«Мы живём на кладбище» — как к домам петербургских пенсионеров подступают могилы

Вместо ёжиков и черники кресты и погребальный марш 

Вблизи Северного кладбища, на улице 1-я Успенка в Парголово стоят два дома, оба ещё 1955 года постройки. В одном живёт Майя Юрьевна, в другом — Георгий Александрович. Они переехали в Парголово в начале 2000-х. Тогда здесь было тихо и спокойно, местные ходили за грибами и черникой в лес, а там бегали ёжики. 

А теперь вместо ёжиков и черники кресты и ежедневные захоронения, за которыми пенсионеры могут наблюдать из окон. 

В этом году ему исполнится 83 года. Он блокадник, во время войны был ещё ребёнком. Родился в Озерках. Там у родителей был дом, где семья и спасалась всю войну. В молодости Георгий Александрович служил в армии, потом его комиссовали по состоянию здоровья, и он пошёл работать строителем. 

Когда Георгий Александрович переехал в Парголово, своими руками восстановил старенький домик, разбил большой огород, посадил фруктовые деревья. 

Теперь же всё пришло в запустение. И не от того, что у Георгия Александровича нет сил заниматься хозяйством, — он боится есть овощи и фрукты со своего огорода, потому что уверен — земля заражена. 

— Я столько сил вложил в огород. Никогда у меня не было тут сорняков, а сейчас… — вздыхает пенсионер. 

Санитарно-защитная зона превратилась в место для захоронений 

Северное кладбище начало разрастаться в 2005 году. За год до этого Майя Юрьевна, единственная сейчас живая соседка Георгия Александровича, подавала обращение с вопросом, может ли в перспективе расшириться территория кладбища. 

Роспотребнадзор тогда ей ответил, что «решение о разрешении переноса границ Северного кладбища в Выборгском районе не принималось». А жилые дома на Успенке «находятся в санитарно-защитной зоне в 500 метров от захоронений», и её сокращать нельзя.

Однако на следующий год про это, видимо, забыли — кладбище увеличилось, а санитарно-защитная зона сократилась. В 2023 году захоронения уже приблизились почти вплотную к забору двух жилых домов. 

На меня тогда смотрели как на обречённого. Стало понятно, что лучше молчать и не связываться с этими людьми, — объяснял Георгий Александрович.

Аллея из российских триколоров 

Майя Юрьевна и Георгий Александрович выучили все этапы погребальной процессии наизусть: если поставили шатёр, значит, скоро будут выкапывать могилу и захоранивать. Рассказывают, что часто хоронят военных — под гимн РФ и тройные залпы выстрелов. 

На кладбище среди деревьев скрыта целая аллея российских триколоров и флагов Вооружённых сил. Первые могилы, возле которых развеваются знамёна Воздушно-десантных и Ракетных войск, появились на кладбище в 2023 году.

Последняя выкопанная могила, которую удалось заметить, продолжила ряд могил погибших молодых военных. Каждый из них не старше 30 лет. Возле крестов развевались флаги Мотострелковых войск. Рядом покоится ещё один военный, 2001 года рождения. У него на могиле лежит венок с Z,-символикой. 

Памятников в этой части кладбища практически ни у кого ещё нет. В память о погибших на крестах лишь висят военные фуражки, а на одном привязан шарф «Зенита». 

Но всё же один памятник нашёлся — ещё не установленный, он лежит на земле. Судя по выгравированной надписи, под камнем будет покоиться старший прапорщик, погибший в ЛНР в июле прошлого года. На памятнике написали его позывной — Ильич.

Работники кладбища уже привыкли подсказывать людям дорогу к «аллее триколоров». Сразу уточняют, если поняли, что человек потерялся: «Вы свошника ищете? Вам нужно пройти дальше». Видимо, посетителей много.

На участке уже готовят места для новых захоронений. Кладбище расширяется во все стороны. И подбирается к живым.

«Так и придётся околеть в этом доме»

Такое соседство с покойниками заставило не только забыть о днях без траура, но и о потребностях первой необходимости. В 2022 году, помимо двух домов, которые вплотную прилегают к кладбищу, ещё в восьми других по улице 1-я Успенка в Парголово отключили воду. 

В начале 2000-х жители самостоятельно договорились с начальством соседнего сельхозкооператива «Пригородный» — наследника бывшего совхоза, который когда-то был главным предприятием в округе, протянули от него водопровод и поставили водоразборную колонку возле своих домов. Хоть воду и провели, текла она тонкой струйкой, а сейчас нет и этого, рассказала Майя Юрьевна. 

Редакция MR7 обратилась в администрацию Выборгского района, где ответили, что «ранее Водоснабжение жилых домов по ул. Успенка и 1-я Успенка осуществлялось с использованием самостоятельно построенных жителями частных водопроводных сетей, имеющих несогласованное подключение к внутриплощадочным сетям водоснабжения ООО "СПК Пригородный"». Его прекратили, согласно пояснениям администрации, «в связи с аварийным состоянием частных сетей и отсутствием согласия на подключение со стороны ООО "СПК Пригородный”».

