Многие семьи счастливы лишь со стороны, все чаще женщины признаются психологам, что живут в моральной «тюрьме».
37-летняя Ирина И. (женщина попросила не называть фамилию) обратилась к психологу с жалобами на депрессию. «Вроде все хорошо, но жить тошно», – объясняет она. При этом по российским меркам у Ирины была «нормальная семья» и достойный уровень жизни. И только в процессе работы с психологом Ирина стала осознавать, что уже много лет живет не в семье, а в моральной «тюрьме».
Как потерять радость жизни
«Долгое время я считала, что у нас с мужем все хорошо. Муж, когда мы познакомились, был не похож на своих сверстников, держался особняком. Чуть что – замыкался в себе. Звучали обрывочные фразы, как ему тяжело и одиноко, а этот мир не для него. Мне захотелось ему помочь, спасти, научить радоваться жизни. Но постепенно в браке я сама начала терять эту радость.
Перестала общаться со своими друзьями и подругами – муж был против. Удалила из памяти телефона всех знакомых мужского пола. Мужу категорически не нравилось, если я садилась читать книгу, смотреть телевизор или что-то искать в интернете. В итоге я стала делать это тайком. Мы никуда не ходили – я люблю кино, но в итоге за 13 лет сходила туда лишь с детьми пару раз. Муж постоянно меня в чем-то обвинял: я плохо прибираюсь, готовлю… В итоге я постоянно пребывала в подавленном состоянии, стала раздраженной».
Мужу категорически не нравилось, если я садилась читать книгу, смотреть телевизор или что-то искать в интернете. В итоге я стала делать это тайком.
Психолог помогла Ирине осознать, что она больше не может жить в таких условиях, постоянно подстраиваясь и выполняя чьи-то требования. Сейчас женщина разводится и снова учится радоваться жизни.
«Я вообще думала, что у нас с мужем обычная семья, просто слегка по домострою, – рассказывает 45-летняя Галина Р. – После работы, в шесть вечера, я должна была сразу идти домой. Если задержусь – нужно отчитаться по минутам. Если забыла телефон и не доступна для звонка – тоже ждет скандал. Из-за постоянной ревности мне пришлось бросить хобби – танцы. Несколько раз он меня бил, причем поводом мог стать «не такой» взгляд или не достаточно теплое поздравление с днем рождения. Я прожила с ним 20 лет, и, наверное, не ушла бы. Но он нашел себе молодую подругу и расстался со мной».
Годы жизни понадобились Ирине и Галине, чтобы осознать, что их личность и свобода ограничены, что они испытывают психологическое насилие над собой.
Невидимые слезы
На днях в СПбГУ выступала с докладом о домашнем насилии Шерил Томас (США), известная правозащитница, директор программы по правам женщин ООН. Она сообщила данные исследования Европейского союза 2014 года, в котором участвовали 28 стран, включая Россию, – одна из трех женщин возрастом старше 15 лет испытывала или испытывает психологическое, физическое или сексуальное насилие в семье. В 90% жертвами становятся именно женщины, но в 10% – и мужчины тоже.
«Домашнее насилие, если сравнить его с заболеванием, приобретает масштабы эпидемии. При этом если физическое насилие хоть как-то выходит «наружу», на него может отреагировать полиция, то психологическое насилие остается вне закона, его никак не учитывают, нет никаких критериев. Каждая женщина, героиня исследования, говорила о запугивании или изоляции, подчинении, контроле, в том числе экономическом, словесных унижениях, которым они подвергались постоянно. Психологи знают, что психологическое насилие наносит даже большую психическую травму человеку, чем физическое», – говорит Шерил. По мнению эксперта ООН, понятие «психологическое насилие» как систематическое травмирующее воздействие на психику человека нужно внести в законы о домашнем насилии.
Одна из трех женщин возрастом старше 15 лет испытывала или испытывает психологическое, физическое или сексуальное насилие в семье. В 90% жертвами становятся именно женщины, но в 10% – и мужчины тоже.
«Почему так важно это прописать и научить работать с этим полицию? Потому что бытовым убийствам и суицидам чаще всего предшествует долгий эмоциональный прессинг человека в семье. Узнать о проблеме нужно до того, как случилось непоправимое», – отмечает Шерил.
«Увы, обычная фраза, которую слышала я после побоев от полицейских у нас в стране: "Вот когда убьют, тогда и разберемся"», – комментирует слова Шерил наша героиня Галина.
Мария Сагитова, заместитель председателя регионального отделения Всероссийского общественного движения «Матери России», член Координационного совета Санкт-Петербурга по противодействию насилию в семье и связанных с ней институтах.
Российская специфика насилия в семье связана с тем, что у нас в обществе еще царят очень, мягко говоря, широкие представления о том, что допустимо в отношениях между близкими людьми. Если европеец будет считать множество ситуаций, происходящих в российских семьях (унижения, побои, запреты и т.д.) преступлением, то для нас они – вариант нормы. Причем стереотипы живут в головах даже психологов и социальных работников, к которым жертвы обращаются за помощью. Ситуации не только психологического, но и физического, сексуального, экономического насилия будут названы всего лишь «межличностным конфликтом».
У нас даже во властных структурах и службах помощи совершенно нет понимания, где проходит граница между просто ссорой в семье и действительно ситуациями, где травмируется психика человека, где нужна помощь.
