Владимир Шевельков: Я снял позитивный фильм для нашей страны

Проект «О чем говорят французы или месть за измену троянской Елены» стал для вас дебютом на большом экране. Кроме того, вы впервые выступаете здесь не только как режиссер, но и как сценарист. Чем вас так заинтересовала эта история?

Этот фильм для меня – воплощение мечты. У меня была мечта снимать не просто сериалы, хотя я много снимаю и достаточно востребован в этой сфере, а именно стать кинорежиссером. Это, если хотите, моя миссия. И я мог выходить на этот проект только с тем, что донесет мой посыл, мои представления о прекрасном. Я долго думал, что выбрать. А потом вспомнил о книге Владимира Корнева «О чем молчат французы». Это история о традиционных отношениях между мужчинами и женщинами. Это история о том, что любовь женщины может делать мужчину гением. Я подумал: «Да, мне это интересно!»

И вот я пришел к Владимиру Корневу и где-то полгода мы роман «вскрывали», как я это называю, работали, раскрывали линии и так далее. А после я почти два года переписывал [сценарий] уже сам, вне зависимости от Володи. Я с самого начала хотел, чтобы получился эксперимент, аттракцион, сказка, чтобы это было бодро и при этом морально и традиционно. Это мой выкрик в сторону Родины, если хотите. И вот сейчас я понял, что снял сказку, «русскую народную сказку».

Вы сами упомянули слово «посыл». В чем он? Что Вы хотели сказать этим фильмом?

Что жива душа, жива любовь мужчины к женщине, а женщины к мужчине, что мир наш прекрасен и деньги не являются главным в жизни. Фильм у меня снят не о бандитах, не о чекистах, а про простого обыкновенного человека. И в этом его главный смысл.

Насколько сложным был подбор актеров для фильма?

Сергей Мигицко был изначально определен. Актрис искали очень долго. Главного героя тоже искали очень долго. Было много проб. Потом мне предложили актера Кирилла Вараксу.

Илья Носков по традиции ко мне попал – это мой актер, я уже знаю, как с ним работать. Вообще я не хотел, да и финансы не позволяли звать людей из других городов, включая Москву. Однако два человека из Москвы есть. Это оператор Геннадий Медер и актриса Маша Фомина. С ней получилась отдельная история. Дело в том, что одну из актрис мы при подготовке фильма «потеряли» по беременности. И стали искать ей замену. И вот нашли Фомину.

А вообще я очень благодарен своим актерам. Многие снялись в проекте бесплатно или за минимальные деньги, чем сильно мне помогли.

В фильме также задействовано много известных личностей: футболист Кержаков, комментатор Геннадий Орлов, музыку написал Сергей Шнуров. Насколько сложно было уговорить их?

Да, дело в том, что герой по сюжету за неделю превращается в суперзвезду. И мне нужны были люди в кадре, которые подняли бы его в этом качестве на щит. И я просто ходил и договаривался. Они что-то о проекте знали, меня тоже знают. В результате удалось совпасть по времени с Калгановой, Булановой, Кержаковым, Орловым. Александр Дюков предоставил для съемок яхту.

Что касается Сергея Шнурова – я с самого начала хотел, чтобы в фильме звучала антиснобская музыка. Я считаю, что Шнур должен был родиться именно в этом городе.

Насколько сложно было снять фильм с технической точки зрения?

С технической стороны не было ничего сложного. Мы пользовались традиционными вещами – стэдикамом – это движущаяся камера. У нас не было много спецэффектов, потому что бюджет не позволяет опираться на подобную традицию американского кино. Ведь спецэффекты в нашем кино – это все смешно. Вообще надо нашим кинематографистам остановиться [по этому поводу] и не пыжиться. В Америке снимают фильмы [с бюджетом] по 200 миллионов, а мы снимаем по 10–15 миллионов. В результате спецэффекты выглядят смешно. Чудес не бывает. Черной икры не получится из покрашенной перловки. И поэтому я не рассчитывал на спецэффекты.

Единственное – необходимо было сделать правильные стыки. Потому что это сказка, и действие перемещается из одного места в другое, из одной среды в другую. Как у Булгакова в «Мастере и Маргарите», когда читаешь часть про Москву, вдруг раз – и Понтий Пилат. Затем вчитаешься в Понтия Пилата, и раз – опять Москва.