Ещё в 2018 году в администрации МО «Парголово» состоялось совещание по вопросу проектирования систем водоснабжения. Тогда муниципалы обсуждали строительство сетей по Успенской дороге, главной в посёлке, и установку водоразборной колонки, которая должна была появиться «максимально близко к жилым домам». Однако в 2023-м прокуратура Выборгского района в ответ на обращение одного из жителей Парголово пояснила, что «к полномочиям администрации района не относится организация водоснабжения домов по улице 1-я Успенка», и вопрос с водой перенаправили в уже несуществующий совхоз. 

Строительство сетей водоснабжения в посёлке должно осуществиться по госпрограмме. Но в 2023 году в комитете по энергетике и инженерному обеспечению жителям пояснили, что в их дома нельзя провести воду «в связи с их расположением в непосредственной близости к территории Северного кладбища». А далее в ответе комитета сказано: «прокладка сетей водопровода может быть осуществлена только до границ земельных участков, расположенных на расстоянии 50 метров и более от границы кладбища». Дома, к которым «приблизилось кладбище», находятся буквально в пяти метрах от захоронений.

Позже комитет по энергетике и инженерному обеспечению заявил, что всё же в посёлке «проектирование и строительство сетей водоснабжения и канализования предусмотрено в период до 2029 года» и новая колонка должна появиться. 

— До 2029 года мне, наверное, не дожить. Так и придётся околеть в этом доме, — комментирует планы властей Георгий Александрович. 

Все оставшиеся пять лет комитет посоветовал жителям пользоваться колонкой, которая находится более чем в 750 метрах от жилых домов, оставшихся без воды. Майя Юрьевна также рассказала, что в июне этого года к ним приезжал работник Водоканала и выдвинул идею продлить трубы от «предложенной» колонки ближе к их жилью. Но сделать это можно только за деньги жильцов, а такая работа может обойтись в несколько миллионов, как он пояснил людям.

До этого времени, как было сказано в ответе вице-губернатора Николая Бондаренко, администрация Выборгского района должна «провести переговоры с руководством совхоза «Пригородный» во вопросу обеспечения снабжения жилых домов на улице 1-я Успенка питьевой водой по ведомственному трубопроводу, подключённому к совхозу», пока дома не подключат к централизованным сетям Водоканала. Но с момента этого обращения прошло четыре года, а к общему трубопроводу дома так и не подключили.

Пока что единственная доступная колонка поблизости находится на входе на кладбище. По словам Майи Юрьевны, люди оттуда обычно возят домой по несколько набранных баков, около ста литров, на телеге каждый день. Но она признаётся, что использовать эту воду для готовки еды они боятся, хотя и приходится пить эту, если нет возможности достать другую.

— Надо и постирать, и себя в порядок привести, и хотя бы ополоснуться. Я уже не помню, когда последний раз мылась под душем. Особенно тяжело мыть посуду, потому что нужно кипятить воду, набирать её в несколько тазов и полоскать каждую тарелку по очереди, как это делали ещё наши бабушки, — признаётся Майя Юрьевна.

Семь лет жизни среди груд мусора 

Зимой дела обстоят ещё хуже. Помимо отсутствия воды, проблемой становятся не чищенные от снега дороги. Свою больную пожилую маму Майе Юрьевне приходилось на санях везти до основной улицы, потому что скорая помощь обычно не могла подъехать к их дому из-за снега. 

В этом году к их участкам грузовиками свезли тонны снега. Майя Юрьевна пожаловалась в районную администрацию, но те перенаправили её разбираться в СПК «Пригородный», где проблему никак не решили. В итоге снег весной растаял — улица «поплыла» вместе со строительным мусором.

В 2017 году, по словам Майи Юрьевны, было завезено много отходов с едким запахом, который распространился на всю округу. Пенсионерка снова жаловалась, но без толку. 

— Приехали тогда грузовики с мусором, навалили кучи, а потом трактором всё разровняли. Сверху наваливали ещё мусор. Причём мы официально оплачиваем квитанции по 500 рублей каждый год за вывоз отходов, но ни бачков, ни контейнеров у нас нет, — жалуется Майя Юрьевна. 

Выбрасывают свой мусор рядом с домами пенсионеров и обычные люди. В лесу даже появилась тропинка, через которую люди проходят вглубь и прячут хлам подальше от дороги.

Возле участков Майи Юрьевны и Георгия Александровича много заброшенных, покосившихся от времени домов — когда-то там жили люди, но хозяев больше нет. Теперь туда часто захаживают маргиналы, рассказывает Майя Юрьевна. Только два их участка возле кладбища находятся в частной собственности, а всё остальное — городская земля. 

