Допустимо ли, чтоб журналист пил водку с кремлевскими чиновниками

Россия за считанные месяцы лишилась еще нескольких независимых СМИ. Лет десять назад редакторские головы полетели из-за Беслана. Сейчас камнем преткновения стала Украина. Вышло так, что даже свободолюбивые медиа вдруг разделились на два лагеря: на тех, кто считает, что разумный компромисс с властями возможен и нужен, и на бескомпромиссных журналистов-редакторов, которые категорически против любого вмешательства в редакционную политику. На дебатах, состоявшихся в субботу в библиотеке Маяковского, первый лагерь представлял недавно переизбранный главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, другой – экс-редактор Lenta.ru Галина Тимченко. «МР» представляет вниманию читателей отрывок из их диалога. 

У каждого свои компромиссы

Тимченко. Мое увольнение с поста главреда «Ленты» было не единственным. Почти одновременно уволили Светлану Миронюк из «РИА-Новости», главного редактора Gazeta.ru. Насколько мне известно, меня наделили эпитетом «несгибаемая», и это повлияло на решение Мамута (главы холдинга Rambler&Co). Я никогда ни с кем не договаривалась и никому не уступала. У меня нет телефонов Громова и Володина. Коллеги не верят или считают признаком непрофессионализма, что у меня нет прямых телефонов Кремля, и я не могу оперативно посоветоваться. А я считаю, что главные редакторы, которые договариваются с властями, когда-нибудь будут описаны в книге, как очень позорное явление. Ну есть такие профессии, в которых компромиссы недопустимы. Судья, например. Компромиссы привели к тому, что ничего не осталось от независимой журналистики. Потому что такие главные редакторы как вы, умеют договариваться: здесь мы умолчим, здесь мы послушаемся, а за это нам дадут эксклюзив. Потом это повторяется во второй раз и так далее…

Венедиктов. Пост главного редактора означает, что я не только журналист, но и менеджер. Это разные профессии. И у каждой – свои компромиссы. Они – свои у того корреспондента, который ведет репортаж из Донецка и наверняка идет на какие-то уступки, чтоб взять интервью у тамошнего губернатора или диверсанта. И у меня. Я, когда их достигаю, жертвую собственной печенью – некоторые ньюсмейкеры пьют только водку, и мне приходится тоже, хотя я люблю виски. А ваша бескомпромиссная деятельность привела к тому, что вы лишились доступа к кремлевским новостям, хотя читатели на них рассчитывали. Кому стало хуже? В первую очередь – читателям. Вам о них надо было думать, а не о своей карьере.

Коллеги не верят или считают признаком непрофессионализма, что у меня нет прямых телефонов Кремля, и я не могу оперативно посоветоваться. А я считаю, что главные редакторы, которые договариваются с властями, когда-нибудь будут описаны в книге, как очень позорное явление

Тимченко. На вашем сайте много авторских колонок. В том числе – для Михаила Шевченко и Александра Проханова. В то же время некоторые оппозиционные блоги исчезают. Это уже получается Гайд-парк, а не СМИ. Если редактор просто предоставляет площадки разным идиотам в обмен на возможность  дать площадку не идиотам – в чем тогда заключается его редакторство?

Венедиктов. Шевченко уже лет 12 существует на нашей площадке. Мы не партийная радиостанция либералов и оппозиционеров, мы никогда не будем «анти-ВГТРК», а позиционируем себя именно как площадку для дискуссий. Если Проханов представляет те 87% населения, которые поддерживают присоединение Крыма, надо дать ему слово. Но тем мы отличаемся от большинства СМИ, что даем слово также и Латыниной, которая представляет остальные 13%. Блоги Немцова и Навального мы действительно убрали. Немцов там размышляет про физический рост Путина, и нам такие блоги не нужны. Как не нужна «нашистка» Потупчик, которая обсуждала личную жизнь самого Немцова. Как не нужны прочие записи, где обсуждают рост, фамилию и вес оппонента. Что касается Навального – то блог был удален по требованию Генпрокуратуры, и сейчас мы ведем работу в суде с целью оспорить это решение. В общем, есть люди-вегетарианцы, но они же не запрещают продавать мясо. Так и наши читатели: заходят на сайт, но читают именно то, что хотят.

Ваша бескомпромиссная деятельность привела к тому, что вы лишились доступа к кремлевским новостям, хотя читатели на них рассчитывали. Кому стало хуже? В первую очередь – читателям. Вам о них надо было думать, а не о своей карьере

Тимченко. Вообще есть известная истина: чем толще меню, тем паршивей на самом деле ресторан. Не бывает такого заведения, чтобы там была кухня всего мира. Я считаю, читатель должен ассоциировать себя со своими изданиями. Чтобы при словах: «Я слушаю "Эхо" или читаю "Ведомости"» было более-менее очевидно, что этот человек собой представляет. А если один ресурс предлагает все и вся – это уже мозаичная психопатия.

Посмотреть в зеркало и увидеть там рептилию

Венедиктов. Так у нас получается «Слушаю – значит соглашаюсь?» Нет, надо слушать всех, чтоб выработать индивидуальную  точку зрения.

Тимченко. Я не говорю, что им вообще не место на сайте. Но одно делать - давать полянку, чтоб ваш проправительственный колумнист резвился и говорил чудовищные вещи в эфире, а другое – когда он отвечает на жесткие вопросы в ваших блестящих интервью. Если вы рассматриваете его не как гостя, а как автора – значит, входите в партийный пул, против которого вы и выступаете.

Венедиктов. Да, 32 минуты эфира мы в партии Шевченко, 32 в партии Шендеровича. Знаете, даже в Америке журналисты вынуждены идти на компромиссы. Huffington Post, одно из самых популярных интернет-СМИ, трижды исключали из пула Белого дома. Проигрывал в первую очередь читатель.

Да, можно было работать и в таких условиях, причем продолжать делать качественный продукт. Там поджаться, там согласиться. А потом в один прекрасный день посмотреть в зеркало и увидеть там рептилию

Тимченко. Когда меня попросили с поста главного редактора, я уехала отдыхать, а на следующий день увидела в интернете фотографии 40 заявлений об увольнении от своих сотрудников. А потом – еще 20. Это были люди, которым претила новая издательская политика: «Мы вам скажем, но не все», проплаченные статьи о величии Януковича и принцип «Раз уж дали слово Ярошу, надо дать и Цареву». Потом там впрямую запретили использовать украинские источники. Да, можно было работать и в таких условиях, причем продолжать делать качественный продукт. Там поджаться, там согласиться. А потом в один прекрасный день посмотреть в зеркало и увидеть там рептилию.

Надо слушать всех, чтоб выработать индивидуальную  точку зрения

Венедиктов. У нас тоже есть хартия. Первое условие - никакого членства в партиях. Приходит кто-то, скажем, из молодежного «Яблока», ему сразу говорят: билет на стол и иди устраивайся. Второе условие – журналист «Эха» не имеет права брать в руки оружие. Ну а про ваше увольнение могу сказать: это действительно омерзительный и трусливый поступок, причем я знаю от людей, с которыми пил, что от Мамута этого не требовали.