Пастырский долг

«Он не мог не поехать»

Отпевали отца Александра Цыганова в псковском храме Александра Невского, где он прежде служил клириком. Проститься со священником пришло около 400 человек: к концу службы люди не помещались в храм, подъезды перекрыла полиция. Помимо прихожан, проводить священника в последний путь приехали его боевые товарищи и кадеты — на отпевании присутствовали люди в форме разных родов войск, в том числе ВДВ (некоторые сняли нашивки с фамилиями).

Отец Александр был прикреплен к 76-й дивизии воздушно-десантных войск. Знаменитая псковская десантно-штурмовая дивизия, 104-я рота которой почти полностью погибла в одном из боев во время второй Чеченской кампании в 2000 году. Рядом с храмом, в котором служил Александр, установлена памятная доска с именами и фотографиями погибших.

Весной этого года Александр решил, что и сам отправится в зону «спецоперации» на Украине — как священнослужитель.

- Он не мог не поехать. Переживал за ребят, не смог остаться в стороне, — вспоминает о священнике одна из прихожанок. — Светлый человек, простой был. Он совершил свой подвиг — лучше прожить короткую жизнь, но такую, как у него, чем длинную и бесполезную. 

Другие прихожане подходят к стенду, где собрали фотографии Александра. Женщины приносят по две-четыре красные гвоздики, вытирают слезы. Бабушка с тростью целует фотографии, причитая: «Дайте ещё разок на него полюбуюсь». 

Разговоры продолжаются на улице: люди в военной форме с нашивками ВДВ обсуждают военные заслуги Александра.

Прихожанки толпятся вокруг жены погибшего священника — Надежда осталась с четырьмя детьми. Женщина сдерживает слезы, рассказывает, что поддержала решение мужа отправиться на Украину, ведь это было «его долгом». 

Согласно официальным данным Русской Православной церкви, Александр стал пятым священнослужителем, погибшим в районе СВО.

«Умер от тяжелых ранений, полученных при исполнении пастырского долга», — вечером 21 ноября на сайте Псковской епархии появилось сообщение о смерти отца Александра. Он скончался в военном госпитале Севастополя. За две недели до этого, 6 ноября, Александр вместе с протоиереем Михаилом Васильевым из Московской области попали под обстрел на Херсонском направлении. Священники сопровождали солдат, когда в нескольких метрах от них разорвался реактивный снаряд. 

«Если священнику придет повестка, он будет служить»

Гражданский юрист из Петербурга Евгения Примечаева, которая занимается регулярно делами священнослужителей, объясняет, что история отца Александра не редкость: многие священники до принятия сана участвовали в боевых действиях, а после посвящения отправлялись в зоны боевых действий, но уже «с другой миссией». 

— У нас очень много монахов — в прошлом военнослужащих. Даже Юрий Шевченко (министр здравоохранения РФ с 1999 по 2004 годы) раньше был военным медиком, затем принял монашеский постриг. Но обратного движения, чтобы из священников шли в военные, я не наблюдала — это противоречит их духу, — рассказывает Евгения.

При этом юрист отметила, что воинская обязанность и частичная мобилизация распространяется и на священнослужителей.

— Все они граждане России и должны служить; могут быть мобилизованы. Но недаром же приняли закон «Об альтернативной гражданской службе» — то есть в случае, если священнику придёт повестка, он может служить, но, например, поваром, медиком или капелланом в составе армии, — говорит Евгения. 

По её мнению, государство пошло на такой шаг, так как существуют церковные уставы, которые запрещают духовенству брать в руки оружие. А в правовом поле узкая норма зачастую имеет преимущество над общей. 

— Поэтому у православной церкви так много мучеников — священник никогда не отвечал насилием на насилие, он готов, скорее, умереть.

Также, по мнению Евгении, священнослужители выполняют еще одну важную функцию, отправляюсь в зону вооруженного конфликта.

— Священникам больше доверяют, к ним не боятся выходить люди, даже принимать гуманитарную помощь — от священника они не ждут «подвоха». А для самих военных полковой церковник тоже играет большую роль. Особенно для молодого, который впервые убил. Это морально тяжёлое событие. Представители церкви поддерживают солдат, в первую очередь — психологически. 

Митрополия и каноны 

Как и юрист, на вопрос о парадоксах мобилизации священнослужителей, Петербургская митрополия ответила MR7, что «священнослужители Русской православной церкви в связи с канонами не могут брать в руки оружие и проливать кровь. За нарушение канона они запрещаются в служении». 

Число священников из Петербурга и Ленобласти, которые в данный момент находятся в зоне СВО, в Митрополии не уточнили. 

Однако, согласно данным на сайте епархии, с конца февраля как минимум двух священников наградили орденом Мужества и медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени при исполнении служебного долга — протоиерея Дмитрия Василенкова и иерея Евгения Циклаури. Оба священнослужителя регулярно посещают зону СВО и «осуществляют духовное окормление воинов, в том числе исповедуют, причащают, совершают совместные молитвы, знакомят с духовными законами безопасности в условиях военных действий», — отметили в Митрополии. 

Дмитрий и Евгений являются священниками отдела по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными органами. Подобные подразделения существуют в каждой епархии и митрополии. Если священнослужитель хочет отправиться в зону вооруженного конфликта, в первую очередь, он обращается в такой отдел. 

Запрещено убивать, но… 

Несмотря на заявления митрополии о недопустимости участия священников в качестве солдат, некоторые представители Русской православной церкви думают иначе: 

— Канонами действительно запрещено священнику убивать. Но в таких экстраординарных случаях, как сейчас, допускается. Понятно, что он потом какое-то время не будет служить. А его поступки будут разбирать и, возможно, так и не допустят к приходу, — рассказывает протоиерей Михаил Шаталов, настоятель Храма Тихвинской иконы Божией Матери в Волховстрое. — Если случатся военные действия, которые будут сопряжены со всеобщей мобилизацией, — все пойдут.

Доказывая свою позицию, Михаил привел в пример Великую Отечественную войну и контртеррористическую операцию на Северном Кавказе: 

— У нас священники всегда воевали или помогали. Первые наборы в Ленинградскую духовную академию, когда ее открыли в 1946 году, состояли из фронтовиков, ранее уже принявших сан. А в «Чеченских войнах» многие мои коллеги участвовали. Там вопрос стоял: или ты будешь защищаться вместе с полком, или все погибнут, — рассказывает Михаил. 

***

Александра Цыганова похоронили на кладбище в поселке Выбуты Псковской области, где похоронены погибшие во время СВО псковские военнослужащие.