Если европеец будет считать множество ситуаций, происходящих в российских семьях (унижения, побои, запреты и т.д.) преступлением, то для нас они – вариант нормы. Причем стереотипы живут в головах даже психологов и социальных работников, к которым жертвы обращаются за помощью
Еще один типичный российский сценарий – насилие, связанное с экономической или жилищной зависимостью от мужчины. В начале брака супруг настаивает на том, чтобы жена не работала, она теряет квалификацию, круг общения, а через какое-то время вынуждена выпрашивать деньги для себя и детей и отчитываться о каждом шаге. Очень распространен шантаж, связанный с детьми. И здесь нередко жертвами становятся как женщины, так и мужчины.
Практически все женщины, с которыми мы работали, имели низкую самооценку. Их воспитали так, что они искали причины всех бед в себе. Это заставляло их снова и снова терпеть насилие.
Многие эксперты говорят, что необходима психологическая подготовка молодежи в школе, в вузах. Но опять же встает вопрос – кто их будет учить? В нашей системе образования зачастую работают люди, которые очень хорошо говорят, какой «должна» быть девочка, а о самооценке и равных с мужчинами правах не говорят ни слова. Мы должны обратить внимание, прежде всего, на обучение специалистов, работающих с семьями – полицейскими, социальными работниками, психологами соцслужб. Для начала они должны избавиться от стереотипов.
Очень распространен шантаж, связанный с детьми. И здесь нередко жертвами становятся как женщины, так и мужчины
Как юрист могу сказать, что нет ничего сложного в том, чтобы сесть и разработать четкие критерии психологического насилия и внести их в законодательство. Только это никому не нужно, никто у нас не будет этим заниматься, потому что «вторжение в частную жизнь» пугает, как и ювенальная юстиция.
Признаки психологического насилия
- Контроль над поведением, жертве указывается на «приоритеты» в ее жизни и различные «необходимости». Например, совместный ужин, уборка дома, определенные действия в ходе заботы о детях. Над женщиной устанавливается контроль, отслеживается правильность соблюдения этих традиций.
- Проверка звонков, сумок, вещей, электронной почты, угрозы.
- Запреты на общение с другими людьми, на работу или увлечения.
- Тактика внушения вины – плохая мать, плохая жена.
- Принуждение к просмотру порнографических фильмов.
- Запрет на общение с родственниками или друзьями.
- Контроль и требование отчета обо всех счетах и тратах.
- Использование татуировок и ожогов как «клеймо» собственности на женщину.
- Использование детей для шантажа и угроз («Если ты пойдешь на встречу одноклассников, я выпорю ребенка»).
- Если женщина – мигрантка, очень часто ее шантажируют сообщением о ее положении в полицию.
- Ограничения по причине ревности.
- Принуждение к аборту или наоборот, к рождению нежеланного ребенка.
Комментарий психотерапевта
Игорь Канифольский, врач-психотерапевт, преподаватель психотерапии в Петербурге
К насилию в семье приводит отчаяние. И беспомощность. Не зная, как изменить существующее состояние и положение вещей, чтобы было счастье, люди прибегают к насилию. Проецируя причины бед на ближних. Можно рассмотреть это также как крик о помощи, который выглядит, конечно, совсем противоположным образом. Факторов, которые приводят к тому, что именно насилие является выражением этого отчаяния несколько. Это может быть и представление о том, что насилие – это особый вид близости, который позволяют себе только с родными людьми. Подобно тому, как многими считается, что бить ребенка может быть благом.
Что, конечно, является глубоко ошибочным убеждением, есть и другие формы близости. Но они могут быть недоступны или неизвестны человеку лично в силу его личной истории, его родительской семьи.
Отчасти роль играют особенности сексуального поведения полов: некоторая доля активности присуща мужской роли и, часто, если она не получает удовлетворяющего ответа от женщины, то может превратиться в агрессивность. Не зря сообщества людей, профессионально занимающихся агрессией – воинские, например – традиционно поддерживали ценность благородного отношения к женщине, разделяя тем самым агрессию и сексуальность. У незрелых людей они могут смешиваться. Таким образом, одной из причин насилия в семье может быть сексуальная неудовлетворенность супругов.
Вообще, в том, что касается проблем пары, есть две составляющие: это, во-первых, личные проблемы каждого из партнеров, и, во-вторых, проблемы взаимоотношений. Причем личные проблемы превалируют.
Если мы имеем отношения с невротиком, пережившим психические травмы в детстве, то он с неизбежностью будет проецировать на нас то противоречивое отношение, которое испытывал к родителям. Смесь любви и ненависти с зависимостью и чувством безысходности и «судьбы». Именно попытка отреагировать и выразить эти чувства заставляет мужчину иногда напиваться и бить свою жену. В нем сидит обиженный ребенок, который хочет любви, а от него ждут поведения взрослого мужчины, которое он может изображать, копируя своего отца, но не бесконечно.
В том, что касается проблем пары, есть две составляющие: это, во-первых, личные проблемы каждого из партнеров, и, во-вторых, проблемы взаимоотношений. Причем личные проблемы превалируют.
На пути освобождения от насилия можно встретить немало проблем в виде плохо понятых традиционных ценностей и убеждений, ограничивающих свободу человека, впитанных часто с молоком матери. Надо понимать, что смысл всех традиций и религиозных систем в том, чтобы сделать жизнь человека лучше, а его самого добрее и счастливее, и если они этой функции не выполняют, то значит, в их понимании и толковании что-то не так.
Важно разделить экономическую и эмоциональную зависимость, потому что вторая часто определяет первую. То есть не квартирный вопрос портит людей, а они его.
Важно помнить, что неудовлетворенность есть голос вашего потенциала, который говорит о вашей вере в возможность и необходимость иного качества жизни и иных отношений, чем те, которые есть сейчас. С тем же партнером или с другим. И этот голос нужно продуктивно поддерживать в себе, ища выхода самой и обращаясь за помощью к специалистам.
