жизнедеятельности танцевального коллектива здесь и на Западе. И если для наших компаний вопросы существования и выживания сейчас важнее, то для западных стоят уже совершенно другие задачи. Но наши танцовщики и хореографы уже давно стоят в одном ряду с западными, работая в ведущих танцевальных компаниях современного танца, а не балета на Западе. Не скажу, что меня это радует. Просто из-за отсутствия элементарных профессиональных условий, из России вымываются поколения танцовщиков, которые могли бы работать здесь — помогая развивать наш танец. Но, я в любом случае не перестаю верить в светлое будущее современного танца в России.

29 июня - 9 июля
Новая сцена Александринского театра: наб. Фонтанки, 49а
От 1500 руб.
Программа: open-look.ru.