В то время, как некоторые писатели, публицисты и политологи во главе с Александром Прохановым занимаются разработкой «патриотической программы» для Администрации президента, писатель Захар Прилепин выступает в Петербурге по «Делу 12-ти». На скамье подсудимых — члены незарегистрированной партии «Другая Россия», обвиняемые в том, что они якобы и не «Другая Россия» вовсе — а запрещенная НБП. Лауреат премии «Супер Нацбест» и «Русский Букер десятилетия» в июле 2012 поразил либеральную общественность письмом, написанным от ее имени Иосифу Сталину. Критики посчитали, что патриотизм Прилепина вышел за границы добра и зла. Как это сочетается с правозащитной деятельностью Прилепина, и о чем бы он спросил губернатора Петербурга Григория Полтавченко?
— Поделитесь впечатлениями от суда, на котором Вы выступили. Это театр абсурда или в логике обвинения есть рациональное звено?
— В «Деле 12» просматривается четкий элемент ангажированности, но называть его театром абсурда рано. Я внимательно читал судебные документы — там есть комические моменты. На основании того, что люди переходили дорогу в неположенном месте и других нелепых фактов, собранных воедино, следствие лепит два уголовных дела. К запрещенной [на территории РФ] «Национал-большевистской партии» (НБП) лепят людей, которые не имеют к ней отношения. Я их всех знаю — они пришли в «Другую Россию», созданную после запрета НБП. У организации другая идеология и лозунги. Из 12 подсудимых только трое известны мне с 2000 года. Во вторник, 11 сентября, освободили одного подсудимого за истечением срока давности. Возможно, у суда ощущение, что с этой историей надо заканчивать. Не дай Бог, она получит всероссийскую огласку вместе со всеми судебными казусами. Если нет заказа из Москвы запретить деятельность «Другой России» в Петербурге, они поступят разумно и потихоньку все нивелируют. Иначе суд будет выглядеть придурковато.
— На скамье подсудимых в Москве и Петербурге — очень разные люди. Чем московское протестное сообщество отличается от петербургского и какое Вам ближе?
— Я сочувствую «узникам Болотной», но в Петербурге репрессируют моих близких друзей — в самом прямом смысле слова. Протестное сообщество в Питере, в основном, решает свои частные проблемы. Но есть люди, которые давно в этом поле, и сильно мешают местной власти, поэтому она хочет с ними разобраться.
— Общегражданские лозунги «Другой России» были бы актуальны во времена Сталина?
— Эти лозунги актуальны всегда, в том числе при Сталине. Но проводить знак равенства между советским прошлым и российским настоящим нет смысла, это разнопорядковые эпохи, которые помимо элементов подавления инакомыслия не имеют сходств. Нельзя сравнивать страну, в которой реками текла кровь русского народа, со страной, из которой вытекают нефтедоллары. Нельзя выбирать Сталина камертоном по любому поводу, отчитывать по нему происходящее. С таким же успехом можно сравнивать «сталинщину» с властями Италии, Германии, Англии, Соединенных Штатов. Там тоже есть проблемы и заключенные активисты.
— Мы сравниваем нынешние суды со сталинскими, потому что у следователей висят портреты Дзержинского…
— С таким же успехом может висеть что угодно. В 1937 году Дзержинский уже умер. В отличие от нынешних судей и прокуроров он сидел в тюрьме. Почитайте Дзержинского — был неглупый человек. Большевики были людьми древнеримской формации, которые вершили судьбы человечества. Что вершат нынешние судьи и прокуроры, не знаю, приходите на «Дело 12».
— Все помнят Ваш вопрос Владимиру Путину. Вы часто бываете в Петербурге, о чем бы Вы спросили у Георгия Полтавченко?
— Сейчас я бы не пошел на встречу к Путину или Полтавченко. С ними не о чем разговаривать, и я не считаю, что региональные проблемы являются определяющими. Люди уровня губернатора легко заменимы. Важно, кто принимает базовые государственные решения. Со своим местным руководством в Нижегородской области я разговариваю по сугубо частным вещам: скажем, когда вы перестанете ломать старую архитектуру, успокоитесь и начнете зарабатывать деньги в другом месте? Лицо города меня волнует больше всего — об этом можно спросить у Полтавченко. Про политику спрашивать не буду — меня не интересует мнение губернаторов ни разу.
— Сейчас Александр Проханов разрабатывает для администрации президента некую «патриотическую» концепцию. Приглашал ли он Вас к сотрудничеству? Кто и как должен воспитывать патриотизм?
— Разработчики патриотической программы должны понимать, что государство, которое выводит из страны 10 млрд долларов ежемесячно, не может заниматься патриотическим воспитанием. Этим не должны заниматься жулики и воры, у которых разделены риторика и практика. Возникает когнитивный диссонанс, который вредит обществу. Александр Андреевич Проханов не приглашал меня к разработке программы, потому что осведомлен, что я настроен радикально.
Российские власти в качестве ведущего тренда заявляют, что нужно развиваться эволюционно. У меня слово эволюция в отношении России вызывает оторопь. Можно с тем же успехом подойти если не к умирающему, то к очень больному человеку и сказать ему: «Мы тебя оставим в покое, будешь у нас эволюционно выздоравливать!» У него температура 43, пролежни и гангрена на ноге. «Вот давай эволюционно тебя полечим!» Россия не нуждается в эволюционном пути, она нуждается в смене политического класса.