По мнению Майи Юрьевны, многие бараки построены незаконно, поэтому всё нужно сносить. 

В 2020 году вице-губернатор Николай Бондаренко после очередных возмущённых писем от одного из жителей заявил в официальном ответе, что в 2020 году администрация Выборгского района не может заняться уборкой всех свалок, потому что денег из бюджета было выделено на ликвидацию лишь четырёх в Парголово. В ответе также было сказано: «При выделении достаточного бюджетного финансирования в 2020 году работы по ликвидации несанкционированных свалок отходов будут выполнены в агротехнический период в срок до 15 октября 2021 года». 

Но всё же ситуация стала немного меняться летом этого года. В конце июня один раз на самосвале забрали немного мусора. Но это, говорит Майя Юрьевна, совсем малость, потому что хлам там навален метра два в высоту.

На улицах также до сих пор нет освещения. При этом в том же ответе 2020 года от Бондаренко говорилось, что Успенская дорога и улица 1-я Успенка «включены в адресную инвестиционную программу Комитета по энергетике и инженерному обеспечению на 2020 год с лимитом финансирования в размере 1,6 миллиона рублей и сроком выполнения работ до 2021 года». Но прошло три года, а ситуация не улучшилась, жалуются жители. 

Раньше в посёлке ездили маршрутки, а теперь нет. В магазин и аптеки приходится ходить пешком за несколько километров. 

С одной стороны кладбище, с другой — шумный завод и мусорка 

Помимо могил, Майе Юрьевне приходится соседствовать с теми, кто создаёт памятники. Напротив её дома находится производство, где обрабатывают гранит. Работают там под открытым небом, с восьми утра и до 12 ночи, обычно без выходных. 

Рабочие устраивали костры на открытой территории между производством и участком Майи Юрьевны. Она ругалась с ними и просила перестать, потому что все в округе задыхались. Вызывала пожарных и писала в прокуратуру. Но рабочие ей ответили, что будут продолжать жечь так же, как и раньше. 

Пожилая мама Майи Юрьевны тогда лежала с лёгочной недостаточностью. Не могла выйти из дома из-за постоянного едкого дыма. У неё сразу начинался приступ, когда рабочие разводили костры. Вскоре женщина скончалась. Её похоронили на том же Северном кладбище, рядом с домом. Майя Юрьевна считает, что это случилось отчасти и по вине работников, потому что из-за их костров её мама даже не могла выйти на улицу и подышать свежим воздухом. 

Майя Юрьевна не один раз предупреждала рабочих, что разведение костров в неположенном для этого месте приведёт к катастрофе. Так и случилось — 29 мая этого года их ангар загорелся. 30 сотрудников МЧС тушили пожар шесть часов. 

Продать участки по 15 соток даже за небольшие деньги не получается. Покупателей нет. Предложение Майи Юрьевны добровольно отдать землю взамен на квартиру власти, по её словам, игнорируют.

— Может, у них расчёт на то, что мы тут вымрем как мухи? Но у нас вообще-то есть наследники, которые будут претендовать, — рассуждает Майя Юрьевна.

Остаётся надеяться только на Бога 

Просьбы, направленные в приёмную губернатора Петербурга Александра Беглова по вопросу свалок, обычно перенаправляют в администрацию Выборгского района, а те — в администрацию СПК «Пригородный». Муниципалы «открещиваются» и советуют опять обращаться либо в районную администрацию, либо к губернатору. Майя Юрьевна показала внушительное количество ответов от властей, которые собрались за долгие годы. Все документы есть в распоряжении редакции MR7. 

— Если бы мы не просили, не требовали, не писали, то были бы сами виноваты. Но мы же обращаемся ко всем — и никакой реакции. Все присылают свои пустые отписки по бюрократическим законам и делают вид, что нас нет, будто мы не живём здесь на кладбище без воды. Вывод один — нам просто нельзя жить. Они нас сами сделали жителями кладбища, а мы в этом ещё и виноваты, — жалуется Георгий Александрович. 

В декабре прошлого года он пытался связаться с президентом во время «Прямой линии». У него получилось дозвониться до оператора , но за три минуты рассказать о всех проблемах он не успел. Никакой реакции после звонка не последовало. 

Георгий Александрович также писал письмо и губернатору Петербурга Александру Беглову, просил о встрече, но и здесь его проигнорировали. Зато власти поздравляли его на 9 Мая. Георгию Александровичу было трудно вспомнить, что точно представлял из себя подарок. По его словам, это было какое-то покрывало и всякая мелочь. За «подарком» пришлось ехать в город самостоятельно, и никто из чиновников не приезжал к Георгию Александровичу лично. 

— Я уже надеюсь только на Бога, больше не на кого, — признался Георгий Александрович.