В нашей истории так же, и вот необходимо было тактично оформить стыки. Кроме того, был еще такой момент: необходимо было визуализировать дар, который обретает главный герой. Когда он начинает слышать мысли других людей. Я очень думал над тем, как это сделать так, чтобы это было ярко и недорого, но при этом не раздражало.

В превью к фильму, в аннотациях не раз отмечалось, что важную роль играет сам город, Петербург. Чиновники даже говорили, что он должен по идее повысить туристическую привлекательность Северной столицы. Не могли бы Вы подробнее об этом рассказать?

Город у нас в фильме – активная декорация. Он существует в своей статичной и агрессивно пышной гармонии. Да и вообще «О чем молчат Французы» – это роман про Питер.

Я сам давно здесь живу, хотя учился в Москве. И вот сейчас я одинаково себя чувствую, что в Москве, что в Петербурге. И с чистой совестью могу сказать, что этот город построен для всех. А не для кого-то отдельно из нас. Живя здесь, нужно не ассоциировать себя с городом, а пытаться сделать его лучше. А особенно чиновникам хочется сказать: «Это не вы построили этот город, и даже не вы его сохранили. Нужно сделать жизнь людей в этом городе лучше».

Если обратиться к сюжету фильма. Вы сами сказали, что главный герой – обычный человек. Не могли бы Вы о нем рассказать поподробнее?

Да, он самый обычный человек. Такой Емеля. Он работает осветителем на телевидении. Он не считает нужным делать предложение своей девушке, не считает нужным ухаживать за ней, потому что у нее есть своя зарплата. Ну такой, как все сейчас.

Он современный человек, правда, говорит не языком Комеди Клаба. В фильме вообще герои разговаривают на хорошем современном русском языке.

Единственное, чего я лишил главных героев, – это всех возможных телефонов, гаджетов. Я решил, что сейчас и так достаточно снимают про все это.

Еще, если позволите, такой вопрос. Вы сами говорите – фильм-сказка, фильм-притча. Насколько сложно было убедить людей, которые дают деньги на кино, в том что этот фильм должен быть снят?

А я никого не убеждал. Здесь все мое. Никаких продюсеров и киностудий. Был сценарий, который прочитан редактором в Минкультуры. Он сказал: «Глоток свежего воздуха». Мы выиграли конкурс, нам дали денег, остальные деньги я искал сам. Эта картина произведена мною, не только как режиссером, но и как продюсером. Совместно с Ириной Бебениной.

Да, у меня сейчас возникают вопросы с прокатом. Не надо много денег, чтобы снять кино. Но количество недель, количество кинотеатров, уикендов для показа – оно ограничено. На всех места не хватит. В наш прокат хорошие наши фильмы не попадают. Не попадают независимые картины. В кинотеатры им заказана дорога.

Я общаюсь с прокатчиками. Но они большей частью живут в Москве. И они с недоверием смотрят на кино, где есть только Петербург, только питерские артисты. Я спрашиваю [прокатчиков], в чем проблема. Они отвечают: «Нет звезд!» – «Каких звезд? Мигицко – не звезда?» – «Нет!» – «Хорошо, Илья Носков – не звезда?» – «Нет», – отвечают они. «Шнуров написал саундтрек, не звезда?» – «Да не очень», – отвечают они.

А как же Ваше имя? Все же «Гардемарины», «Сердца трех».

Нет. Молодежь меня не знает. «Гардемарины» были 30 лет назад. «Сердца трех» – 20 лет назад.

К сожалению, единственная возможность прославиться в нашей стране – это снять какую-то гадость про нашу страну. Вот я снял позитивный фильм для нашей страны. Но сейчас я понимаю, что он не нужен. Просто потому, что ты не можешь пройти в прокат с позитивным фильмом.

А Вы не думали над телевизионной версией?

У меня будет телеверсия. Развернутый сюжет. На это и расчет, чтобы вернуть деньги за счет телевидения. У нас в принципе есть два канала, [работа] с которыми имеет смысл, чтобы отбить издержки на производство фильма. Телеверсия будет.